на нее взглянуть в натуральную величину? Не дай бог заночевать под таким плотоядным деревцем… Чудной лес. Нет… чудной – это не то слово. Не подходит. По земным пейзажам – каждое дерево должно быть похоже на другое. Примерно. На то он и лес – совокупность примерно одинаковых деревьев. А тут что? Никакой похожести, дикость. Чужая, бестолковая, нелогичная дикость. Поганый он, а не чудной. Как в страшных сказках про бабку-Ежку. Страха, ясно дело, у пилота Панченко – бывшего лейтенанта ВКС, а теперь вольного профессионала – не возникало, а вот неприязнь все нарастала. Стрельнув хмурым взглядом на сидящего рядом Торова, пилот снова раздраженно уставился в проносящийся внизу лес.
Капитан пожирал расстояние таким сосредоточенным взглядом, будто пытался с двухсотметровой высоты, подобно своим далеким предкам, выискивать грибы. Или местных сусликов. Если они тут водятся.
Водятся, конечно. Суслики не суслики, а кто-то водится. Торов не биолог, но все, что найдет – исследует со всем тщанием. Окрыленный у капитана взгляд, жадный, приверженный. Этот горы свернет.
– Вот он.
Пилот и сам видел впереди большой холм, лишенный лесного покрова. Высадиться нужно было в лесу, но соблюдая меры предосторожности. Вот она, предосторожность – лысая, как коленка. Тут и сядем. Возьмем повторные пробы и назад. Нечего тут рассиживаться, не дома.
Посадив машину, пилот склонился над приборами, его пальцы запорхали по панели. А ну как драпать придется, нужно подготовить быстрый старт.
– Итак, – капитан Торов энергично потер ладони. – Из катера не выходить. Контролировать и наблюдать. Внимательно наблюдать. Все понятно?
– Понятно, наблюдать и не выходить. А если мы сели на спину местного чуды-юды?
– Холм просканирован с орбиты, он не обладает признаками ни дыхания, ни сердцебиения и состоит из минералов естественного происхождения. Снова на шуточки потянуло?
– А то! Планетка располагает. Выпускаю живность?
– Выпускай.
Недра планеты скрывали много чего полезного, но прибыли они сюда прежде всего из-за ионита. С его помощью компания собиралась возместить затраты на бесконечно долгий перелет. В этом квадрате почву еще не исследовали, за тем и прилетели.
Через час все пробы с образцами были укомплектованы по контейнерам, и Панченко осмелился задать тот вопрос, который мучил его с момента отлета.
– Все?
Капитан вместо ответа встал, подошел к большим обзорникам и какое-то время вглядывался вдаль.
– Нет, не все. Эта планета удручающе действует на психику, не находишь?
– Нахожу. Удручающе – это слабо сказано.
– Наблюдал похожий эффект на других планетах?
Теперь задумался пилот. Сумрачно перебрав два десятка планет, он насторожено посмотрел на Торова.
– Нигде. То есть, ты хочешь сказать…
– Что-то фонит. Либо лес, либо кто-то из местных обитателей. Не хочешь разобраться в обстановке?
– Не хочу, – поежился бывший лейтенант ВКС, вызвав широкую улыбку капитана.
– А я хочу. И ты, пилот Панченко, будешь моим живым барометром.
– Твою ж мать… – Панченко отвел взгляд, взъерошил волосы, еле сопротивляясь безумному желанию выдрать клок помясистее, и уперся лбом в кулак. Если капитан чего-то хотел, то он это получал. И сейчас получит. Горы свернет, сволочь…
Через час мимо корабля прошмыгнула стайка местных зверьков, напоминавших земных зайцев. Панченко проводил их рассеянным взглядом, мимоходом подивившись на то, что зайцы бегают стаями. Как-то он раньше подозревал, что зайцы бегают поодиночке. Качнулся в кресле, поймал в объектив, увеличил и сделал пару снимков. Зайцы фонят? Почему бы и нет…
– И что мы будем делать, если тут все так же не будет никаких изменений? – спросил пилот спустя еще три часа.
Торов потянулся в кресле, как сытый кот.
– Если активность местной фауны будет нулевой, пойдем в лес.
– Шикарно. В лес, значит. А если мы и в лесу ничего не найдем?
– Улетим. Отснимем материал, будем думать. Высаживаться все равно рано или поздно придется.
– Так чего же мы ждем!? – Панченко дернулся в кресле, едва не подскочив на месте. – В лес, так в лес, где наша не пропадала.
– Рано.
Взгляд подчиненного сделался подозрительным.
– Ты телепат?.. Психопат? Лесопат? Умеешь разговаривать с деревьями? Они тебя попросили не торопиться?
Торов отлип от созерцания далекой опушки и покосился на подчиненного.
– Наблюдать я велел внимательно. Пилот Панченко! Доложить обстановку.
– М-мм… В таком тоне дуболомами своими командуй, капитан Торов. А я без погон, слава те Господи… М-мм… Обстановка. На вверенном мне участке три часа назад с юга на север проследовала группа ушастых животных в количестве… примерно восьми штук… особей. Скорость передвижения по первоначальному анализу…
– Отставить придуриваться.
– Да хоть придуривайся, хоть как – нет тут никаких мыслящих менталов, что я – не вижу? Одно зверье.
– Через полчаса после посадки на поляну прилетели птицы. И я думаю, что они не просто прилетели, а вернулись на свой холм, с которого мы их согнали.
Панченко наклонился ближе к обзорнику и с кислой миной обозрел небо. Птички и правда сновали туда-сюда. Причем, одна из них не сновала, а планировала и имела зубы, насколько можно было предположить с такого расстояния по форме… морды. Странно, что остальная мелочь ее не боялась.
– Вернулись. Что с того?
– Еще через полчаса кто-то шуганул птиц вон из того сиреневого лесочка.
Пилот глянул на указанный лесочек, более напоминавший разросшийся куст, и снова повернулся к капитану. Говорить он ничего не стал.
– И не только птиц, – продолжил Торов, снова развернувшись к обзорнику и откинувшись на спинку кресла. – Ушастые животные тоже бежали из того лесочка. Стаей. Либо, что вероятней, из того лесочка прыснули все, кто там был – хоть в стайном составе, хоть без оного. И во все стороны, а не только с юга на север.
Капитан подождал возражений, не дождался и продолжил:
– Далее, еще через час это нечто подобралось к самой опушке. Затем двинулось правее, не покидая пределов леса. Сейчас оно ровно на противоположной стороне, вон там. Панченко побуравил капитана загадочным взглядом, потом тоже посмотрел туда, куда тот показывал минуту назад:
– Это ты все по испуганным птичкам определял?
– Не только. Еще через час он – или оно – должно дойти до исходной точки. И после этого оно либо выйдет, либо уйдет. И вот тогда мы уже и примем решение.
– Ты хочешь сказать, что местный хищник не умеет ходить так, чтоб себя не обнаруживать?
– Да в том-то и дело! – Торов скривился. – В том-то и дело, что тому, кто там ходит, наплевать на то, обнаруживают его или нет. Он ведет себя как хозяин, и его боится любая мелюзга, имеющая инстинкты. От обычных хищников зверье так не разбегалось бы. Не так… масштабно.
– И ты собираешься
