Служанка заторопилась вперед меня, чтобы доложить о моем появлении. А я огляделась: где-то здесь должен ждать Альдор. И как бы ни готовилась, а все равно вздрогнула, когда он возник рядом. Думается, нарочно спрятался в тени разлапистых каштанов. Мой прерывистый вздох удивления как будто даже доставил ему удовольствие.
— Вам нравится меня пугать? — я нарочито сердито сдвинула брови.
— Я, конечно, не хочу, чтобы вас хватил удар, но в такие моменты у вас просто изумительное лицо, — де ла Фиер помолчал, внимательно разглядывая меня. Как будто в этот миг успевал думать еще о чем-то. — С него как будто сходит все лишнее и напускное. Открываетесь настоящая вы.
— Настоящая? — я опустила взгляд на поданную мне ладонь.
— Да. Юная девушка, которая вынуждена вынести гораздо больше, чем ей должно быть положено жизнью. Но перед ними, — Альдор кивнул в сторону шумного двора,
— вам такой быть нельзя. Потому я хотел улучить момент.
Он мягко сжал мою руку и поднес ее к губам. Коснулся тыльной стороны, не сводя с меня взгляда. Великая Матерь всего Света, я когда-нибудь научусь его понимать? Научусь не терять перед ним самообладание?
— Вы тоже, гляжу, сегодня пожелали открыть себя лучше? — я сглотнула загустевший воздух, когда рука слишком долго задержалась у лица Альдора.
Он приподнял брови, и я кожей ощутила, как по его губам расползлась улыбка.
— Почему вы так решили?
— Вы побрились, — я указала взглядом на его щеку.
Он и правда был теперь гладко выбрит. И это сразу бросалось в глаза: настолько стала привычной его то ли длинная щетина, то ли короткая бородка, которая всегда была аккуратно оформлена. Уж неведомо, как это удавалось слуге, который обычно его брил. А сейчас я без конца рассматривала его выразительные скулы и впадинки на щеках, его твердый подбородок — и не могла понять, нравится ли мне его нынешняя откровенность.
— Не поверите, но мне пришлось, — он чуть приподнял голову, словно в попытке отстраниться, когда я провела кончиками пальцев по его слегка шершавой и бледной после бритья коже.
— Пришлось? — улыбнулась недоверчиво. — Кто же вас заставил?
— Косорукий брадобрей, который, видно, решил, что мне так лучше, — Альдор дернул бровью.
— Он хоть жив или все, что от него осталось, лежит сейчас кучкой в камине ваших покоев?
— Я вам не скажу. Это слишком опасно, — маг загадочно закатил глаза. Но его лицо снова стало серьезным. — Я видел Мариана Шербана. Вы с ним встречались?
В голосе Альдора словно бы прокатились ледяные камешки. Я постаралась не выдать, как на миг стало жарко у меня в груди. Горячая волна хлынула до макушки и опала.
— Да. Случайно на лестнице. Он предупредил, что бы я была осторожнее.
Я взглянула на Альдора искоса, пытаясь разгадать его мысли. Поверит или нет? Ведь, кажется, к Шербану он относился с большим подозрением.
— Если это все, что он вам сказал... — все же выразил он сомнение.
— Смысл был таков, — твердо настояла я. — И ничего кроме.
Альдор не стал больше ничего говорить и повел меня за собой по выложенной камнем дорожке туда, где уже вовсю разгоралось веселье. И так не хотелось туда. Еще ненадолго остаться бы тут, в укрытии зеленой каштановой тени. Еще немного просто побыть отдельно ото всех. И мы шли, кажется, слишком неспешно. О нашем приходе уже давно объявил распорядитель, а голоса гостей наполнились легким недоумением.
За руку с Альдором я вышла на свет полуденного солнца. Меня объяло жаром со всех сторон, обожгло лучами открытую кожу шеи. И взгляды вцепились в подвеску на ней, в мое лицо. Де ла Фиер кивнул кому-то, улыбнулся сдержанно, продолжая уверенно держать меня за руку, и скоро мы вновь скрылись под навесом, что был растянут над длинными, щедро накрытыми столами. Наши места оказались очень близко к креслам хозяев дома — сразу по левую руку от них. Альдор почтительно кивнул жене Овидио — Агате, наклонился вперед и приветствовал самого главу дома.
