О боги. Так вот почему я не смогла вызвать отца, когда люди Сейджа меня похитили. Я думала, дело в поставленной им защите, но, оказывается, в моей крови не было ничего общего с отцом.
Наверное, я должна была сейчас чувствовать облегчение: Сейдж не брат мне, я могу выйти за него замуж, у нас могут быть общие дети… Алайне не грозят всякие страшные болезни от избытка родственной крови! – но потрясение было сильнее.
– Не скажу, что это не было для меня ударом, – продолжал отец. – Ты была моим единственным ребёнком, поэтому, когда я узнал, что это не так, это меня почти сокрушило. Я стал искать способ завести ещё детей, но словно проклятие какое-то преследовало меня… все женщины, что соглашались выносить моего ребёнка, или теряли его, или погибали. Последней была Ивесса… боги, какая же она была красавица. Волосы как золотые реки, глаза ярче сапфиров. Когда она стала моей женой, я считал себя счастливейшим из смертных. А, ты потрясена? Да, я женился повторно после того, как твоя мать уехала в Ордон. И скрывал это как мог, чтобы не подвергнуть Ивессу опасности, – отец грустно усмехнулся. – Она тоже не сказала об этом даже своим близким. Когда она понесла, я пошёл на всё, чтобы сохранить ей жизнь. Запер в четырёх стенах, с её согласия, конечно. Охранял как зеницу ока. Нанял лучших целителей. Но нет… внезапный выкидыш, она истекла кровью у меня на руках, так быстро, что даже целители не сумели помочь. И я оставил попытки.
Я вздрогнула. Вспомнила вдруг так ясно, как будто слышала это вчера – рассказ дин Койохи о сестре близнецов. Высокая, золотоволосая, стройная. «Граф Рейборн удерживал её силой и ставил эксперименты». Я и тогда не поверила, так сильно это не согласовывалось с образом моего отца. Да, он был жесток – но не к женщинам.
Отец продолжал говорить – как будто всё то, что копилось в нём за эти годы, что он хранил в себе, никому не открывая – само рвалось из него, и он не мог с этим ничего поделать.
– И вот теперь, на старости лет… узнал, что Лерия всё же… – он уставился в пространство, кадык тяжело дёрнулся. – Я только теперь понял, почему у меня не было других детей. Из-за того, что произошло между нами с Лерией. Из-за того, что она ушла из-за меня. Может быть, у меня вообще могли быть дети только от неё… А может, боги наказали меня… и за дело. Сколько зла я натворил… сколько наделал ошибок. Это ведь по моей вине твой… он… стал таким. Мне казалось, смертью я мог бы хоть немного это загладить.
Я покачала головой:
– Смертью загладить легко. Попробуй загладить жизнью.
Некоторое время отец, вдруг замолчав, смотрел на меня, и под его пристальным взглядом я почувствовала себя неуютно. А потом на его губах появилась робкая, едва заметная улыбка.
– Не думал, что моя малютка-дочь когда-то станет учить меня. Но ты права. Ты права! – он враз воодушевился, глаза заблестели. – Ведь должен существовать способ изгнать демона обратно, это же такая интересная задача… обязательно надо попробовать разгрызть этот орешек… – отец уже унёсся мыслями в очередной эксперимент.
Я оглянулась. Аджера уже не было, но Сейдж стоял у дверей замка, прислонившись к стене, сложив руки на груди, и наблюдал за мной. Я сделала было движение идти к нему, но потом вспомнила о ещё одном незаданном вопросе.
– А кто… ну… – я не сумела вымолвить фразу до конца.
Но отец понял:
– Твой настоящий отец? Какой-то провинциал, обучавший её игре на фортепиано. Я нашёл его, когда выяснил, что ты не моя дочь, и проучил как следует, – на миг в его лице проступили жёсткие черты. – А ещё через несколько лет он погиб в какой-то заварушке.
Я кивнула. Чувства потери не было, я ничего не знала об этом человеке. Да и он сам, может статься, не подозревал о моём рождении.
– Иди уже, – отец глазами показал на Сейджа. – Он скоро пробуравит в тебе дыру.
Я усмехнулась, поцеловала отца в щёку, ещё раз крепко обняла, ощущая ответное объятие, и поспешила последовать его совету. Старалась идти медленно, чинно, как подобает взрослой женщине, матери – но на последних шагах не удержалась, сорвалась с места и побежала как девчонка. На лице Сейджа промелькнула слабая ухмылка. Он раскрыл руки, и я упала в них, чувствуя себя так, будто наконец вернулась домой.
Некоторое время мы стояли молча, а потом я брякнула:
– Отец сказал, что я не его дочь.
Сейдж только вздёрнул левую бровь. Ответил с ленцой:
– Я же тебе сразу сказал, что это всё равно ничего не значит. Хотя я не удивлён, в тебе нет ничего от старикана. И слава небесам за это.
Из-за неплотно прикрытой двери послышались голоса и смех. Я встрепенулась, потом узнала голос Аджера. И с запозданием смех – это была Фесса. Не выдержав, я вывернулась из рук Сейджа и открыла дверь.
В глубине коридора, освещённого розовым закатным солнцем, и впрямь стояли Аджер с Фессой, причём Аджер держал на руках Алайну, а та улыбалась во весь свой беззубый ротик. А напротив жмурила глаза Фесса и жеманно смеялась, прикрывая рот ладошкой. Мне это показалось смешным и претенциозным, но сама Фесса, видимо, считала это очень милым, и Аджер, похоже это мнение разделял.
Над ухом усмехнулся Сейдж:
– Нашёл очередную юбку.
Шагнул к ним, забрал у Аджера Алайну. Мы все, разномастной компанией (мальчишка садовника почему-то тоже увязался следом, видимо, считая своим долгом нас сопровождать), пошли через первый этаж к парадным дверям.
И тут внезапно Сейдж спросил у Аджера так, словно только что вспомнил:
– Кстати… тот идиот вызвал меня по крови старикана?
Тот широко раскрыл глаза:
– С какой стати? Нет, конечно, вон, по дочери твоей.
Я даже не успела ничего сказать. Ни остановить его, ни перебить – он брякнул это так быстро, так естественно, что я осознала с запозданием и остановилась как вкопанная. Стало холодно, а потом бросило в жар.
– Дочери? – повторил Сейдж подозрительно ровным голосом. – По кровной связи?
Не дожидаясь ответа, обернулся ко мне. Просто посмотрел, но под этим взглядом у меня подогнулись ноги. Я поспешно отступила на шаг. Зачастила, вжимая голову в плечи:
– Я хотела тебе сказать. Честно хотела. Просто никак не было подходящего времени.
Сейдж надвигался, большой, широкоплечий, грозный. И только таращившая глазёнки Алайна на его руках бесповоротно рушила образ.
Они вдвоём припёрли меня к стенке. Я замерла, как пойманная мышка.
– Не думай, что отделаешься одним ребёнком, – жарко шепнул Сейдж мне в волосы.
Алайна неожиданно засмеялась, как будто поняла, а я увидела у неё во рту что-то белое, как будто крошка прилипла на нижней челюсти. Поняв, что это, завопила как сумасшедшая:
– О боги, Сейдж, зубы! У неё появился зубик!
Сейдж подкинул ребёнка, посмотрел в радостно открывшийся рот. И самодовольно прокомментировал:
