Так, здесь водятся проклятия! Вздохнув, я сосредоточилась, увидев магическим зрением тонкие нити, взметнувшиеся из лаборатории. И цепко схватившие меня за талию.
— У вас всё в порядке, хозяйка? — заботливо поинтересовалась Мадлен.
Надеюсь, выводы она сделает сама. И сообщит кому следует, что новообращённую хозяйку замка Маллеш только что втянуло в недра зачарованной лаборатории. И захлопнуло за ней двери.
Проморгавшись и отдышавшись, огляделась уже внутри.
Да я попала в свой личный рай!
Заглянула в первый котёл, стоявший ближе всего ко мне на длинном столе. Потрогала длинную хрустальную реторту.
Кто бы тут ни был хозяином до меня, он был на полном самообеспечении. Магичил еду и гнал самогон, не отрываясь, собственно, от процесса создания зелий. Шкаф, правда, скрипел дверцами противно, отвлекал от мыслей.
Заметив на талии несколько оборванных нитей, которые меня сюда затащили, бережно собрала. И положила рядом с котлом. Наверняка, это замечательный ингредиент для чего-нибудь, чему ещё не придумала названия.
— Хозяйка, — отозвалась Мадлен за дверью, — вас уже жрёт Хранитель?
Я придирчиво себя осмотрела. Придётся её разочаровать.
— Пока нет, — ответила я, уловив разочарованный вздох.
Если мстительная нянька решила поквитаться за ключи, толкнув меня в лабораторию, где вольготно чувствовал себя полтергейст, то она не угадала. Здесь было спокойнее, чем в библиотеке Академии, которой заправлял призрак.
— Ну, вы там хоть немного с ума сошли? — с надеждой продолжила уточнять старая вампирша, — чувствуете, что от страха теряете сознание?
Прислушалась к себе. Листанула один из фолиантов на полке. Подчеркнула алым когтем строчку рун по изменению предметов. Интересная концепция.
Кажется, паники тоже не чувствую. О чём честно сообщила Мадлен.
— Что, совсем-совсем не страшно? — не выдержал кто-то, кто давно зловеще поскрипывал дверцей шкафа.
Подойдя, я распахнула дребезжащие створки. На меня испуганно уставились два круглых глаза.
— Ты что такое? — озадаченно спросила я.
Существо зафыркало.
— Хранитель, — сквозь клыки поведало оно, и оскалилось.
Я, собственно, уже привычно обнажила в ответ свои новые острые клычки.
После чего озадаченно потрогала обмякшую тушку носком туфли.
Ну вот кто такого впечатлительного на ответственный пост ставит?! Хранитель, называется…
Пушок, подкравшись сзади, озадаченно тявкнул. Охнув, я схватилась за грудь, сердце чуть не выпрыгнуло из горла! Как он сюда пробрался?!
— Ты бы хоть определился, кто ты есть, — пробурчала я, отходя в сторону, — мурлыкаешь, как кошка, гавкаешь, как собака, воняешь, как…
— Я бы попросил, — невнятно ответил Пушок, прервав меня, — вырасту, буду Охотником за черепушками.
У меня тоже мечта имеется! Перестать притягивать в свою жизнь дико странные сущности. Вот это, например, пушистое и зубастое, преследует меня от самой Арилии. Ну хоть разговаривать научилось, и то радость.
— И давно ты разговаривать умеешь? — поинтересовалась я, садясь за ближайший стол. Пушок лёг возле Хранителя в охранной позе. Пока тот был в обмороке, напоминал причудливую меховую шапку.
Заглянула в выдвижные ящики. Отлично. Полно пожелтевшей, но нетронутой бумаги. И перьевых ручек. Чернил, правда, нет. Цыкнула с досадой.
— Чего? — настороженно спросил загробный перевёртыш.
— Писать нечем, — пожаловалась я, — сроки по дипломной горят, пока вы меня в не пойми что превратили.
Когтем постучала по столу, сняла с деревянной поверхности тонкую стружку.
Заметки для дипломной работы копились в голове с бешеной скоростью. Тем более, что фактический материал был у меня везде.
— Про вампиров не дадут писать, — авторитетно заявил Пушок, — точнее, выкинут твою дипломную подальше. Чтобы легенды перестала портить.
А этот пушистый прав… Не дадут. Слишком много несоответствий я выявила с тем, что нам так активно внушали всю жизнь. Да и намекнули достаточно ясно — если мне нужно снова появиться в Арилии, то придётся загорать под Луной, прихватив с собой гроб.
И питаться кроликами?! Меня передёрнуло. Жгучая жажда прошла, оставив только смутное воспоминание о том, как я осушила кувшин.
Открыла высокое окно, чтобы проветрить затхлую лабораторию, и, откинувшись на стул, начала перебирать сохранившиеся от прошлого владельца заметки.
Интересные руны. Никогда таких не видела. Авторские?
На ком бы проверить?
Мой хищный взгляд остановился на Пушке, который, что-то заподозрив, попятился попой назад, как был, лёжа на пузе.
— У тебя целый замок подопытных мышей, которые не успели сбежать, — торопливо сказал он, — вот на них экспериментируй. Ну, или на этой шкурке.
Мне был продемонстрирован Хранитель, за шкирку повисший на белой лапке недооборотня. Круглые испуганные глаза снова закатились, и существо снова потеряло сознание.
Видимо, основным подопытным в лаборатории, всё-таки, был этот несчастный. Либо результатом эксперимента по выведению сущностей.
Обведя лабораторию взглядом, увидела стеллажи, полные книг. Решено. Остаюсь тут жить. И к ним не прилагался чокнутый призрак, роняющий фолианты посетителям на голову. Дипломную директор Тарис пусть сам пишет.
Дверь в лабораторию грохнула от мощного удара, едва я приступила к изучению книги «Теория возникновения умертвий — мифы и реальность». У нас был только один учебник — упыреведение, в котором говорилось, что проклятия накладывают вампиры. Они же злодейски похищают граждан Арилии, обращают их в своё жалкое подобие, затем подбрасывают к умертвиям. Авторства моих родителей, между прочим. И их потом никто не слушал, когда они отреклись от собственных исследований. Объявили их предателями, а по учебникам продолжали учить адептов Академии.
В найденной книге я надеялась почитать совсем другую точку зрения. Ту, на которой настаивали мои родители. Которая в Арилии была вычищена из всех научных трудов.
Как обычно, меня прервали самым наглым образом!
Сорванная с петель дверь подняла массу пыли, и на пороге показался встревоженный Игорь, за которым маячило любопытное сморщенное лицо Мадлен.
— У тебя всё в порядке? — спросил он, быстрым шагом пройдя по двери в лабораторию.
Я покосилась на открытое окно. А что? Летать уже разучился?! Обязательно всё крушить?!
— Пыли много, а так, вроде, ничего, — стараясь держать когти при себе, ответила я, — да и ходят тут всякие, отвлекают…
— От чего? — спросил Игорь, оглядываясь, — тут же ничего интересного нет.
