нужен железный вариант. Чтобы сразу сбросить завоевателей с шеи.
Мда. Над этим стоит поразмыслить. Разделяй и властвуй. Без инков испанцы ничего не смогут сделать.
Наступила темнота. В лагере испанцев зажглось множество костров. Я лег спать. Видел позиции врага через окно своей башни.
Наутро начался обстрел. Я в это время уже был на стене.
Солнце еще не встало. Но уже светло. Так что видно позиции врага. И видно, что испанцы и инки уже выстроились в боевой порядок.
Мы тоже не спали. Воины на стенах. Резервы в центре города на площади. Старики, женщины и дети в моем замке. Он прочный. Да и ядра туда не долетят.
Испанцы еще ночью выкатили пушки на позиции. Ничего не боялись. Подошли на километр. Даже ближе.
Подготовились. На виду у нас. Прицелились. И начали палить.
Бах, бах, бах! Выстрелы раздались один за другим. Пушки отскакивали назад. После каждого выстрела. И тут же окутались облаком пороха.
Ядра со свистом полетели к нам. Мелькнули в воздухе. И вонзились в стены.
Особого вреда не причинили. Попадали вниз. Разлетелись на осколки. Кое-где откололи куски камня.
Стену ощутимо тряхнуло. Я поглядел на арауканов. Те стояли с презрительной усмешкой.
— И это все, на что они способны? — закричал Икер. — Да моя бабушка кидает камни сильнее. Сдохните, ублюдки!
И заулюлюкал. Другие воины тоже. В Тукапели залаяли собаки. В ответ. Я рассмеялся.
Испанцы долго перезаряжали пушки. Наконец, выстрелили снова. По команде. Почти одновременно.
Ядра опять разбились о стены. Но в этот раз стреляли зажигательными. На стенах вспыхнули огненные взрывы. Но опять ущерб небольшой.
Хотя, в одном месте тоже откололся валун. И по стене пошла трещина.
Кроме того, они попали по воротам. Створка ворот оглушительно ухнула. Устояла, потому что обита железом, но тоже сотряслась.
Так, мне это надоело. У них большой запас ядер. И пороха. Враги будут стрелять по нам. И постепенно пробьют пролом. Или сделают подкоп.
На штурм пока не идут. Боятся, что ли? Ну что же, надо подтвердить их опасения.
— Огонь! — сказал я Кальфукуру.
Тот подал знак трубачам. Взревели кулкулы. Три раза.
И тогда Тэхмелэпэчм дал команду пушкарям. Те сноровисто скинули с пушек маскировочные сетки. Быстро зарядили. Запалили.
Бабах! Бабах! Бабах! Мои пушки рявкнули громче и звонче. Чем вражеские. Или это потому, что находились ближе?
Ядра полетели точно в цели. Потому что мы уже до этого пристреляли орудия.
Две угодили по вражеским пушкам. Я ведь примерно рассчитал, куда испанцы установят артиллерию.
Ядра взметнули в воздух тучи песка, пыли и земли. Когда облако рассеялось, я увидел, что пушки врага сломаны. Ко всем чертям.
Тела людей валялись рядом с обломками. На месте пушек огромные воронки.
Другие ядра вонзились в боевые порядки индейцев. Прожгли в них огромную длинную полосу. Скосили десятки бойцов.
Люди взлетали в воздух от удара ядер. Как кегли в боулинге. Во время страйка. Ядра вонзились в землю.
— Перезаряжайте взрывными! — скомандовал я. — И давайте пулемет. Хотя нет, не надо. Еще рано. Пока поработаем только пушками.
Кальфукур крикнул приказ трубачам. Снова три раза загудели кулкулы. И к ним добавился грохот барабанов капекультрунов.
Пушкари быстро перезарядили орудия. Настал их звездный час.
Инки, союзники испанцев, уже дрогнули от пушечных выстрелов. Оно и понятно. Только обученные солдаты, вымуштрованные европейской дисциплиной, могут стоять под огнем артиллерии.