Я наконец уселась, чувствуя, как дрожит улыбка на губах, о которой я так и забыла. Выпрямилась и тут же взгляд уперся в пустующие кресла за противоположным рядом столов.
— Они для кого? — наклонилась к Альдору.
— Для принца и его невесты. Они прибудут к вечеру, — ответил тот так невозмутимо, словно ничего особенного в этом не было.
Уж с кем, а с Венцелем встречаться совсем не хотелось. Все же я надеялась, что у его высочества найдутся более важные дела, чем празднования до утра. Но деться, к сожалению, мне некуда. Я зашарила взглядом вдоль столов. Натолкнулась на Мариана, который задумчиво смотрел куда-то перед собой, явно не слушая женщину, что-то ему говорившую. Затем быстро отыскала Натана Миклоша — чуть сбоку от нас. Он довольно громко, явно привлекая к себе внимание, спорил с незнакомым мне мужчиной, что-то пылко ему доказывая.
— Говорю, это дело времени! — донеслось до слуха. — Они совсем обнаглели. Лезут.
А все остальное поглотил всплеск музыки и чей-то раскатистый смех на другой половине стола. А я вцепилась взглядом в спутницу советника, еще раз убедившись, что это Доната. Она же как будто нарочно на меня не смотрела: миг, другой — а после подняла взор и вдруг улыбнулась. Взмахнула рукой, как ни в чем не бывало, приветствуя меня. Затем кивнула Альдору, который тоже обратил на нее внимание.
— Интересно, — протянул тот, мягко поглаживая большим пальцем мое запястье.
— Что бы тут делать любовнице Натана при живой жене? Правда, говорят, что она хворает последние несколько недель. Но так открыто...
— Вы тоже привели меня сюда открыто, — буркнула я.
— Вы моя невеста, — напомнил Альдор.
— И как бы за это мне сегодня не подкинули змею в постель, — я коротким движением глаз указала на Юдит Месарош, которая, гордо выпрямив спину, восседала неподалеку от еще пустующего кресла принца в окружении, видно, родственников. Она открыто рассматривала Альдора и меня. Ее лицо, кажется, ничего не выражало, но в глазах — я видела даже издалека — стояла такая стылая ненависть, что по спине пробегал колючий холодок.
— Я бы мог, конечно, сегодня охранять вас в постели… — совершенно невозмутимо отозвался Альдор и покосился на меня с хитроватой усмешкой, когда я подняла на него наверняка полный недоумения взгляд. — Но это не входит в наш с вами договор. Не беспокойтесь, в вашу комнату не допустят никого постороннего. А за вашей любезной подругой, если ее можно так назвать, лучше присматривать внимательнее.
— После встречи с тем иллюзионистом, который знаком с Юдит, я уже не в чем не могу быть уверена, — пришлось признаться.
Я не слишком много размышляла над этим до приезда сюда. А сейчас вдруг, оказавшись под десятками взглядов: изучающих, любопытных, неодобрительных — поняла, что в любом случае мне тут никто не рад. Даже Овидио Стан — и тот, скорей всего, предпочел бы, чтобы меня тут не было. Слишком неоднозначная у меня репутация — это не затмишь роскошным платьем и драгоценностями. Даже рука Альдора, которая так надежно сейчас сжимала мою — напоказ всем — не могла остановить волны их негодования. А самые сильные исходили сейчас от кузины принца и от дядюшки, Шандора де ла Фиера, который вместе со своим семейством расположился чуть поодаль от нас — на стороне принца Венцеля — как будто открыто протестуя против близости со своенравным племянником. Вести о помолвке племянника наверняка разозлили его, а то и повергли в панику. Все, что он так хотел заполучить, буквально уплывало у него из рук. И отчасти я была тому виной.
