Хочется лечь с ним, прижаться. И чтобы обнял. Её тянуло к нему с непреодолимой силой. Первая любовь. Но не только это. Он надежный, если Лиза оступается — он тут же подхватывает на руки. Может, из вежливости, просто воспитан так? Кто знает? Этикет такой у рыцарей его Ордена. Она ведь жена Великого Магистра. Интересно, а какой в таком случае титул? Первая леди Ордена Мертвой Розы. Красиво. Везде и на щитах, и на знаменах, даже на наплечнике доспеха Мореля — роза белая. А у Морганеллы — черная? Война белой и черной роз…
Лоран вдруг опустился перед ней на одно колено, взял за руки, склонил голову. Лиза молчала. Если бы можно было продлить это мгновение. Пусть бы все оставалось так!
— Я бы хотел сделать, как вы просите, — тихо заговорил он. — Не проникать в ваши мысли, не совершать ничего против вашей воли. Мы могли бы встретиться иначе, в другом мире, возможно в вашем. Но все происходит так, как предначертано.
— Что будет завтра? — спросила Лиза.
Она высвободила руку, но лишь затем чтобы коснуться его склоненной головы. И сделала это без смущения и страха. Сейчас она не думала о том, насколько они разные и насколько их разделяет и время, и пространство миров.
Лиза гладила Лорана по голове, зарывалась пальцами в его волосы. Услышала прерывистый вздох. А потом и сама не поняла как — оказалась в объятиях мужа. Руки Лорана обхватили ее крепко, но бережно. Он быстро поднялся и сел рядом с Лизой на кровать. Прижал к себе теснее. Она спрятала лицо у него на груди. Хотелось плакать и умолять не оставлять ее сейчас, ни завтра, никогда. Но Лиза знала, что не должна и не может просить об этом. Она вообще ни о чем не могла просить.
— Сегодня ничего не будет против вашей воли, — прошептал он совсем близко, у самых ее губ.
— Значит, я могу просить у вас не оставлять меня, — все-таки произнесла она и тут же прибавила, — до рассвета?
Он молча накрыл ее губы своими, но Лиза услышала «Да». Он снова открыл ей свои мысли.
Это был их первый настоящий поцелуй. Именно о таком Лиза мечтала. Горячие настойчивые губы Лорана, его пальцы, распускающиеся шнуровку её платья. И никакой магии.
Он не хуже горничной раздел Лизу и начал раздеваться сам. И с сапогами справился. Лизе стало смешно. Это или нервное, или от вина. Она забралась в постель и следила взглядом за тем, как обнажается её муж. И никакого смущения не испытывала! Ей нравилось то, что она видела. Его широкие плечи, могучий торс, крепкие ягодицы, сильные ноги. И почему бы не смотреть? Законной жене это не может быть стыдно. А браком Лиза и Лоран сочетались, и даже рыцари признали её своей… госпожой? Нет, госпожа у них есть. В общем своей…
Простыни были прохладными, а мех щекотал подбородок Лизы, потому что она натянула покрывало на себя. Но Лоран откинул его. Кровать прогнулась под немалым весом, а потом Лиза ощутила тяжесть горячего мужского тела на себе. А на губах — снова губы мужа. Она обняла Лорана. Закрыла глаза и представила себе, что все правда, что он действительно любит ее.
До рассвета так до рассвета. Пусть эта ночь в параллельном мире будет долгой!
* * *
Лиза проснулась одна, за окном было уже светло. Смятая постель напомнила ей о том, что происходило этой ночью. Нежность и страсть, неутомимость Лорана, слова на чужом, непонятном ей языке. И мысли Мореля, которым отвечало сердце.
Теперь она знала о чем он думал тогда за ужином. О чем думал, когда целовал.
«Со мной ничего не случится, пока мы будем вместе».
Эта ночь убедила Лизу в том, что её отношения с мужем не связаны ни с единорогами, ни с Орденом, ни с интригами бабушки Тамары. Пусть изначально все это было подстроено, но теперь… Это их с Лораном чувства. И Лиза не собиралась отказываться от них. Для чего судьба свела души из разных миров, соединила, позволила полюбить друг друга?
Вслед за этим пониманием к Лизе пришло и другое: лишь только дотронувшись до счастья — она может все потерять. Что если Лоран и рыцари проиграют битву? Что если все они погибнут? Да, он обещал, если это произойдет — Лиза вернется домой. Но она не хотела свободы такой ценой. Она вообще не хотела ничего без Мореля! Почему он так рано ушел? И ничего не узнал, не успела она сказать… Проспала! Ну почему, почему⁈
Лиза ткнула кулаком подушку. Хотелось заплакать. Нет! Слезами тут не поможешь! Надо идти искать его! Сейчас же.
Она поднялась, накинула просторную длинную рубашк и подошла к окну. За ним зеленела лужайка, дальше начиналась опушка леса. Что теперь делать? Куда идти? Или оставаться здесь и ждать? Лиза понимала, что Лоран оставил ее в безопасном месте, оградил от того, что происходит в королевстве. Он не хотел, чтоб она знала. Но это не правильно. В трудный час жена должна быть вместе с мужем. Или хотя бы где-то рядом. Оставаться в неведении невыносимо!
Лиза заплела косу, оделась, спустилась вниз. В комнате было прибрано, в камине еще тлели угли. Скатерть со стола снята. Никаких следов вчерашнего ужина.
— Есть здесь кто-нибудь? — позвала Лиза.
Она надеялась, что кто-то из вчерашних слуг отзовется, но нет. Она пошла к той двери под лестницей, откуда они появлялись, но к удивлению своему не нашла ее. Сплошная стена.
Лиза села за стол, обдумывая положение. Куда идти через лес? Дороги она не знает. Но не сидеть же тут? А может быть, Лоран кого-нибудь пришлет за ней? Она вышла из дома и стояла на пороге, прислушиваясь. Ничего. Время тянулось медленно, капля за каплей отбирая у Лизы надежду. Верно сказал Лоран — лучше, когда неизбежное происходит быстро. Но ждать… Солнце поднялось в зените, ушло за лес, Из потайной двери снова появились гномы, они принесли еду. Лиза пыталась расспросить их о Лоране, о Бринморе, но гномы только качали головами и разводили руками. Они не понимали её. Или делали вид, что не понимают! Жестами предлагали поесть.
— Да не могу я есть! Уберите вы это! — сердилась Лиза.
Ей кусок в горло не лез, хоть на блюдах, принесенных гномами, было много всего вкусного. И хлеб, и фрукты, и сыр. Холодное мясо и вино. Лиза только воду пила. Она ходила по дому, поднималась в спальню, думала, может быть, где-то откроется портал. Или Лоран подаст ей весть, знак, хоть что-нибудь!
Когда в небе заиграла вечерняя заря, Лиза снова вышла из дома. Она твердо решила, что не станет больше ждать!
