Устав после вчерашних событий, сейчас я чувствовала себя этаким индейцем, вышедшим на тропу войны, раздраженным, не выспавшимся, голодным и злым. Из-за психов Конрада вчера мы с Лили легли спать без ужина. Норг, предатель, ненадолго исчез куда-то, вернулся довольный, то и дело облизывавшийся. Явно где-то кого-то схомячил.
Народ в БЛиНе разбегался от меня в разные стороны, видимо, оценили зверское выражение моего обычно милого личика. До ординаторской я добралась только с одной мыслью: «Там можно будет выпить кофе и поесть».
Открыв дверь, я замерла на пороге: прямо предо мной стоял знакомый гном, якобы третий жених, одетый с иголочки, в черный костюм-тройку, и, довольно улыбаясь, протягивал мне бороду.
— Инка, осчастливь меня! — патетически провозгласил он.
Мой желудок протестующе забурчал, а перед глазами вдруг появилась красная пелена.
Не помню, что я кричала, вряд ли что-то доброе и ласковое. События последних дней, похоже, поспособствовали сбою моей «программы», и у одной дурной человечки началась банальная истерика.
Очнулась я в кабинете куратора.
— И к чему был этот крик? Оторвала бы ему бороду, и все дела, — кровожадно ухмыльнулся Сортарин альт Новус, разглядывая меня, опухшую от слез. — Ты, Инка, для больницы важнее какого-то там гнома, так что ничего тебе за это не было бы.
Понимая, что инкуб пошутил, я вздохнула, попыталась что-то сказать и поняла, что сорвала голос.
— Чудесно. Вот только немого врача нам и не хватало, — раздосадованно пробормотал куратор. — Успокоилась? Кивни хоть. Да? Тогда пошли, посмотрим на твоего рискового жениха: если он, конечно, еще не успел сбежать.
Я кивнула и встала. Вдвоем мы вышли из кабинета.
В ординаторской привычно шумели, причем в компании Журита, если я правильно вспомнила, как звали этого жениха-самоубийцу. Он, кстати, все также стоял посередине комнаты и зажимал свою драгоценную бороду в кулаке.
— Посторонние в ординаторской? — нахмурился Сортарин. — Кого из вас награждать ночными дежурствами? Линт, проводи мужчину!
Из воздуха мгновенно соткался высокий синий джинн, тот самый, что усыпил меня при первом моем появлении в больнице, подхватил полупрозрачными руками под мышки опешившего гнома и полетел со своей ношей на выход.
— Жур, вылечи Инке горло. Вы с Астоном, Инолом и Аринором появитесь у меня в кабинете в конце рабочего дня. Будем разбираться в инциденте.
Раздав приказания, куратор вышел за дверь. Леший принес мне мензурку с лекарством. Горькая гадость обожгла горло. Вот же… Что ж туда было добавлено?!
— Астон, — прокашлявшись, спросила я, — что он тут забыл?
— Предложение тебе сделать хотел, по всем нашим правилам, — пожал плечами гном. — Если бы ты подержала в руках его бороду, то вполне официально считалась бы его женой.
— Угу. И Конрад вместе с норгом убили бы нас обоих, — нервно хихикнула я и в красках описала вчерашнюю сцену.
— Бедный оборотень, — фыркнула сочувственно вампирша, — я бы на его месте давно тебя прибила. А он терпит. И тебя. И норга. Теперь еще и кикимору. Кремень мужик.
Я хотела ответить, но тут забурчал мой желудок. Громко так забурчал, требовательно.
В столовой было малолюдно: два тролля, горгулья, три гнома и мы, я, Инол и Аринор.
— Вот напрасно ты, Инка, бороду гномью вторично гладить отказалась, — добродушно прогудел тролль, сидя у окна и уплетая гуляш. — Такое развлечение испортила.
— Инол, стукни его, ты там ближе, — попросила я, уминая мясной салат и запивая его апельсиновым соком. — Аринор, норгу этот гном на один зуб. Не жалеешь ты мою живность.
— Да уж, норг — это действительно веская причина, — усмехнулся оборотень.
На этот раз мне не повезло: Конрад подозрительно быстро смирился с присутствием в доме Лили, и ужинать пришлось внизу, в присутствии свекрови.
Полноватая зеленоглазая шатенка, одетая в практически праздничное пышное платье сиреневого цвета, с длинными рукавами-буф и узким лифом, украшенным мелкими сапфирами, косо посматривала в мою сторону, видимо, с трудом сдерживая желание пройтись по растянутой коричневой кофте и стареньким джинсам. Мешала осуществить данное желание сидевшая рядом со мной кикимора, которая одним своим невероятно довольным видом отбивала у матери оборотня всякое желание злословить. Мало ли, почему та кикимора довольна, может, потому что нравится себе в не особо длинном ярко- сиреневом платье, а может, составила уже план: как разлучить жениха с невестой. Что же, такая желанная рыбка снова уплывет из загребущих ручек блохастика? Нет, как заботливая и любящая мать, Рунара не могла позволить этому случиться, потому и всячески прикусывала свой ядовитый язычок.
В принципе, именно благодаря Лили ужин прошел мирно. За столом мы практически все время молчали, отделываясь ничего не значащими вежливыми фразами.
Наевшись каши с салатами, нарезками и различной сдобой, я, блаженно вздыхая, ползла наверх: в свою комнату, когда сзади послышался голос будущей «матушки»:
— Инка, где мы можем поговорить без твоего любимца?
Я обернулась. Судя по решительному взгляду свекрови, стоявшей на две ступеньки ниже, избежать общения тет-а-тет было невозможно. Смирившись с данным фактом, я пожала плечами.
— Где вам удобно, кроме моей спальни.
— Отлично, — удовлетворенно кивнула женщина, — тогда в моем кабинете.
Я с трудом спрятала удивление. Вот так живешь себе в доме, ешь, пьешь, спишь, в одной комнате, между прочим! А у «матушки» свой кабинет, оказывается! Нет, я не завидовала. Было бы чему. Мне лично кабинет был не нужен. Но одно то, что у свекрови существовал личный кабинет, настораживало. Это кто ж здесь хозяин, получается?
Комната, названная кабинетом, оказалась небольших размеров, с широким окном, столом у стены, двумя креслами рядом, полками на стенах и магическим шаром под потолком.
Мы с Рунарой умостились в креслах, и свекровь решила не ходить вокруг да около.
— Инка, уже через три дня ты станешь частью нашей семьи. Я, конечно, понимаю, что у вас с Конрадом могут быть свои договоренности, но в нашей семье женщины не работают. Да, они получают образование, но и только. Надеюсь, ты понимаешь, что после свадьбы тебе придется сразу же уйти из больницы?
Я ожидала чего-то подобного, поэтому пожала плечами.
— Да не вопрос. Я правильно понимаю, что с главврачом вы этот вопрос уже решили, и он согласен потерять ценного сотрудника? Или домовые с русалками будут лечиться прямо здесь, в этом доме? А дивы куда денутся? Тоже сюда попадать будут?
Женщина недовольно поджала губы.
— Инка…
Дверь открылась без стука. Мы обе обернулись и вопросительно уставились на посетителя. Вернее, посетителей.
