вина. Вот что плохо. То, что я не помог тебе на этом пути, не сумел дать ресурсов, не устроил тебе встречи с тем же Колезалом, который мог бы дать тебе совет по созданию средоточия. Видит Небо, если бы не все эти странности с турниром, то я бы прямо сейчас вывел тебя на арену и объявил на весь Орден, на весь город Меча, на все пять фракций, что Академия вырастила талантливого ученика, что новое поколение готово принять на свои плечи заботы Ордена.
Я коснулся кулаком ладони и поблагодарил:
— Спасибо, старший. Но пока выходит, что мне нельзя даже Мастером участвовать в турнире? Не зря же вы попросили меня отойти вглубь ложи? Нельзя, чтобы меня даже увидели?
Шандри медленно кивнул:
— Да. Это долго объяснять, и я надеюсь, что ты поверишь мне. Вспомни Толу. Он тоже не просто так скрывал свою силу. Скажем так, Орден набрал немало долгов и мы избегаем кредиторов.
Всё тот же желчный комтур Ловер снова заметил.
«Вот! Слышали? Шандри тоже считает, что магистр ошибся.»
Я покачал головой и спросил:
— А что с остальными учениками? Они вернулись?
— Да, — Шандри явно с облегчением отнёсся к смене темы разговора. — Они не знают, как ты это провернул, но все они оказались буквально у подножия горы Меча и вернулись в Академию, уверяя, что это сделал ты.
— Гилай?
— И он тоже. Каялся при всех, просил назначить ему наказание и дать возможность заслужить прощение. Сражался после этого он и впрямь безрассудно.
— Ну, я слышал, что Академия устояла, но всё же рад услышать это от вас лично.
«Устояла! Как же!»
Я невольно прищурился, услышав эту мысль.
«Да хватит тебе, Ловер. Ученики Академии стали для тебя спасением, а ты ещё и норовишь ткнуть Шандри пальцем в рану. Не поступи так Шандри и мы могли бы потерять город.»
Очень, очень хотелось спросить прямо ещё раз — принадлежит ли Академия Ордену до сих пор. Но я совершенно не был уверен, что вот так любой Предводитель должен был услышать эти слова. А раз я дракон, который должен скрывать свои силы, то, значит, я дракон и скрываю свои силы.
К тому же всё равно сегодня-завтра я встречусь со всеми своими знакомыми и узнаю всё от них.
Поэтому я спросил другое:
— Виликор, Гилай, Ория они участвуют в турнире?
Губы Шандри дрогнули в улыбке:
— Виликор? Конечно, они участвуют.
Я не понял его улыбки, задал новый вопрос:
— И мне нельзя даже глядеть на их выступления?
— Почему нельзя? Можно. Помнишь, Ксилим называл тебя учеником с сотней лиц?
Намёк я понял.
Бросил вполголоса:
— Аледо, не пугайся.
Положил пальцы на виски, закрывая лицо, и заставил маску сменить облик.
Когда я опустил руки, то перед комтурами стоял Атрий.
Один из комтуров, тот, что с жёлтой полосой, глава гильдии профессий, сказал вслух:
— Бедолага Колезал буквально дерётся на всех окрестных аукционах за эти артефакты, выгребая казну своего отделения, требует от меня не меньше трёх масок в год, а тут у Академии обнаруживается неучтенка. С кем-то больше не будут пить вино, Шандри.
Он буркнул:
— Это артефакт самого Римило.
Я с улыбкой поправил:
— Зовите меня теперь — Атрий.
Аледо подалась вперёд, заглядывая мне в лицо, и охнула. Шандри же с удивлением уставился на неё, будто впервые заметив.
— Это кто?
Я немного смутился:
— Старший, это девочка, которую я встретил во время возвращения в Орден.
«Девочка? Да быть того не может. Этот Римило видно считает, что мы тут все слепые.»
Я даже бровью не повёл в этот раз. Кажется, я знаю, с кем Ксилиму нужно пить вино. С Ловером. Главное, третьим у них не оказаться.
— Мне кажется, что у неё хорошие задатки и я хочу устроить её при одной из Школ Ордена.
Шандри помедлил, оглядывая то меня, то Аледо, а затем спросил беззвучно.
«Какого рода задатки?»
Я смущённо ответил так же.
«Старший, я не знаю. Я лишь надеюсь на это. Она сирота и мне хотелось бы найти ей место в Ордене и дать надежду на будущее. На место, дом, товарищей, достаток.»
Шандри кивнул:
— Хорошо. Это легко сделать, при Школах готовится много детей верных служителей Ордена, — он обернулся и спросил. — Так ведь, дружище?
Комтур Школ кивнул:
— Всё так.
Я поклонился сначала ему, затем Шандри:
— Спасибо, старшие.
Он отмахнулся:
— Это мелочь, недостойная благодарности. Я сам ещё не поблагодарил тебя за всё, что ты сделал для Академии и Ордена.
С этими словами Шандри вдруг склонился передо мной в глубоком поклоне, вытянув перед собой ладонь с прижатым к ней кулаком:
— Ученик Римило, я, комтур Шандри, глава Академии, благодарю тебя за то, что ты сохранил всех учеников, которых повёл за собой. Благодарю тебя за то, что ты исцелил всех старших учеников. Благодарю тебя за то, что ты рискнул и спас всех учеников, что ушли самовольно. Благодарю тебя за то, что ты помог им всем стать сильней, открыв тайный ход на второй этаж Павильона. Благодарю тебя за то, что ты сумел вернуть их назад, совершив чудо.
Шандри выпрямился, на миг взглянув мне прямо в глаза, а затем вновь согнулся в поклоне:
— Благодарю.
И повторил свой поклон ещё дважды.
От смущения я не знал, куда деться. Не каждый день тебе кланяется Предводитель Воинов. Да ещё и прилюдно, при пяти равных ему по силе идущих, ничуть не тяготясь тем, что ломает спину перед учеником.
Или я уже вырос из ученика? Я уже стал равным?
Но всё равно уверен, что даже останься я Мастером, Шандри точно так же поклонился бы мне.
Выпрямившись, Шандри с усмешкой заметил:
— Что ж, раз я не пускаю тебя сражаться за Орден, то хоть погляди на схватки. Теперь тебе можно не опасаться случайного взгляда. Думаю, в этом году мы поборемся за первое место и утрём нос Дизир. Их Кетот, конечно, хорош, но он приехал один, мои же ученики буквально превзошли самих себя. А ведь даже Ущелье Стихий всё ещё в руинах. Эх, если бы только они могли медитировать там, как прежде, тогда бы мы, вообще, ничего не бо… опасались.
Шандри вздохнул, тряхнул руками, оправляя рукава, и жестом пригласил меня подойти ближе к парапету. Ложа комтуров находилась высоко, почти на самой вершине трибун
