вернее не совсем.
— То есть, неживность?
— С чупакабрами неясно. Обитают они то по эту сторону Рубежа, то по другую, — пояснил Некр. — Кочующие создания. Раньше появлялись только в теплых сухих местах нашей планеты. Нынче приспособились к любому климату. Если не соврали, недавно одну видели за полярным кругом, хотя не представляю, чью кровь она там пьет. Тюленей?.. Зовутся козьими вампирами, для людей безобидны, близки по повадкам к домовым.
Роман усмехнулся.
— И чего ты в таком случае взъелся на Грая? Вы же постоянно кого-нибудь вызываете.
— Взъелся? Я?! — воскликнул Некр. — С этой дрянью две с половиной недели носилась вся Гильдия! Она разгромила пару лабораторий, вечно ко всем лезла и отказалась пить из посуды. Ей, видите ли, живую козу подавай!
— Ну и отвезли бы в деревню, — Роман потешался, нисколько не скрывая этого. — Тоже мне проблема.
— Как же! — негодовал Некр. — Существо, способное создавать спонтанные порталы и потому шляющееся везде, где пожелает? В деревню? Отвезти?! Дарителла пыталась, но дрянь облюбовала мой кабинет и мой же стол. МОЙ!
— Да понял я, понял, — рассмеялся Роман.
— Вряд ли, — произнес Некр спокойнее. — Поскольку в завершении всего этого бардака чупакабра сбежала.
— Так… — протянул Роман вмиг посерьезнев. — А Орден поставить в известность вы не сподобились или случайно забыли?
Некр склонил голову к плечу и проворчал:
— Касайся эта история твоего Ордена, так бы я ее и рассказал. Держи карман шире.
— Некр… — опасно прищурившись, начал Роман. — У вас некромантическая тварь по городу носится.
Некр усмехнулся. Гитарист затянул по новой очередной припев.
— Я был послушным твоим слугой,
Ни в чем нельзя меня обвинить.
Не мог помыслить я о другой,
Не мог тебе изменить [здесь и выше «Зеленые рукава» перевод Егора Яковлева], — промурлыкал Некр и посетовал: — Рыцарство — это диагноз. Ты меня вообще слушал? Для людей безобидна!
— И это повод не ставить в известность Орден?
— Именно так, — беспечно улыбнулся Некр. — К тому же пропажа быстро обнаружилась.
— И где?
— На Большой Грузинской. Короче, в Зоопарке.
Роман хмыкнул, вновь становясь приятным собеседником:
— Н-да… нашла себе коз.
— И козлов в количестве, — покивал Некр. — Пусть там и остается, тем паче я же говорил, что чупакабры близки домовым?
Роман кивнул.
— Ну вот и заняла свою нишу: присматривает за животными и строит нерадивых сотрудников.
— Все хорошо, что хорошо заканчивается.
— Но это не значит, будто я не хочу оторвать Граю что-нибудь ценное, — заметил Некр. — Вот помучается в обществе вашего Елисея с недельку, возможно, и сменю гнев на милость.
Некромант и рыцарь друг друга на дух не переносили. Кажется, кто-то кому-то перешел дорогу аж в веке пятнадцатом, но подробностей не знал никто, а вечные враги отказывались затрагивать данную тему.
— Неделю?
Некр повел плечом, допил кофе, аккуратно освободил от фольги и положил в рот квадратик темного горького шоколада.
— Потом сменим, если колдун не появится раньше. Не хотелось бы затягивать, но придется, если он затаится.
Роман нахмурился.
— Когда Дерк описывал ситуацию, я не думал, что все настолько серьезно. О чем умолчал твой ассистент? — спросил он и, подумав, заказал еще кофе — и себе, и Некру.
— Ничего. Вообще ничего.
— Тогда отчего у тебя выражение лица такое, будто четыре всадника Апокалипсиса не красивая сказка, а быль, и первый уже топчется на нашем пороге? Ждем конца света?
— Нет, — заверил Некр. — Но веселого мало.
Официантка в строгом черном платье, белом переднике и чепчике принесла кофе. На салфетке, которую она подала Некру, с обратной стороны был нацарапан номер телефона. Хмыкнув, некромант пододвинул ее Роману, но тот и бровью не повел: розыск коварного колдуна интересовал его гораздо сильнее мимолетной интрижки.
— Колдуны всегда охотились за дармовой мощью.
— И артефактами пользовались, — согласился Некр. — Вот только колдуны живые, а этот… — он покачал головой. — Не знаю. Слишком легко он устроил ловушку. С основами некромантии он знаком точно.
— Думаешь, это кто-то другой?
— Не хочу размышлять на эту тему. Столкнемся — увидим, — признался Некр и подал знак принести счет. Карточка, которую он протянул официантке, разумеется, была золотая. — К тому же все сводится к предчувствиям и снам. Плохой набор, некромантам несвойственный.
— Поделишься?
Некр покачал головой и снова вслушался в неспешный перебор. Он обладал почти идеальным слухом и приятным голосом, но слушать его Роман, видимо был не в настроении, аж за руку схватил, привлекая внимание, и потребовал:
— Поясни.
— Вспомни колоду карт — просто-таки отражение нашей повседневности: кланы жизни и кланы смерти — красные и черные. Все живое боится Рубежа, а проявлений потустороннего — вдвойне.
— Я никогда не испытывал к тебе ни страха, ни неприятия, даже будучи человеком, — заметил Роман.
— Было бы удивительно, если бы испытывал, — проворчал Некр. — Когда я увидел тебя впервые, ты уже одной ногой был по ту сторону. Никогда не задумывался, почему мы, некроманты, или возбуждаем метаморфов, или вызываем их агрессию? Инстинкты. Именно у них они особенно развиты. С колдовской братией все сложнее, но любая ведьма или колдун сотню раз подумают, прежде чем обратиться к навьей силе, не говоря о том, чтобы играть с ней.
— Видимо уже, — вставил Роман.
— Что?
— Подумал. В истории имелись колдуны, прекрасно себя чувствующие на черных капищах.
— Ай, оставь, — отмахнулся Некр. — Капища здесь не при чем. Да, в истории бывали исключения. Навья сила вызовет сильнейшее несварение у живого, но вряд ли убьет. Я о другом: сохранение контроля над телом после физической смерти, готовность использовать поднятого некромантом мертвеца, навязывание тому своей воли… — он покачал головой. — Где ты таких колдунов видел?
— Некр, послушай…
— Нет, дай мне договорить! Поднимай убитую какой-нибудь ученик, я махнул бы рукой на произошедшее, но ритуал проводил я. Я! Причем не в одиночестве, в присутствии Дерка и Дари. И все равно поднятая подчинялась не мне, а действовала так, как велел колдун!
Роман отхлебнул кофе, опустошив чашку до половины и посоветовал:
— Ты пей, остынет же.
— Я-то пью. Не помогает.
— Колдуну может помогать некромант?
Некр покачал головой.
— Будь так, необходимость
