грациозно опустился перед нею на колени.
— Госпожа, если вы хотите плюнуть кому-то в глаза, то я здесь единственная виновная сторона. Какой же глаз вы предпочтете — левый или правый?
Женщина не смотрела на сира Винсента, но все же знала, что старик удивлен.
— Вы просто выполняли свой долг. Верховная Мать же предала мое доверие.
Змей пожал плечами и поднялся на ноги, все еще двигаясь с грацией фехтовальщика.
— Как она готова будет признать, король угрожал заковать её в цепи. Более чем уверен, что она преклонит перед вами колени и будет умолять о прощении. Чего еще вам нужно?
Пришло время просить.
— Джентелхольм! — заявила она. — Мой отец...
— Все сделано! — Змей снова улыбнулся своей возбужденно-снисходительной улыбочкой. — Жалоб на Джентелхольм было больше, чем почти на любой иной элементарий в Шивиале. Он стал первым местом, куда мы наведались прошлым третьим месяцем. Пара мошенников стали королевским доказательством, остальные были повешены на месте.
— Так значит, они убили моего отца?
— Мы не можем быть уверены в конкретных случаях.
Он пожал плечами. Мужчина ждал от неё каких-то слов.
А что там с деньгами, что они украли у него? — спросила она. — Что на счет земель?
Что станет с её матерью, последние годы прозябающей в бедности?
Он вздохнул.
— Сестра. За последние годы мы зафиксировали тысячи подобных случаев. Возмещение жертвам их потерь стало бы невозможной задачей. Согласно закону, все активы переходят короне.
— Как же повезло Его Величеству. Возможно, доктор Скуллдиггер был не так уж не прав!
Сир Винсент предупреждающе откашлялся.
— Могу я кое-что предложить, Сестра? Сир Змей, Верховная Мать и, разумеется, король — все они лица, наделенные властью и авторитетом. Такие люди часто вынуждены отступать от понятий совести ради выполнения своих обязанностей. Это значит, что вы не уйдете далеко, пытаясь пристыдить их и заставить признать вину. И уж наверняка, вы мало чего получите, плюнув кому-то в глаза.
— Но...? — осторожно спросила она, не понимая, желал ли старик помочь ей или поддерживал своего товарища из Клинков.
— Но если эта история всплывет, Верховная Мать наверняка вынуждена будет отречься от своего высокого поста. Королю придется отправить в отставку сира Змея. Возможно, его даже подвергнут суду. А сам Амброз предстанет перед народом трусом, который подверг девушку ужасной опасности, чтобы спасти собственную шкуру.
Змей выразительно пожал плечами, но ничего не сказал.
— Продолжайте, сир Винсент. Наша дискуссия крайне интересна, — попросила она.
Винсент дернул плечами.
— Сейчас, когда у тебя есть коленопреклоненная Верховная Мать, ты можешь потребовать немедленно восстановить тебя в ранге Сестры, а так же торжественного обещания повысить тебя до Матери в течение года. А также отослать ко двору, если таково твое желание. Проси всего, что позволяет фантазия. А что касается нашего суверенного лорда-короля. Если он заполучил земли, украденные у твоей семьи — почему бы не забрать их у него в качестве компенсации за страдания? — здесь он улыбнулся. — Конечно, ты дашь обещание держать рот на замке. Ты можешь рассказывать всем о мужестве Доблестного. Но не говори о том, как вас сознательно подвергали риску. Это никогда не должно выйти наружу.
Девушка посмотрела на Змея. Лицо мужчины казалось невинным, словно у младенца. Младенца с высокомерного вида усами.
— Вернет ли король Пичьярд?
— Вернуть Пичьярд? — недоверчиво повторил он. — Я полагаю, вы ждете, что мы вернем так же все, связанное с ним. Включая домашний скот, урожай, наемных рабочих, транспорт, все существующие постройки и их улучшение? Кроме того, вы можете потребовать освобождение от налогов на пять лет и денежное пособие... скажем... десять тысяч крон на необходимый ремонт?
Это не сможет вернуть отца или кого-то из братьев, но станет радостной новостью для матери. Женщина сморгнула слезы и кивнула.
— И не пенни меньше.
— И никаких темных слухов?
— Буду нема, как рыба.
— Никаких плевков в Верховную Мать?
— Могу истечь слюной от счастья, но не более того.
Змей взял её пальцы и поцеловал их.
— Считай, что все уже улажено, госпожа. Ты очень помогла.
Словно лавина, Варт слетел вниз по парадной лестнице. Казалось, он мчался по полу вприпрыжку, пока, совершенно запыхавшись, не оказался рядом с сиром Змеем.
— Готов!
За его спиной висела лютня.
— Тогда, нам пора в путь, — сказал Змей и протянул руку Винсенту. — Спасибо тебе за помощь, брат. Где же твоя милая леди? Можем ли мы что-то сделать для тебя по приезду?
— Можешь попросить короля еще годик подержать подальше от меня этого прыщавого герцога.
— Посмотрю, не смогу ли я организовать его похищение.
— Предпочтительно — Баэлсами.
Изумруд протянула обе руки к Доблестному.
— Спасибо, что спас меня от монстров. И пускай ты сам привел меня к ним. Я правда благодарна. Удачи тебе, сир Доблестный. Увидимся при дворе.
Он моргнул, а затем ухмыльнулся.
— Взаимно!
Глава двадцать седьмая
Звезда
Что бы ты не подумал о Змее, как о наставнике, этот мужчина никогда не щадил себя. Часы почти отбили полночь, когда он, сопровождаемый Доблестным, с грохотом ворвался в Дворец Беззаботности, располагавшийся к западу от Грандона. Целую неделю он не смыкал глаз по ночам, но увидев, как юноша начал разбирать вещи, чтобы временно расквартироваться в гостевом крыле, приказал вытащить портного из постели, чтобы снять мерки. Затем, не снимая своей потрепанной дорожной одежды, он отправился на доклад к лорду-канцлеру.
Вскоре после рассвета портной сумел взять реванш, разбудив Доблестного, чтобы заставить того примерить серебристо-голубую ливрею гвардейца. Одежда сидела на юноше слишком свободно, и потому мужчина сердито суетился вокруг, помечая некоторые места мелом и булавками, чтобы в дальнейшем перешить их. Вероятно, ему первый раз приходилось шить столь маленькую форму, и потому он никак не мог поверить измерениям. Рассматривая себя в зеркале на протяжении этого испытания, Доблестный был скорее расстроен, чем впечатлен. Сейчас он чувствовал себя намного старше, чем две недели назад, в свой отъезд из Айронхолла. Но он не выглядел старше. Не помогла даже его прическа а-ля болото. Эти уши, определенно, не стоит выставлять напоказ. На бедре юноши висела Ловкость. Великолепная рапира с кошачьим глазом, украшающим рукоять. И она выглядела... нелепо! Да он просто персонаж детского утренника.
Змей вошел без стука. Он сиял, как капли росы на грибах.
— Доброго дня,
