пустые тарелочки и стала раскладывать кнедли:
— Я красивее этой стервы Светки, — кнедлик направо.
— Умнее? — кнедлик замер. — Трудно сказать.
«Последние события показывают, что ведёшь ты себя как идиотка», — мой внутренний голос выспался.
— Хорошо, — не стала спорить я и отправила колобок направо.
«Эй, ты куда? Дура — это, по-твоему, преимущество?» — возмутилось моё второе.
— Конечно, — не дам себя втягивать в спор.
— У меня нет столько жизненного опыта. Я её моложе, — ещё один кнедль добавился в тарелку. — Ещё у меня — потрясающая физическая форма!
«Сразу три?» — удивился внутренний голос.
— Я же говорю — "потрясающая"! — я потрясла вилкой. — Я — сексуальная.
«Давай сразу — пять!» — голос включился в мою игру.
— Надо будет — дам! — пообещала я. — Ещё, я — умнее. Говорила?
«Ты не решила».
— Решила, — кнедли на главном блюде заканчивались.
Один остался.
«Может, положишь на вторую тарелку?»
— В честь чего это?
«Сама говорила — она умеет ждать».
— Мало ли что говорила. Это я жду. А она там крошки подъедает.
«Одно хорошо при таком подсчёте», — сообщил мой внутренний.
— И что же?
«Кухаркам посуды меньше мыть».
— А ты прямо — молодец! О кухарках переживаешь! На меня, смотрю, вообще всем плевать, — обиделась я.
«Да ладно тебе. Подумаешь».
— Пошёл ты…
Я пошла к часам.
— Ух, ты!
Арлекин закутался в плащ и махал мне рукой из уходящей червоточины. Из входящей медленно выплывал герой нового вечера.
— Креативный мужчина, ничего не скажешь.
Новый мой гость одет был в расшитую позументами куртку. Не то гусарскую, не то ещё какую. Из-под неё свешивалась короткая юбочка-плиссе. Штаны в обтяжку, с такими же позументами, высокие сапоги. Шапка-таблетка лихо заломленная набекрень. Густые кудри и большие пушистые усы.
— Карлик, мистер Икс в маске, теперь этот. Не иначе, бродячий театр в гости заехал.
«Карлик, между прочим, электромонтёр, — напомнило моё второе. — И в постель его ты сама затащила. Вот это и был театр. Одного актёра. Актрисы».
— Или цирк, — продолжила я. — Весь вечер на арене весёлые клоуны.
«Душевная эквилибристика».
— Дрессированное альтер эго.
«Женщина-змея», — фыркнуло моё второе.
— Женщина-сколопендра, — приложила её я.
«Скорее это твоя подруга».
— Какая?
«Которой кнедлей при подсчёте не хватило».
— Нашла подругу.
«Тогда — родственница».
— Что это вдруг? — возмутилась я.
«У вас с ней мужик один».
— Ещё пара дней, и останемся мы без мужика.
«Что делать будешь?»
— Селфи! — объявила я. — Скоро неделя, как мы в музее живём, а до сих пор ни одной фотки нет.
Глава 42
— Представляешь, — замок! Почти что дворец! И у нас всё ключи! Я сейчас столько фоток наделаю! Взорвём интернет!
Сначала — стол, целиком. Потом все блюда в отдельности. И конечно, я рядом: удивлённая Юля, скромная Юля, довольная Юля, благодарная Юля, милая Юля, няшная Юля. Чего-то не хватало.
Веселья! Поехали! Юля-пират, со шпеккнёдлем вместо повязки, Юля-клоунесса — шпеккнёдель вместо носа. Хотела приставить два колобка к голове, на манер Малефисенты. Не хватило рук, нажать кнопку.
— Помогла бы, — окликнула я своё второе. — Всё равно нифига не делаешь.
«Мать, ты в своём уме?» — обиделась.
— Наврядли, раз с тобой разговариваю.
