Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
что ты всё решила! Раз приехала ко мне! Значит, ты со мной…. или нет… объясни мне…
— Я не могу… Ничего не могу… Нечего объяснять. Понимаешь, нечего! Я приехала вчера… Да, приехала! Потому что дура!!! Конченная!!!! Я не знаю… Но это ошибка. Понимаешь, ошибка!!! Я не должна была… ни тогда, ни сейчас… Это наваждение… И этого больше не повторится. Никогда. Отпусти меня.
— Ты боишься его?
Спрашивает мужчина, стараясь заглянуть ей в глаза.
— Ты не понимаешь! Ты не слышишь меня! Совсем!
Кричит она в отчаянии.
— Мы уедем. Это глупо. Он не всесильный. Есть только я и ты. Понимаешь…
— Это ты ничего не понимаешь!!!! Нет никаких Я, никаких Ты!!!! Нет и не было никогда!!! И не будет! Я просто идиотка! Тупая идиотка, которая с первого дня не может тебя отшить!!! Я не знаю, как это происходит!!! Я не понимаю, как ты умудряешься управлять моим телом!!! Да, я хочу тебя!!! Да, я кончаю! Теку от одной мысли о тебе!!! Господи… но пойми ты!!! Это ничего не значит!!! Ничего!!! Животный инстинкт!!!
В этот момент ей удается оттолкнуть растерявшегося мужчину. И она, открывая замок, вырывается на свободу. Страшно мутит от произошедшего. Едва выскакивает на улицу, как рвотный рефлекс становится невозможным. Трясет в неуправляемом припадке. Прокручивает по кругу в голове их последний разговор, как заевшую пластинку. Его глаза, его слова… и собственное отчаяние. Такси. Дом. Душ. Падает на кровать без сил. И больше всего на свете ей хочется вернуться к своей привычной жизни. Открыть глаза утром, слыша, как ритмично стонут соседи по квартире. Собраться и пойти на работу, жалея себя. Искренне страдая от такой серой, никчемной жизни… Но никак не вот это вот всё. Непрекращающийся вертеп. Деньги, секс, красивая жизнь. И никакой стабильности. Будто по лезвию ножа. Как она попала сюда? Когда свернула не туда, или пропустила нужный поворот? Кто она? Губернатор… Адвокат… Громов… Серёжа… Проваливается в сон. Тревожный, наполненный кошмарами. Неимоверно устала. Просыпается от непонятного шороха. Первое, что всплывает это цветы около лица. Дальше часы на руке Сокольского, он убирает букет. Подпрыгивает от неожиданности, ещё больше от ужаса, стараясь сфокусироваться как следует. Но чем дальше, тем яснее понимает, что это уже не сон. Александр Викторович сидит на краю кровати. Цветы переложены на тумбочку. И она не знает, что делать. Нужно что-то говорить, а безумно хочется бежать, бежать прочь со всех ног и без оглядки. У неё не было времени даже подумать… Поэтому выглядела сейчас перепуганным до смерти тушканчиком. Мужчина же был подавлен, и несмотря на то, что имел много времени для раздумий все равно не знал, что говорить и как оправдать свой поступок. О котором Аня сейчас думала меньше всего.
— Родная моя…
Начал осторожно он, протягивая к ней руку. Но девушка инстинктивно отодвинулась.
— Выслушай меня… Я прошу… Выслушай.
— Я не хочу. — Собравшись с духом ответила она, а голос так предательски дрожал.
— Аня…
— Я не хочу. — Повторила она, стараясь унять свой ужас. Слезла с кровати, умышленно дистанцируясь от собеседника. Искала безопасности. И в это время решила, что лучшая защита — это нападение.
— Понимаете, не хочу! Что Вы хотите мне сказать, что это не то, что я подумала??? Или что я всё неправильно поняла??? Увольте меня от этого! Не добивайте. Вы не обязаны передо мной оправдываться! Вы ничего мне должны! И я не хочу ничего слышать… слушать… и даже знать… Я просила Вас только об одном… Чтобы я не знала, ничего не знала.
— Ничего не было.
Скажет разбитый Александр. Но она его не услышит.
— Всё это ошибка… Я хочу уйти… Отпустите меня…
Шепчет она, как молитву, причем не зная, от обиды на него или от собственной глупости. Мысль о том, что нужно бежать простреливает резко. И она бросается прочь. Но Сокольский оказывается чуть быстрее, преграждая ей путь. Он обхватывает ее крепко. Она вырывается, отчаянно бьется, как птица в тисках. Но мужчина крупнее и намного сильнее. И ему не без труда удаётся сдержать ее, пока силы ее не иссякнут. Тогда кончились не только физические силы. Но и лопнул ее внутренний предел. Кончилась и выдержка, и умение сохранять спокойствие. Слишком много оказалось для ее психики, не привыкшей к подобным перегрузкам. Аня полностью ослабла в мужских руках. Он лишь почувствовал, как она прильнула к нему, плечи ее беззвучно содрогались. Слёзы предательские горячие, их соль разъедала лицо. Не могла взять себя в руки. И поток их не прекращался. Губернатор же прижимал рыдающую девушку к своей груди. А сердце его сжимало со страшной силой так, что невыносимо было сделать вдох. Он винил себя в произошедшем. За все это время, с первой их встречи никогда… никогда прежде он видел ее слез. И мысль о том, сколько боли он ей причинил сводила его с ума. Чувство вины убивало. Что он заставил ее испытать в эту мучительно долгую ночь. Как он посмел обмануть ее хрупкое доверие. Боль невыносимая. Груз вины неподъемный.
— Я хочу уйти… отпустите… не могу… уйти… я хочу уйти…
Шептала она, захлебываясь. Но он лишь крепче обнимал. Чувствуя, как к горлу подкатывает тяжёлый ком, глаза непроизвольно становятся влажными. Сколько они просидели на полу в таком положении. Она полностью затихла. Вдыхала его запах. Он преодолел такой путь, бросив все свои дела, встречи. До Москвы и обратно. Он четко расставлял приоритеты. Она же так низко пала. Удушающий стыд. Боялась взглянуть ему в глаза. Он был слишком великодушным, слишком настоящим, слишком любящим. Испытывала вину за то, что была настолько мерзко недостойной. А он так крепко ее держал.
— Прости меня…
Прошептала она, понимая, что новая порция слез на подходе. Уже забыла плакала ли она когда-то вообще.
Он поднял ее лицо за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. Сопротивления были жалкими. Его голубые глаза, пронзающий насквозь взгляд. Лицо осунувшееся, уставшее за эту ночь.
— Ничего не было. Я клянусь тебе. — Голос его непривычно низкий и глухой. — Клянусь… Слышишь меня?.. Поверь, я умоляю…
Слёзы стекали по ее щекам. Он смотрел ей прямо в душу. И от этого становилось тошно. И ей захотелось во всем признаться, сейчас. Здесь. И будь что будет. Ложь была невыносимой и причиняла боль, убивая медленно.
— Прости меня…
Прошептала она, и постаралась вдохнуть поглубже. И теперь онемела. От страха поджилки завязались в узел. И от осознания собственной никчемности становилось дурно так, что кружилась голова. Не смогла.
— Это
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