Индейцев никто не учил. Что можно просто так стоять под обстрелом. И погибать почем зря.
Бабах! Бабах! Бабах! Мои пушки выстрелили быстрее испанских. Ядра пролетели дальше, чем до этого. Потому что мы чуть изменили прицел.
Один за другим загремели взрывы. Прямо среди индейского войска. А еще среди полевого лагеря.
Вверх взметнулись комья земли. И снопы пламени. Во все стороны брызнула железная крошка. И мгновенно скосила десятки людей. Каждым выстрелом.
Лошади испанцев заржали. Встали на дыбы. Люди кричали от ужаса. Все войско пришло в движение.
Конкистадоры считали, что полностью контролируют ситуацию. Но получилось наоборот. Оказывается, это я контролировал их.
Бах! Бах! Беспомощно выстрелили пару вражеских пушек. Те, что испанцы успели перезарядить. Ядра улетели вообще в сторону.
Одно шлепнулось перед стеной. Другое ушло далеко вправо.
— Перезаряжайте! — закричал я. — Быстрее, черт подери! Я же просил оставить две пушки в резерве. И не стрелять одновременно.
Кулкулы перекрыли шум битвы. Снова три раза. Барабаны так и продолжали грохотать.
Снова рявкнули пушки. Ядра разорвались посреди колышущегося моря инков. Это оказалось последней каплей.
Индейцы рванули назад. Испанцев не слушали. Побежали сломя голову. Да и сами испанцы начали отступать.
Я смотрел на бегство врага. И лихорадочно думал. Эх, если бы я не приказал завалить ворота! Сейчас мои всадники выскочили бы в поле. И устроили резню.
Может, быстро спустить пеших воинов? На веревках. И отправить в погоню?
Но подумав, я решил оставить все, как есть. Мы отогнали врага. Устрашили его. Лишили пушек.
Так, хотя не совсем. Вражеские пушки остались на поле боя. Даже больше.
Испанским пушкарям не занимать храбрости. Несмотря на бегство индейцев, они остались на месте. Продолжали торопливо заряжать пушки. И целить в стены.
Молодцы. Но храбрость в этой ситуации равна глупости. А я бы не отказался захватить орудия неприятеля.
— Зарядить пушки, — приказал я. Держать под обстрелом поле боя. Стрелки и пикинеры, три сотни. Быстро вниз. Со стен. Возьмите пушки бледнолицых.
Кулкулы заревели один раз. Кальфукур замахал флагом. Люди Нигига, Икера и Уокхэна бросили вниз веревки.
Быстро рванули вниз со стен. Один за другим.
Спустились. Ловко построились. В центре две сотни пикинеров. По два отряда. В каре.
На флангах стрелки. Со штуцерами наготове.
Правда, сейчас стрелять не в кого. Пехота противника стремительно отступила. Остались только пушкари. И несколько всадников.
Пикинеры пошли вперед. Ощетинились длинными иглами копий. Стрелки быстро обогнали их. Добрались до пушкарей.
Испанцы пытались лихорадочно перезарядить пушки. Но не успели. Стрелки открыли по ним огонь.
Первыми же выстрелами перещелкали половину пушкарей. Стреляли, как я учил. Строились цепью. Один стрелял, другой готовил и подавал каморы.
Пикинеры подошли, а пушкари валялись мертвые и раненые. Я смотрел со стены и видел, что творится.
Теперь надо забирать пушки. И сваливать оттуда. Что они там копаются?
В это время вдали послышались крики. И грохот копыт. Из испанского полевого лагеря, наполовину разбитого нашими ядрами, вырвалась кавалерия. Резво помчалась на моих бойцов.
Глава 19
Жизнь и смерть
Кавалерии не так много. Около сотни. Но вид несущихся во весь опор всадников с мечами способен вогнать в дрожь любого пехотинца.
Тем более, что у меня большая часть воинов никогда не противостояла настоящей
