Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
Мне надо измениться. Я хочу измениться. Прежнего Роджера Брауна больше не существует. И я принялся за дело. Спустя четверть часа я уже смотрел на себя в осколок, оставшийся от зеркала заднего вида. Зрелище — как я и опасался — особой красоты не представляло. Моя голова напоминала ядро арахиса в шелухе, продолговатая и чуть вогнутая посередине. Гладко выбритая поверхность бледно светилась на фоне загорелой физиономии. Но это был я — новый Роджер Браун. Между ног у меня лежали состриженные волосы. Я собрал их в пластиковый пакет и засунул в задний карман форменных брюк Эскиля Монсена. Попутно обнаружив в нем бумажник. Внутри была кредитная карточка и немного денег. А поскольку светиться и дальше с кредиткой Уве Чикерюда в мои планы не входило, то бумажник я решил забрать. Зажигалку я уже нашел в кармане черной бивернейлоновой куртки прыщавого и теперь думал, не поджечь ли обломки машины. Это затруднит работу по идентификации останков и, возможно, даст мне сутки передышки. С другой стороны, на дым тут же прибудет пожарная команда, в то время как без него, если мне повезет, может пройти еще много часов, прежде чем кто-то обнаружит эти обломки. Я посмотрел на срез мяса, бывший когда-то лицом прыщавого, и принял решение. У меня ушло почти двадцать минут на то, чтобы стащить с него брюки и куртку и натянуть мой зеленый спортивный костюм. Все-таки удивительно, до чего быстро человек привыкает свежевать ближних. Срезая кожу с обоих указательных пальцев у прыщавого (я забыл, с какого пальца снимаются отпечатки — с правого или левого), я ощущал лишь спокойную сосредоточенность хирурга. Потом я чуть порезал и большие пальцы, чтобы повреждения рук выглядели более естественно. Покончив с этим, я отошел на два шага от машины, чтобы оценить результат работы. Кровь, смерть, тишина. Это была инсталляция, достойная Мортена Вискума.[31]Будь у меня фотоаппарат, я бы снял это и послал снимок Диане, чтобы она повесила его у себя в галерее. Потому что… как там Грааф выразился? Именно страх, а не боль делают человека сговорчивей.
Я шел вдоль шоссе. Был, конечно, риск, что Клас Грааф поедет именно по этой дороге и увидит меня. Но это меня не тревожило. Во-первых, он не узнает лысого типа в бивернейлоновой куртке Элверумского клуба Кодо-дзен. Во-вторых, идет этот тип не так, как ходил Роджер Браун, а выпрямившись и медленнее. В-третьих, GPS-трекер Граафа знает абсолютно точно, что я остался там, в искореженной машине, и не сдвинулся ни на метр. Логично. Чего еще ждать от мертвого?
Я миновал фермерский двор и пошел дальше. Мимо проехала машина, чуть притормозив — кто это идет? — потом газанула и исчезла в ярком осеннем свете.
Тут хорошо пахло. Землей и травой, хвойным лесом и коровьим навозом. Чуть саднили раны на затылке, но к затекшему телу понемногу возвращалась чувствительность. Я шагал широким шагом и дышал полной грудью, оживая с каждым вдохом. Через полчаса ходьбы я по-прежнему находился на той же бесконечной земле, но вдалеке показалась синяя табличка и навес.
Автобусная остановка.
Спустя еще четверть часа я вошел в серый автобус местного сообщения, расплатился наличными из бумажника Эскиля Монсена и узнал, что автобус следует в Элверум, откуда можно поездом доехать до Осло. Я уселся в кресло напротив двух платиновых блондинок за тридцать. Ни одна не удостоила меня взглядом.
Я дремал, но проснулся, когда послышалась сирена и автобус, замедлив ход, съехал на обочину. Мимо нас промчалась полицейская машина с синей мигалкой. Машина «ноль-два», подумал я и отметил, что одна из блондинок смотрит на меня. Я посмотрел на нее в ответ и заметил, что она инстинктивно пытается отвести глаза, оттого что мой взгляд слишком пристален, оттого, что я, видимо, вызываю у нее отвращение. Но не смогла. Я криво улыбнулся ей и отвернулся к окну.
Солнце еще озаряло родной город ветхого Роджера Брауна, когда новый сошел с поезда в семнадцать часов десять минут. Но ледяной ветер уже задувал в разинутую пасть бронзового тигра перед Центральным вокзалом Осло, пока я наискось пересекал вокзальную площадь, направляясь в сторону улицы Шипергата.
Торговцы наркотой и проститутки на Толлбугата смотрели на меня, но не озвучивали своих предложений мне, в отличие от ветхого Роджера Брауна. Перед входом в гостиницу «Леон» я остановился и посмотрел на белые пятна на фасаде в местах, где отвалилась штукатурка. В одном из окон висело объявление, предлагавшее номер по цене четыреста крон за ночь. Я вошел внутрь и направился к стойке администратора, или «РЕСПЕШЕНУ», как было написано на табличке позади мужчины, находившегося за стойкой.
— Да? — произнес он вместо обычного «Добро пожаловать!», к которому я привык в отелях, где останавливался ветхий Роджер Браун. Лицо администратора покрывала пленка пота, словно после тяжелой работы. Пьет слишком много кофе. Или просто нервный от природы. Мечущийся взгляд свидетельствовал в пользу последнего.
— У вас есть номер на одного? — спросил я.
— Да. На какой вам срок?
— На сутки.
— Полные?
Я никогда прежде не бывал в гостинице «Леон», только проезжал мимо несколько раз, и догадался, что они предоставляют номера с почасовой оплатой тем, кто занимается любовью на профессиональной основе. Иными словами, женщинам, которым не хватает красоты или смекалки, чтобы с помощью своего тела заполучить дом по проекту Уве Банга и собственную галерею в районе Фругнер.
Я кивнул.
— Четыреста, — сказал мужчина. — Оплата сразу.
У него был легкий шведский акцент, с которым по какой-то причине говорят вокалисты танцевальных групп и некоторые проповедники.
Я бросил на стойку комбинированную кредитно-банковскую карту Эскиля Монсена. Я знал по опыту, что в отелях не очень следят, чтобы подписи были похожи, но на всякий случай потренировался в поезде. Проблемой была фотография. С нее смотрел мордатый детина с длинными вьющимися волосами и черной бородой. Даже не особенно вглядываясь, можно было заметить его неполное сходство со стоящим теперь у стойки узколицым дядькой с бритым черепом. Администратор разглядывал карточку.
— Вы не похожи на фотографию, — сказал он, не отрывая от нее глаз.
Я ждал, пока он все-таки подымет свой взгляд и встретится с моим.
— Рак, — сказал я.
— Что?
— Химиотерапия.
Он трижды моргнул.
— Три курса, — сказал я.
Его кадык дернулся, когда он сглотнул. Я видел, его уверенность поколебалась. Ну, давай же! Мне надо скорее лечь в постель, затылок разболелся просто дико. Я не отводил взгляда. Наконец это сделал он.
— Сорри, — сказал он и протянул мне карточку обратно. — Мне никак нельзя попасть в неприятную историю. Я и так под наблюдением. Наличных у вас нет?
Я покачал головой. Купюра в двести крон и монета в десять — вот и все, что осталось у меня после покупки билета на поезд.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
