виноват в гибели стольких людей…
Кардинал, оттягивая ответ на вопрос сына, медленно отхлебнул из бокала, наслаждаясь букетом вина. «От кого же я слышал это имя? Влад. Совсем недавно. Не больше недели назад», — Гаэтано чувствовал, что вот-вот поймает вёрткую мысль за хвостик. Озарило его внезапно, всплыли в памяти кабинет, доклад Лоренцо, рассказанный им эпизод про подозрительного арестанта, сбежавшего из римской тюрьмы.
Чезаре растерялся, когда вместо ожидаемого приговора услышал вопрос совсем на другую тему.
— Опиши внешность этого человека. Как ты говоришь, его зовут?..
— Влад. Невысокий, лет двадцати шести-двадцати семи, русоволосый. Шрам через левую бровь, — Чезаре перечислял приметы бойко, помогала идеальная зрительная память стрелка. — Коренастый такой. Глаза серые. И взгляд, как у лучника, вот только стрелять толком не умеет. Непонятно…
Гаэтано кивал после каждой фразы, словно слова сына подтверждали какие-то его предположения.
— И по-итальянски не разговаривает?
Мальчишка задумался над вопросом не на шутку, подробно припомнил свои ощущения.
— То, что он говорил, мне было понятно, но это точно не латынь и не итальянский. Как будто смысл прямо в голове возникает. Как будто он колдовал, но это невозможно, Влад — обычный человек. Что я мага не распознаю, что ли?
Когда разговор ушёл в сторону от событий пленения, Чезаре оживился, и речь полилась спокойно, без мучительных пауз.
— А в чём он был одет? — продолжал допрос глава инквизиции.
— Одежда из необычной ткани — с разводами… Зелёными и коричневыми… Сверху плащ чёрный. — На лице мальчишки отразилось абсолютное непонимание, в чём связь между костюмом Влада и нападением на Ватикан.
Между бровями Гаэтано залегла глубокая кривоватая морщинка, как всегда случалось, если он обдумывал очень важный вопрос, решение которого никак не желало находиться. Он перекатывал в пальцах ножку бокала и, забывшись, расплескал остатки вина на мантию, но даже не обратил внимания на досадное неудобство. Чезаре сидел ни жив ни мёртв, ожидая решения своей участи, и с удивлением отметил про себя, что размышляет кардинал вовсе не о собственном непутёвом сыне, а о неизвестно почему заинтересовавшем его высокопреосвященство еретике.
— Монсеньор, срочные новости! Наши люди… — солдат осёкся и замер на пороге шатра, откинув полог. — Извините, вы приказали докладывать, если…
— Что? — Глаза кардинала сверкнули антрацитом, готовясь пригвоздить посланника к месту, если известия окажутся не слишком важными.
— Вы велели сообщить, если магичка появится. Так вот, наши отряды вступили в бой с оборотнями, которыми руководит светловолосая ведьма. Только что гонец оттуда прибежал.
— Спасибо. Свободен. — Солдат поспешил ретироваться. — Чезаре, иди расчехляй свой запасной лук. В этом бою нам будут нужны все силы. И позови ко мне Лоренцо, немедленно. Сам далеко не отходи, мне тебе ещё кое-что надо будет сказать.
Санктификатор давно не видел своего начальника в таком радостном беспокойстве. Кардинал прохаживался (если не сказать, бегал) по шатру, шевеля губами, словно занимался устным счётом. Лоренцо знал, что главный инквизитор любит просчитывать варианты решения сложной проблемы именно вот так, проговаривая их вслух самому себе или доверенному собеседнику.
— Монсеньор, вы звали.
— Садись, Лоренцо. Помнишь того задержанного во время облавы, который немым притворялся? — сразу взял быка за рога Гаэтано. — У которого ты сущность не смог увидеть?
Инквизитор молча кивнул и поднял бровь, дожидаясь пояснений. Пока что ему было непонятно, почему кардинал заговорил об инциденте пятидневной давности.
— Его ведь звали Влад?
Лоренцо пожал плечами:
— Так утверждал его сосед по камере. Сам этот «убогий» ни звука не произнёс. А что случилось, ваше высокопреосвященство? — Санктификатор уже слышал слухи, лесным пожаром разлетевшиеся по лагерю, о причастности Чезаре к убийствам в Риме и предполагал, что разговор пойдёт об этом.
Гаэтано наконец тоже опустился в кресло, морщинки на лбу разошлись и он улыбнулся:
— Одежда — в коричневых и зелёных разводах? Шрам через левую бровь, русые волосы?
Очередной кивок.
— А теперь следи за моими умозаключениями. Этот человек — в союзе с оборотнями, действует заодно с их магами. Сведения достоверны, Чезаре сообщил. Описание внешности и имя совпадают полностью. Первое: воевать на стороне нечисти — решение, мягко говоря, нехарактерное для человека без магических способностей. Второе: ты не смог прочитать его сущность, что крайне удивительно. Третье: по словам моего сына Влад говорит не по-итальянски, но окружающие его понимают. Значит, он пользуется магией или амулетом. Скорее, амулетом, поскольку сам вроде бы не колдун. То есть родной язык у него совсем другой. Четвёртое: появился сей пришелец… из леса. Пятое: неизвестная ткань одежды, необычная стрижка, незнакомый стиль драки (помнишь, ты упоминал, как он ловко вас раскидал?) — это мелочи, но если приплюсовать их ко всему остальному, то картинка получается… занимательная. Понимаешь, о чём я?
— Мир без Бога? — поражённо спросил Лоренцо. — Ваше высокопреосвященство, быть может, вы торопитесь с выводами? Всему этому существует более простое объяснение: иностранец, с амулетом-переводчиком, еретик, а возможно и полуоборотень. А я его не смог раскусить потому, что устал.
Глаза Гаэтано смеялись:
— Если все странности столь легко объяснить, то почему ты сразу догадался, что я имею в виду? Я не произнёс названия мира.
Санктификатор вскочил и забегал из стороны в сторону, точно как кардинал несколькими минутами раньше. В голове не желали умещаться новые открытия.
— Монсеньор, ведь их так давно здесь не было! Уже много лет!
— Семь, если быть точным. Не так долго.
— В последний раз, насколько я помню, ваше высокопреосвященство, безбожники так получили по рукам, что навсегда зареклись от попыток раскрыть порталы. Не верю, чтобы они опять решились на это!
— Всё может быть, Лоренцо… Все мы в руках Божьих. Этот человек нам нужен. Во-первых, необходимо больше выяснить о планах еретиков. Если они вновь зашевелились, то оборотни — не самая страшная наша беда. А во-вторых… ты не считаешь, что Влад окажется самым подходящим человеком для похода за Волчьим Рубином? Сядь в конце концов! Не мелькай перед глазами! — Гаэтано расплескал красное вино по бокалам и протянул один из них собеседнику.
Отхлебнув самую малость, санктификатор отрицательно покачал головой:
— За Рубином надо посылать того, кому мы доверяем. А тут пришелец из другого мира, еретик, воюющий на стороне оборотней… Не думаю, что это хорошая мысль, монсеньор. — Он отставил бокал на столик и привычно потянулся за чётками. Прохладные камушки под пальцами словно вздрогнули, узнавая руку хозяина, и кожу кольнуло ощущение силы.
В глубине души Лоренцо всегда считал, что не слишком-то санктификаторы отличаются от магов, преследуемых инквизицией. Конечно, все образованные люди знают в чём разница: колдунам могущество даёт Дьявол, а молящимся — Бог. Но почему-то выглядит это почти одинаково.
