Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Она поняла, что ее узнали.
— Да. Я его мать, — в который раз призналась она.
— И теперь вы занялись вот этим? — удивился мужчина, указывая на листовку.
Охотница помнила, что в тюрьме есть своего рода кодекс чести и тех, кто причинил вред женщинам и детям, там не уважали. И хотя ей была неприятна мысль, что она использует смерть Валентины в своих целях, она кивнула. Ей нужна была помощь этого человека.
Бармен глубоко вздохнул и посмотрел на нее:
— Ладно. Что вы хотите знать?
— Две недели назад сюда приходила женщина, на вид лет шестьдесят — шестьдесят пять.
— Вы знаете, как она выглядит?
— К сожалению, нет. Но возможно, она была не одна. Быть может, вы запомнили кого-то особенного, кто-то из мужчин много выпил и буянил, что-то в этом духе? Устроил скандал?
Мужчина покачал головой:
— Нет, все наши клиенты, как правило, люди в возрасте. Как вы примерно. Не обижайтесь, — добавил он.
Охотница не считала себя пожившей, но предпочла сделать вид, что это не важно.
— Ничего страшного.
— Марио говорит, клиенты у нас постоянные, все друг друга знают, обычно не дебоширят. Иногда он их даже угощает, потому что его друг на этих вечерах втюхивает им свою посуду. — Мужчина ушел от темы. — Хотя, если подумать… Кажется, это было как раз недели две назад…
— Что?
— Был тут один. Высокий такой, крепкий, одет в черное, тонированные очки. Волосы странные такие, как будто их приклеили к голове. Блондин.
Охотница записывала приметы в блокнот, надеясь на продолжение. Возможно, описание удастся сравнить с санитаром, которого она видела на записях с камер больницы.
— Не знаю, бывал ли он здесь и раньше, — я же говорю, я сам здесь недавно.
— А почему вы его запомнили?
— Он был гораздо моложе остальных. Я подумал, что здесь, в компании старушек, ему нечего ловить. — И снова: — Вы уж не обижайтесь.
Охотница в этот раз действительно не обратила внимания на последнюю фразу, сосредоточившись на главном.
— Вы не помните, он был с кем-то?
— Да, он болтал с постоянной клиенткой.
— Как вам показалось, они были давно знакомы или в первый раз здесь встретились?
— Понятия не имею, но я видел, что они ушли вместе.
Охотница почувствовала, как от волнения внутри все заклокотало.
— Вы знаете, как ее зовут?
— Кажется, Магда, — ответил бармен. — Магда Коломбо.
31
Бессонная ночь тянулась бесконечно. Наконец около шести девочка с фиолетовой челкой поднялась с кровати и пошла вниз, в отцовский кабинет. В доме стояла тишина, слышался только стук костылей.
Как она и думала, отец уже проснулся.
Каждый день перед тем, как отправиться в офис, он проводил время в кабинете, читая газеты. Ежедневный ритуал дополнялся серебряным подносом, на котором стояла чашка черного кофе без сахара.
Стучать девочка не стала — подождала, когда отец сам ее заметит.
— Что такое, милая? — удивился он. — Ты чего так рано вскочила?
— Мы можем поговорить? — спросила она, подойдя к столу.
— Мне скоро нужно выезжать в аэропорт, — сказал Роттингер, подчеркивая, что времени у него нет. Затем он снял очки и внимательно посмотрел на дочь: — Что случилось?
— Я все думала о том человеке, который спас меня на озере…
Отец промолчал, всем своим видом показывая, что не хочет вдаваться в обсуждения.
— …Я подумала, нужно его найти, отплатить за помощь.
Отец улыбнулся.
— Если бы он дал о себе знать, я бы так и сделал, — заверил он.
— Почему ты сам его не найдешь?
Роттингер откинулся на спинку кожаного кресла:
— Ты намекаешь, что я должен публично предложить денег за твое спасение, чтобы он объявился?
«Именно, черт возьми, — подумала она. — А что же еще?»
— Ты не понимаешь, сколько проходимцев потянутся к нам? Сколько мошенников, сумасшедших, не говоря о журналистах.
Девочка хотела возразить, что все эти люди пугают ее куда меньше, чем таинственный незнакомец, не давший ей утонуть. Наверное, она в нем ошиблась и он вовсе не ангел. Кажется, он опасен, а она по глупости впустила его в свою жизнь. Но она не могла поделиться с отцом своими домыслами, иначе пришлось бы рассказать и все остальное. А инженер Роттингер был так уверен, что у него все под контролем — его жизнь и жизнь всех вокруг; он бы не выдержал столкновения с реальностью.
— Кажется, ты против.
Отец покачал головой, недовольный тем, что она продолжает упираться.
— Давай это решат взрослые, хорошо, детка? — с некоторым раздражением снисходительно проговорил он и вновь занялся своими газетами, показывая, что разговор окончен.
Девочка не двинулась с места. Пожелай она сейчас, она могла бы мгновенно сломать отца и разрушить его иллюзию собственного всевластия. Достаточно сказать ему правду, как и должна поступать дочь с тем, кто подарил ей жизнь.
— Помнишь, когда мне было три года, я спала, а ты меня разбудил. Посадил в машину, и мы поехали на смотровую площадку и сидели там часами, глядя на озеро, не выходя из машины, — сказала она. — Ты, наверное, думаешь, что я была еще слишком маленькой и не помню, а я все помню.
— Мы с тобой ждали заката, — ответил отец.
— Ты тогда заплакал. Почему?
Она специально выдержала паузу. Девочка никогда не говорила об этом с отцом — она была уверена, что для этих слез были свои причины. Видимо, Роттингер не всегда был таким сильным, каким хотел казаться. В нем тоже проскальзывала какая-то хрупкость, и она могла сделать его человечнее в глазах ребенка. Если и правда так, девочка могла бы ему довериться. Между ними возникла бы прочная связь, и она рассказала бы ему обо всем, что чувствует, и плохое, и хорошее.
— Малыш, ты ошибаешься, — холодно отрезал отец, пресекая ее попытку сблизиться. — Ты была совсем крошкой, ты не можешь этого помнить.
Она явно была разочарована.
— Мне стало интересно, как бы ты отреагировал, если бы я умерла тогда, две недели назад?
— Меня бы это убило, — признался отец.
Девочка не знала, верить ему или нет. Она взялась за костыли и уже собиралась развернуться и пойти обратно в кровать, но услышала, как отец прокашлялся.
— Если можно, не надевай пока те часы от «Картье», которые тебе подарила бабушка на Рождество.
Девочка посмотрела на отца, пытаясь угадать причину этой просьбы.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
