ты, отродье, не встретишься с ним в Чертоге! Нет, я убью тебя не как воина, а как жалкую крысу! Ты уже мёртв, Оли, сын Торви. Запомни это! Твоя жизнь принадлежит мне!
Дражко с яростью выпалил проклятия, не заметив, как к ним подошли люди.
— Что здесь творится? — Бруно не дал древку в третий раз потревожить Цедрага.
— Ничего, — без всякого почтения выплюнул Оли. — Просто болтали.
Он нарочито пренебрежительно отошёл в сторону, пропуская виконта, но встал неподалёку, рядом с другими данами, посланными Стигом для охраны.
— Поднимите его. И развяжите.
Двое саксов поспешили исполнить указ.
Дражко выпятил грудь, стараясь смотреть свысока, несмотря на немалую разницу в росте.
— Итак, Траско из Рюгена, — Бруно заговорил по-славянски. — Выродок, едва не убивший моего отца.
— Извини. В прошлый раз не завершил дело до конца.
Ухмылку удержать не удалось — перед глазами всплыло потрясённое лицо Людольфа.
По короткому кивку виконта два сакса размашистыми ударами заставили Дражко скрючиться, позабыв о головной боли.
Даны попытались было возразить, — Стиг наверняка не желал, чтобы с пленником разобрались саксы, — но путь им преградили наёмники Сины, который держался неподалёку.
— Что ж, — Бруно подождал, пока Дражко переводил дыхание. — Варвары всегда говорят быстрее, чем думают. А на твоём месте я бы выслушал. Или не желаешь сохранить собственную жизнь?
Глава 16. Битва началась
Оли отправил одного из людей за Стигом, пока Бруно «знакомился» с Дражко. Вместе с виконтом пришла личная дружина — вооружённые до зубов родовые воины, оттеснившие данов в сторону.
Было забавно наблюдать, как враги еле держатся, чтобы не накинуться друг на друга. Даже прельщало, что отчасти их объединил именно он — Дражко.
В ночи, освещённые кострами за спиной, напротив него стояли те, кто с радостью вгонит ему клинок под ребро. Но никакого страха не было. Гордость — или скорее гордыня, — держала подбородок высоко, а взгляд — дерзко, даже надменно. Несмотря на грязную рубаху и порты на босу ногу, он вёл себя не хуже князя, чем явно злил окружающих. Кроме Сины — этот лишь скалился.
— Торговаться не будем, — твёрдо заявил Бруно. — Либо ты убеждаешь своих людей открыть ворота крепости, либо я сам заставлю их выйти.
— И как же? — с вызовом воскликнул Дражко. Хотя ответ он уже предлагал.
— Думаю, они не смогут прятаться за стенами, когда с тебя и с твоего прихвостня лоскутами сдерут кожу прямо на их глазах. Или начнут отрубать палец за пальцем, косточку за косточкой, пока от целого человека останется лишь огрызок… И проверь, Вельф — настоящий мастер. Он сделает так, чтобы вы были в сознании каждый чёртов миг этих чудовищных страданий.
Упомянутый Вельф хищно оглядывал будущих жертв, всем своим видом моля, чтобы они отказались сотрудничать. Однако Оли утверждал, что убийство поручили ему. Неужели враги не могли договориться даже об этом?
Дражко же задумался. Серьёзно задумался, ведь от его решения зависела жизнь Цедрага. Да и уверенности, что дружина не рванёт в отчаянную вылазку, совершенно не было.
Но вместо него высказался Цедраг:
— Скорее в Ирий начнут пускать такое отродье, как вы, чем батька предаст свою дружину!
За что поплатился размашистым ударом грязного ботинка по лицу.
Дражко бросился на обидчика, дородного копейщика с торчащим из-под рассечённой губы зубом, даже успел сунуть кулак в бороду, но наёмники быстро скрутили его и с заметным рвением принялись избивать, пока их не остановило громогласное:
— Брысь от него, собачье отродье!
Хирд данов со Стигом во главе вынырнул из темноты, заставив саксов насторожиться. Сина схватился за меч, но с невозмутимым видом Бруно поднял руку, приказывая остановиться.
— Хватит, парни, — кивнул Сина. — Не будем усложнять Вельфу работу.
Стиг подошёл к Бруно и вёл себя, как Дражко минутами ранее: на голову ниже, но раза в два шире, — особенно в кольчуге и лисьих шкурах, — он грозно уставился на виконта, сводя на нет разницу в росте.
— Этого сраного венда убьёт мой человек!
— У отца на него другие планы, — издевательски спокойно ответил Бруно.
— Плевать мне, какие у него планы!
— Вам уже позволили лишить гадёныша жизни. Напомнить, чем закончилось?
Стиг оглянулся на сгорбившегося Оли.
— Катись в Хель, мальчишка! Я буду говорить только с Людольфом!
Сина снова навострился, ожидая услышать отказ и готовясь защитить слово господина, но Бруно, неожиданно даже для данов, только и желающих начать драку, согласился:
— В таком случае, не будем стоять в грязи, конунг. Отец как раз хотел с вами обсудить важные вопросы.
Обескураженный Стиг мотнул головой и направился к шатру, прежде рявкнув, чтобы Оли никого более не подпускал к пленным.
Сина тоже не стал задерживаться:
— Пошли отсюда, парни. Жаркое стынет.
— Это хрючево я бы так не называл. — Дородный копейщик сплюнул кровавый сгусток рядом с Дражко и переступил через него.
— Лучше, чем ничего. Я сейчас готов что угодно сожрать.
Наёмники Сины ушли, оставив пленников в тишине. Оли опустился на колено, чтобы завязать узлы.
Закапал дождь, вода приятно охлаждала ссадины, а стражники с недовольным бормотанием спрятались под навесами, подальше от столба. Оли успел связать только ноги, торопливо потянулся за запястьем…
И вдруг кряхнул, замерев как был.
— Эй, ты там скоро?! — позвал один из данов.
Саксы пустили между собой шутку, которую не удалось различить из-за шума.
— Эй, чего молчишь? — уже с некоторым беспокойством повторил другой дан.
Но Оли не мог ответить. Сложно говорить с клинком в кадыке.
— Я же сказал: твоя жизнь принадлежит мне, — прошипел Дражко, проворачивая нож и не позволяя схватиться за оружие. — Отправляйся в Хель!
Когда он разрезал верёвки на лодыжках, Оли рухнул, а стражники вскочили, осознав, что произошло.
— Держи гада!
Дражко перехватил копьё, метнул в ближайший силуэт, вытащил меч из ножен Оли и освободил руки Цедрага. Ноги не успел — пришлось отбиваться от дана с топором.
Меч оказался несбалансированным, клинок перевешивал рукоять, но это позволило разрубить ключицу даже через толстую дубленую куртку.
Дан взвыл, в лагере началась суета. Из шатров и палаток повыскакивали люди, Стиг с оружием наголо распахнул полог.
Дражко тем временем расправлялся со следующим противником, скорее всего саксом. Но не успел — сбоку навалились другие, поэтому пришлось отступить.
Цедраг развязался, поднял топор и встал рядом, почти случайно отвёл копьё, замахнулся, а затем мимо что-то просвистело, бряцнуло по шлему копейщика, и тот пошатнулся, подставив шею под удар.
Следующих двоих снесло сулицами. Дражко расправился с последним стражником и наконец увидел спасителей.
— Удо! — Даже в скудном свете узнать его не составило труда.
— Целы?! —
