проговорил Эл.
Он так и стоял у стены, не делая попыток задержать меня. Его пальто было распахнуто, едва не сползая с широких плеч, наполовину расстегнутая рубашка открывала жилистую грудь, а короткие волосы теперь торчали в разные стороны. О Богиня, это что – все я сделала?
Взгляд зеленых глаз скользил по мне, лаская и притягивая. Эта ласка ощущалась всей кожей, словно была настоящей. По спине побежали мурашки. Захотелось наплевать на все и, схватив мужчину в охапку, утащить в свое логово. Я гулко сглотнула, но все же воткнула ключ в замочную скважину и повернула, открывая дверь. Скрип несмазанных петель заставил вздрогнуть, и натянутая между нами нить дернулась тоже, обрываясь. Я моргнула и шагнула назад, в прихожую. Только прежде, чем закрыться, выглянула обратно и искренне пожелала:
– И да, что бы у тебя ни случилось, ты со всем справишься. Я в тебя верю, Эл…
***
Оказавшись в своей квартире, Илариэлл Энгарион сбросил верхнюю одежду, упал на диван, вытягивая ноги, и устало прикрыл глаза. День и правда выдался тяжелый. Несмотря на все их усилия, сегодня произошло очередное похищение. Такое же наглое и ловкое, как и три предыдущих. На этот раз пропала дочь Олафа Свенссона, знаменитого на весь Север медвежатника. Безголовая девица пятнадцати лет не вняла предупреждениям отца и понеслась к подруге. По пути к которой и исчезла. Раэн д’Эстар уже прошел по ее маршруту и нашел следы того самого плетения. Опять «крышка-ловушка», опять дождевой коллектор.
Эл потер виски. Нет, дети живы, в этом он почти не сомневался. У него с северной землей была особая, глубинная связь. И если бы на этой земле случилось злодейство вроде убийства ребенка, эльф бы почувствовал. Жаль, конечно, что в городе было слишком много камня и металла, и это не позволяло ему отыскать детей по следу. Только тут уж ничего не поделать.
Да, новое похищение оказалось неприятным сюрпризом. Но сети вокруг похитителя постепенно сжимались. Теперь они знали, кто он и как его зовут. Соглядатаи, которых Илариэлл выпустил «пастись» на улицах, под которыми проходил коллектор, сегодня сумели заметить подозрительный темный автомобиль, выехавший из какого-то пустующего дома и направившийся в сторону моря. Машину уже искали люди из Следственного управления. У самого теневого короля был целый список тех, кто мутил воду в криминальном мире. Но он решил пока не трогать этих людей, справедливо опасаясь, что враг может почувствовать неладное и податься в бега, а заложников – просто убить.
Еще и поджог в теплицах… Эл был полностью согласен с гномами и Нией: без чужого участия не обошлось. Завтра утром он отдаст осколки бутылки на анализ своему алхимику, и, возможно, они помогут определить поджигателя. Илариэлл не понимал, кому это могло понадобиться. О том, что теневой король Эрнефъялла и господин Шейн – одно и то же лицо, знал только Никс Дивногор. В верности гнома Эл был уверен. Почти уверен… С эльфом Дивногора связывал долг жизни и самая искренняя благодарность. Уехав из Брадабаргена в человечье королевство, гном влип в одну нехорошую историю, и только помощь Илариэлла сохранила ему и его жене свободу и жизнь (к слову, сама госпожа Дивногор об этом совсем не догадывалась).
Конечно, все меняются, и абсолютная верность – вещь крайне редкая. Но гном очень любил свои теплицы и не стал бы им вредить. Даже если бы ему хорошо заплатили. Так что все еще больше запуталось.
Да, поганый день. То есть, был бы поганый, если бы не Ниарэн. И тот факт, что она переживала за него. Эта неожиданная и явно импульсивная попытка утешить поцелуем оказалась так кстати. И сейчас Эл, несмотря на все неприятности, не мог сдержать довольную улыбку. Ния все сильнее запутывается в его сетях. И он сам запутывается тоже…
Одиночество никогда не тяготило теневого короля. Он легко менял маски, скрывая себя настоящего, заводил ни к чему не обязывающие отношения с человеческими женщинами, обходился без серьезных привязанностей. Да, были те, кто вызывал его искреннее уважение. Лейв Сальструмен – предыдущий шеф Следственного управления, сумевший разобраться с тем бардаком, который когда-то творился в городе; гном Дивногор, не побоявшийся пойти за мечтой; госпожа Релли – глава крупнейшей в городе больницы, всей душой преданная делу; Ирия и Раэн д’Эстары; человек по прозвищу Дикий – его правая рука. Но теперь появилась женщина, затронувшая его сердце.
Он мог бы ей открыться. Вот только интуиция шептала, что еще не время. А интуиции эльф привык доверять. Поэтому, пока станет только выжидать. Но когда жизнь захочет преподнести очередной сюрприз, он будет к этому готов.
***
Ночное небо над Равеной было абсолютно безоблачным. На его темном бархате сияла полная луна, похожая на драгоценный опал. Бледный свет заливал широкие улицы самого богатого района столицы, огромный заросший лесом участок, принадлежавший дипломатической миссии Имиль-та-Эли, и изящный особняк из белого мрамора.
Да, эльфы не любили холодный мертвый камень, но растить живые стены на человеческих землях считалось настоящим святотатством.
Фигура эльфа, стоящего на балконе второго этажа, тоже казалась мраморной. Он не шевелился и почти что не дышал, словно боясь помешать чему-то очень важному. И только глаза выдавали в нем живое существо. Прикованные к хрустальному шару с побегом остролиста внутри, они сияли злорадством и мрачным довольством.
Найти Ниарэн оказалось не так уж просто. Получив ее Эндиль, Келемис отправился в человеческую столицу, полагая, что это единственное место, куда может податься чистокровная эльфийка из высокопоставленного Дома. Но ее в Равене не оказалось. А Эндиль не подавал никаких признаков жизни, показывая тем самым, что его хозяйка находится очень далеко отсюда. И только сегодня он, наконец, ожил.
Сейчас Келемис внимательно следил за трепещущим в хрустале ростком. И запоминал направление, в котором тот тянулся. Куда-то на север… Интересно, где же укрылась строптивая дочь Дома Остролиста? Другой крупный город? Или она подалась в какой-нибудь лес? Ничего, где бы они ни пряталась, Келемис найдет ее. Главное, пусть чарует почаще, и тогда Эндиль, чувствующий магию хозяйки, укажет правильный путь. Совсем скоро Ниарэн Олиер Нимдаран окажется в его руках.
ГЛАВА 14
– Сегодня я хочу тебя украсть, – заявил мне Эл, когда я открыла ему дверь.
Так неожиданно подвернувшийся выходной я использовала для того, чтобы выспаться, и только недавно встала с кровати, хотя стрелка часов уже подкрадывалась к одиннадцати.