Выложила сердечко из кнёдлей. Тоскующая Юля.
— Пошли дальше, — я вышла из залы. — Фрау Заурих! Как дела? Присоединяйтесь к нам! Устроим девичник — я, вы и мой глупый внутренний голос. Согласны? Тогда распорядитесь, чтобы все портреты мужского пола развернули носом к стене, а вас перенесли в каминную залу. А пока фото на память!
Я носилась по галерее и дурачилась вовсю. Воинственная Юля колет шпагой барона Штангенциркуля. Благородная Юля склоняется перед графом. Обеспокоенная Юля обращается к герцогу Трамвайскому. Она показывает ему на доспех в области паха. Мой милый герцог, вы забыли надеть большую парадную выпуклость к своему костюму и притащились на бал в маленькой домашней выпуклости.
В общем веселилась я как хотела. Обошла галерею, входные покои. Хотела даже напялить латы, которые встречали гостей, но вовремя остановилась. Вдруг упаду, а поднять меня будет некому.
Ключей у меня была целая связка. Поэтому я решила в подробностях изучить наш музей. А заодно и пофоткаться в располагающих к этому местах.
Три кабинета подряд навеяли на меня скуку. Столы, да бумаги. В четвёртом была та самая комната, в которую я заходила вчера.
Ещё — подсобки, склад инвентаря. Что я хотела там найти? Хохоряшки восемнадцатого века? Напоследок оставались чердак и подвал. На чердаке — летучие мыши, в подвале — крысы. И ещё полсвязки неизвестных ключей.
В самом деле, ключей оставалось много. Дверей катастрофически не хватало. Прилетела шальная мысль: а вдруг старый херр отдал все ключи, включая и те, что были от домика лесничего. Мне даже показалось, что в связке висел ключ от моей бывшей комнаты. А что, если старый херр стоит сейчас на улице и не может войти в дом. Стоит и мёрзнет. Воображение услужливо подбросило мне портрет замерзающего в сугробе старика. Нет, — ерунда какая! Не может он быть в сугробе!
— Что он, совсем что ли отмороженный? Есть же у него какой-нибудь запасной ключ? Конечно есть! Или нет? Да ну, есть наверняка, — я махнула рукой.
«Только лежит этот ключ у него в столе, — это моё второе проснулось. — И стынет в жилах кровь».
— Это вместо того, чтобы меня поддержать?
«Тебя-то я поддержу, а вот дворецкого уже не спасти» — вздохнула она.
— Да ладно!
«Прохладно!»
— И что теперь делать?
«Снять штаны и бегать!»
— Я — серьёзно.
«И я не шучу. Бежать тебе надо отсюда. А ключи выкинуть».
— Ага, а ещё отпечатки пальцев по всему замку протереть и странички из журнала регистрации съесть.
«Смешно?»
— До изжоги.
«Ты куда?»
— Никуда.
Я метнулась в свои апартаменты. Быстренько набросила тёплую куртку, натянула штаны и побежала вниз. Моё второе попыталось протестовать, но скоро утихло.
Дорожка от замка была расчищена. Может он так пытался согреться? Я прибавила шагу. Дорожка всё норовила выскользнуть из-под моих ног. Сугробы от меня отворачивались. Даже вяло ложившийся на землю снег, и тот презирал меня.
В ограде гостиницы дворецкого не было. Я вбежала на крыльцо, дёрнула дверь. Закрыто. Сбежала вниз, к сараям. Там тоже было заперто. И слава богу, никакого замёрзшего тела, присыпанного свежим снегом. Я вернулась на вход и решила проверить ключи. На всякий случай. Внимательно разглядела замочную скважину и стала подбирать похожий.
— Фройляйн, видимо, что-то забыла в своём старом номере?
Я вздрогнула. Рядом стоял старый херр. Когда и как он успел подойти? Ни шагов, ни скрипа снега под его
