— Сопляк! Не делай из меня бесчеловечного монстра! Я просто оберегаю свою, чудом воскресшую дочь. Какие цели ты бы не преследовал, я благодарен за то, что ты вернул мою дочь и не собираюсь выгонять в ночь человека на улицу, тем более не местного.
— Благодарю, но чем быстрее я покину ваш дом, тем быстрее всем станет спокойней.
— Хорошо, что ты это понимаешь. — Вдруг подобрел отец. — Вещи, что накупила тебе дочь, — Он кивнул в сторону пакетов, стоящих у ног парня, — Разрешаю забрать? Считай их наградой.
— Боюсь, вы неправильно поняли, давая такое разрешение. У меня нет причин спрашивать на это разрешение или оставлять их здесь.
— Так все-таки я не ошибся. Сколько ты хочешь? Сколько? — Снова взревел хозяин.
— Чтобы уйти и больше на появляться перед моей дочерью. Мне доложили обо всем что сегодня было, и поверь, ты бы не ушел отсюда целым, если бы до этого не вернул с того света Ангелину. Такой как ты, ей не пара.
— Кстати об этом. Раз уж так сильно хотите что-то мне дать — дайте перо и бумагу. Пропадать не попрощавшись, даже без записки, будет не вежливо.
— Перо? — Хмыкнул мужчина и подойдя к письменному столу, со злостью выдернул из принтера верхний листок, бросил на стол и шлепнул на него авторучку. — Пиши.
Парень, оставив пакеты на месте обогнул стул, и не садясь, красивым каллиграфическим почерком вывел всего два коротких предложения, после чего поставил роспись. Мужчина ревностно всматривался в каждое адресованное дочери слово, но так и не нашел за что зацепиться, кроме последних двух слов.
— Что это значит? — Бесцеремонно ткнул пальцем в бумагу мужчина.
— Она дала обещание не искать меня.
— Даже так? — Мужчина немного пораженно что-то пытался переосмыслить в то время как парень сложил бумагу вдвое и подписал: "Ангелине"
— Похоже она уснула. — Неожиданно, будто бы что-то услышав, сказал парень. — Прощайте.
Парень вышел за дверь, а мужчина опустился в кресло уже понимая, что исчезновение этого парня не пройдет бесследно для его дочери. Возникшее желание остановить и не позволить входить в комнату к своей несовершеннолетней дочери он подавил на корню, так как прекрасно осознавал, что все это время Ангелина жила у него, рядом с этим… В памяти всплыло, с каким восхищением дочь рассказывала о том, как Арсений о ней заботился и какой прекрасный он врач. И все же было в нем что-то зловеще-опасное, это отец уловил еще в первые секунды и не забыл даже от радости встречи с дочерью. Что-то, что объяснить не в силах, — только можно почувствовать где-то на уровне инстинктов, которые, сейчас просто кричали держатся подальше от этого парня и не только дочери.
Даже логически, с этим парнем явно что-то не то. Давление авторитета, перед которым прогибались даже серьезные люди, этот парень будто не замечал, и вел себя, будто он не только что оперившийся пацан, а умудренный богатым жизненным опытом зрелый человек. Не могут у молодого парня быть такими глаза. Временами, они будто холодом прожигают кожу и пробираются глубоко в тебя, вызывая желание спрятаться. И это у него? Человека, вращающегося в жестких, не терпящих слабости кругах? А как этот парень держится? Осанка, манеры… Жил в глуши, говорите?
Еще немного постояв и посмотрев в окно на спину удаляющегося от дома и скрывшегося за периметром ограды молодого человека, он с облегчением выдохнул. Подумал зайти и выбросить записку, чтобы и упоминания о том парне не оставалось, но не стал. Зная Ангелину, такая записка ее рассердит — и настроит против этого наглеца, а это хорошо.
Несмотря на ночь, написал семейному врачу о намерении нанести визит вместе с дочерью утром. Он должен был сам убедится, что с Ангелиной все в порядке.
Этот месяц выдался слишком трудным, еще и жена слишком странно себя ведет… Она слишком нездорово восприняла возвращение дочери, а до этого ведь так убивалась над ее могилой. Неужели еще не осознала? Кто знает, что твориться в голове у беременной женщины? Надо пойти проверить спит ли она. Утром до больницы нам двоим нужно сообщить теперь уже старшей дочери приятную новость.
И все же, если он мошенник… к чему такая краткость в этой записке? И что действительно скрывает в себе последняя фраза?
Он запомнил каждое слово адресованное его дочери, но ни в одном из них не мог найти ответа:
"Был рад знакомству. Свое обещание я сдержал. Надеюсь, и ты, сдержишь свое".
12.3 АРСЕНИЙ. Возвращение в лес
Как только я немного удалился от людных кварталов города я побежал. Никто не в силах описать как мне сложно было находиться в городе среди всех этих запахов, звуков, мельтешения. Хребтом чувствовать приближение со спины каждого из общего потока людей. Прошлые мои визиты в город проходили в темное время суток, но вот так, днем… Днем, город напоминал гигантский муравейник, а загазованность такая, что первое время хочется выть. Но, несмотря на это, рядом с ней, всего на один день я смог забыться. У меня получилось задвинуть свои страхи и дискомфорт как можно глубже и побыть обычным парнем, который прогуливается со своей дамой сердца. Пусть все было на современный манер, а не так как я представлял в свое время, но это было незабываемо!
Кто знает, может если бы родители Ангелины отнеслись ко мне иначе и стали уговаривать остаться, я бы вероятнее всего сдался и продолжал рисковать их жизнями еще пару дней. А так, все случилось вполне удачно и у меня не нашлось повода цепляться за дополнительное время с Ангелиной.
Даже сейчас меня одолевают мысли. А что если бы я остался хотя бы на неделю? Месяц? А может, у меня бы получилось прожить так целую жизнь? Но, рисковать своей жизнью это одно, а нести ответственность за жизни других людей — совсем другое, особенно, когда среди них твоя любимая.
Домой я бежал напрямую, игнорируя все дороги и тропинки. Мои старые джинсы прислуга выбросила и мне пришлось портить обновки. Хотя, стоит ли беспокоится, они и так дырявые. Проделаю еще пару дырок и даже незаметно будет.
Свежие запахи природы заполняли грудь, но совершенно не радовали. Я понимал от чего бегу и ради кого я готов терпеть и резкие в сочетании с удушливыми навязчивые запахи и слишком громкие и некомфортные для моего слуха звуки. К последним, нужно сказать, я довольно быстро адаптировался, но запахи, особенно свежеосвежеванной добычи доносящийся из кухонь жилых домов, меня напрягали, хоть и не вызывали никаких особых желаний.
Какой же я безнадежный! Мало того, что умудрился влюбиться в семнадцатилетнюю девицу, так еще и не устоял от соблазна, хоть не на долго, но быть ближе, обрекая на тоску себя и ее…
Она свою жизнь проживет. Даже если поплачет, то в скорости встретит свою судьбу и запамятует о порывах юности, а я? Моя судьба жить этими воспоминаниями, так же как эти годы я жил воспоминаниями о семье. Образы тяти с матушкой со временем стали иными. Даже во снах, лиц не различить, лишь цвет одежды и такие родные голоса, но чувства рядом с ними те же. Только пуговка, в тот последний миг, что я ее видел, так и врезалась в память и никакие годы не смогла затереть этот полный слез взгляд и улыбку. И Ангелина… смогу ли я пронести сквозь года ее образ? Юной, красивой, улыбчивой, понимающей — такой, на которой в те далекие годы я бы женился не раздумывая.
