И тут же пришло в голову еще одно сравнение. В школе на меня произвела тягостное впечатление книга «Дети подземелья». Там маленькая девочка Маруся с братом и опекуном жила в развалинах старого замка. Маленькая, хрупкая, с кукольным личиком, и неизлечимо больная. И ее обреченность еще больше подчеркивалась пышащей здоровьем сестрой главного героя, Соней. Обе красивые, как картинки, но одна сытая, беззаботная, а вторая жалкая, неухоженная, со спутанными волосиками, в облезлой одежке. До сих пор у меня сердце сжимается от слов «Серый камень вытягивал из Маруси жизнь». И, несмотря на то, что я сытая и практически всем обеспеченная, я чувствовала себя той самой Марусей, из которой по капле утекала жизнь.
И вот сейчас, когда появилась надежда на то, что мне удастся выбраться из подземелья, я панически боялась в нее поверить, чтоб потом не пришлось разбиться о камни.
Но я должна приложить все силы, чтобы выиграть.
- Омар, ты мне дашь денег? На свадьбу к твоему пасынку хочу платье купить. Я уже присмотрела. Оно дороговатое, правда. Но ты же хочешь, чтоб я красиво выглядела? – включаю режим жены – тряпочницы.
- Не нужно платье. Свадьбы пока не будет, - хмуро бросает муж, не отрывая взгляда от газеты, которая идет добавкой к утреннему кофе.
- Почему?
- Друг Данила позвонил, сказал, тот попал в аварию. В реанимации лежит.
- Да? Жалко. А мне платье так понравилось…, - боясь, чтобы Омар меня ни в чем не заподозрил, я, кажется, перестаралась. Он настороженно покосился на меня, очевидно прикидывая – я реально превратилась в безмозглую куклу, как он меня частенько величал, или еще что –то.
- Лада. Мой пасынок в реанимации, а тебе платье? Ты реально дура? – раньше от его тона и «дура» я б почувствовала себя придавленной, как таракан под тапком. Сейчас же я прикрыла рот руками, сцепленными замком, чтобы сдержать счастливо-наглую улыбку.
- Ну я просто подумала, что все равно, как выздоровеет, так и поженятся. Все равно ж свадьба будет. А сейчас давай съездим проведаем его, узнаем, может что нужно. И Камилу, я думаю, нужно поддержать, - надеваю маску невинной овечки и с трепетом жду, когда он попадется в капкан собственных желаний.
- Ну, хоть слово «думать» и ты – вещи несовместимые, в остальном ты права, - неторопливо, слово за словом, роняет он.
Бинго! Может, и правда, я зря боюсь? Вот ведь как! Муж, кажущийся мне многотонной каменной глыбой, покатился, как мячик для пинг-понга в нужном мне направлении.
- Значит, я платье все ж куплю? – окончательно, завершаю «сделку».
- Купи, а заодно и еще там… что нужно для восстановления сил. Икры, фруктов мягких.
Едва удержавшись, чтоб не прищелкнуть по-военному каблуками и не взять под козырек, я молча кивнула и унеслась подыскивать платье, которое бы понравилось моему любимому мужчине.
Ближе к вечеру мы приехали в больницу. Меня хоть Данил и не посвящал в детали операции, но по пытливому взгляду Олега Викторовича я поняла, что это он тот волшебник, который организовал идеальное прикрытие.
Выглядело все так натурально, что у меня мурашки по коже поползли и сердце сжалось. Но, правда, скоро попустило.
Малый театр на гастролях… Хорошо, Данилу замотали лицо, оставив узкую прорезь для рта. Иначе, глядя на глубокую скорбь, высеченную на гранитном лице своего отчима, он бы точно расхохотался. Омар выглядел очень натурально, не хватало только скупой крокодиловой слезы, скатившейся по мужественной щеке.
Камила тоже не прошла мою проверку на достоверность. Несомненно, она была опечалена, растерянна, но следов бессонницы и долгих рыданий на лице я не увидела. В общем, как сказал Станиславский: «Не верю».
- Данил, сынок, как же так?! Мы только нашли друг друга. Как же так? – Омар взял за руку Даню, и представляю, сколько тому пришлось приложить усилий, чтобы ее не отдернуть. Если я не сумела сдержать брезгливой гримасы, то каково ему?
Или скорей всего, доктор вколол снотворное, чтобы он достойно симулировал бесчувственное тело. Иначе этот цирк не вынести.
- Данил, я надеюсь, что вы меня слышите. Выздоравливайте поскорее, а мы позаботимся о Камиле. Правда, дорогой?! – вношу свою реплику в постановку.
- Да, конечно, - поспешно подхватывает «дорогой». – Можете пожить пока у нас. Мы на днях улетаем в Лондон, а за домом нужно присматривать. У нас кухарка и рабочий по ремонту, садовник, сантехник, сторож в одном лице - ее муж. Нужно будет ими руководить. Справитесь?
Мне удалось сдержать недоуменный возглас. Вообще-то, помощь должна иметь разумные границы, и я никак не хотела, чтобы в моем доме поселилась другая женщина. Хотя мой он еще несколько дней. Мы улетаем, и я надеюсь сюда никогда не вернуться. Но я представляю, что бы я почувствовала, если бы и не собиралась бежать.
Улавливаю похотливые нотки в голосе мужа и понимаю, что он уже давно подыскивает мне замену. Не оправдала его надежды. В постели лишь отрабатывала супружеский долг и никак не могла себя замотивировать на какие-нибудь страстные «охи». Я просто терпела, как настоящая английская леди. А когда стало понятно, что еще и не могу забеременеть второй раз, наша интимная жизнь вообще свелась к дежурным соитиям.
- Вы это серьезно? – чуть не подпрыгнула от радости Камила и тут же вспомнила про имидж скорбящей. Интересно, она и правда, хочет отбить у меня мужа, раз с Данилом не получилось?!
- Вполне серьезно. Мы ж почти родственники! – закивал Омар.
- Вы не представляете, как мне это важно! Одной, без Данила, в квартире оставаться мне так тоскливо.
Господи, поскорей бы этот абсурд закончился!
Я выдавливаю вежливую улыбку и подтверждаю:
- Будем рады.
Хотя, почему и не порадоваться. Не нужно будет выискивать повод встретиться с ней. Как только Омар уедет, тут же могу взять ее за жабры.
Что и удается сделать мне буквально на следующий день. Омар хотел послать за ней такси, но я вызвалась сама поехать. Под предлогом помочь собрать ей вещи, я хотела прикоснуться к миру Данила, посмотреть на его берлогу, как он говорил. Что –то еще понять о нем.
И я убедилась, что он честен со мной. Квартира, в которой поселилась женщина, все равно выглядела холостяцкой. Пока Камила собирала необходимое, я прошлась по комнатам, не заботясь, что это выглядит просто бесцеремонно.
Мне важней было почувствовать здесь присутствие Дани. Представить, как он, такой большой и сильный, выходит из ванной в одном полотенце, обнимающем его бедра. С мокрыми взлохмаченными волосами, идет на кухню, делает себе кофе, какой-то бутерброд. По привычке тычет пультом в телевизор, прилипший своим тощим брюхом к стене чуть ли не под потолком. И даже телевизор не может заглушить эхо его одиночества, волнами раскатывающееся по квартире.
- Лада? – вопросительно прозвучал голос Камилы. – Мы едем?
Я и не заметила, как она собралась. Мне до слез не хотелось покидать жилище Дани, потому что я всем организмом чувствовала его своим надежным убежищем.
