— Да нет, — говорить становится все труднее, — это был всего второй бокал.
— Ну, наверное, перелет сказался, смена часовых поясов. Знаешь что, Ник? — Кайл деловит. — Ты приляг, отдохни немного. Уверен, тебе тут же станет легче.
Да нет, какой там «приляг»? Ей надо возвращаться хотя бы к Кайлу в квартиру, и там уже лечь спать. Но пока она собирается с силами, чтобы донести до Кайла такую сложную мысль, он уже успевает привести ее в небольшую каюту. И находящаяся там узкая кровать кажется Ник безумно притягательной. И на эту кровать Ники почти падает — Кайл успевает подхватить ее, и затем бережно опускает на синее покрывало. Когда ее голова касается подушки, глаза Ник закрыты. Она спит.
Больше всего сейчас ему хочется присесть рядом и смотреть на это безмятежное спящее лицо. Но — нельзя. Дел и хлопот еще куча. Через полтора часа он должен выйти в море.
— Джул, Ник в спальне. Посмотри, пожалуйста, как она. Все ли в порядке.
— Хорошо. Быстро она заснула?
— Вроде бы да. Зеки видел?
— Кажется, он с Тони, на корме. Ладно, я пошел к Ник.
— Давай. А я к Зеки.
— Зеки, аккуратно сворачивай вечеринку. Намекни там всем, что пора и честь знать.
— Что, положил спящую красавицу в гроб хрустальный?
— Знаешь, я уже сто раз пожалел, что рассказал тебе о своих планах!
— Да ладно! — фыркает Кампос. — Во-первых, ты бы без меня и Джула не справился. А во-вторых, у тебя не должно быть секретов от своего гоночного инженера.
— Ну, раз ты в доле — иди, отрабатывай! Без четверти одиннадцать я должен отчалить.
— Хорошо, — кивает Эзекиль, — только имей в виду, Падрон…
— Что еще? — раздраженно вздыхает Кайл.
— Если ты не договоришься с Ник… или, не дай Бог, обидишь ее… помимо штурмана, ищи себе еще и нового гоночного инженера на следующий сезон!
— С ума вы все посходили, что ли?! — впрочем, возмущение Кайла достается удаляющейся спине Кампоса.
Огни Монакского порта остались позади. Впереди — темное полотно моря, и звездный ковер над головой. Он любил выходить в море ночью. Устал, конечно, но пару часов у штурвала он еще постоит, наслаждаясь гладким скольжением корабля по волнам, мерным урчанием итальянского мотора — сегодня не до лотереи с парусами и ветром. Может быть, завтра?..
Ох, что же будет завтра, когда Ник проснется? Нет, об этом лучше не думать сейчас. Все равно готовых ответов на ее вопросы у него нет. Завтра видно будет.
А пока он постоит немного у штурвала, а потом бросит якорь. Как истинный гонщик, он абсолютно не доверял автопилоту, хотя тот и был установлен на яхте. Лучше он поспит часов пять-шесть, а потом они снова двинутся в путь. При таком раскладе следующим вечером они должны достигнуть пункта назначения.
Ник проснулась все с тем же ощущением головокружения, что и перед тем, как она заснула. Она открывает глаза, головокружение от этого только усиливается. Ощущение качки — вверх-вниз, вверх-вниз. Хотя… отчего же ощущение? Ник резко садится, чтобы тут же со стоном упасть на кровать. Но пару очевидных выводов она успевает сделать.
Она на яхте Кайла, это совершенно точно. Она узнает эти стены, обшитые деревом. И, судя по раскачиванию этих стен, яхта куда-то плывет. И Ник… Ник тоже плывет вместе с этой чертовой яхтой! Как же она так вчера умудрилась?
Не повторяя своей давешней ошибки, медленно и осторожно садится на кровати. Взгляд ее падает на тумбочку рядом. В специальном держателе — бутылка минеральной воды. Мой Бог, как же кстати!
После полбутылки минералки самочувствие признается достаточно удовлетворительным, чтобы встать на ноги и предпринять попытку найти владельца судна. Чтобы сказать ему, что у него на борту безбилетный пассажир.
Шелковый сарафан безнадежно измят, на голове наверняка черт знает что, но Ник старается об этом не думать. Все это пустяки по сравнению с тем, что произошло. И с тем, где она сейчас находится.
Бронзовокожий смолянокудрый римский бог стоял у штурвала. Облачен бог был все в те же неизменные выгоревшие на солнце светло-серые шорты и в тон им серую бандану. И более ничего. Ну разве что еще прищур глаз, как у истинного морского волка, да небрежная уверенность в кистях рук на дереве рулевого колеса. И еще совершенно не по-божески заклеенный пластырем указательный палец на правой руке.
Ник даже на какое-то время забыла о своих проблемах, пораженная красотой и гармоничностью открывшейся картины. Что за человек Кайл Падрон, что, держась за любой руль, он выглядит как властелин мира?!
Судорожно цепляясь одной рукой за поручень, она осторожно пробиралась вдоль правого борта, пока не поравнялась с Кайлом. Окликнуть его не успела — он сам повернул голову в ее сторону. Улыбнулся — слегка, самым краешком губ.
— Привет. Проснулась? Как себя чувствуешь?
Все предыдущие мысли разом вылетают из головы. Так Кайл в курсе, что она на яхте? Он знал, и все равно отправился куда-то по своим делам? А она почему-то сразу решила, что он каким-то образом забыл про нее. Так, и что все это значит?
Предусмотрительно захваченная бутылка с водой дает ей еще пару глотков и время на размышление, пока Кайл задумчиво созерцает горизонт.
— Кайл?
— Да?
— Что происходит?!
— Мы плывем на моей яхте. Она называется «Stella Marina». Изначально это парусное судно, водоизмещение…
— Падрон! Какого черта я тут делаю?! Я не помню, чтобы собиралась с тобой в плавание!
Кайл вздыхает. Начинается самое трудное. На его стороне одно — деваться Ник некуда. На этом, собственно, и строился весь расчет.
— Гхм… думаю, да, ты не планировала…
— И?
— Зато я… планировал.
— ПАДРОН!?!
Очень громко. Он даже не помнит, чтобы Ник ТАК орала на него. Как разговаривать с такой Николь, он не знает, а потому — молчит.
Молчит до тех пор, пока Ники, кипя от злости и напрочь забыв о беспокоившей ее качке, отрывается от поручня и встает аккурат перед рулевым колесом, с другой стороны, напротив Кайла.
Некоторое время проходит в молчании и поединке взглядов.
— Я жду объяснений, Кайл.
— Ники… ты загораживаешь мне обзор, знаешь ли…
Она даже сразу не находит, что ответить на это возмутительное заявление.
— Я? Закрываю тебе обзор? — она оборачивается и оглядывает взглядом безбрежный горизонт. — Неубедительно, Кайл, — и, затем, уперев для равновесия руки в бедра: — Повторяю свой вопрос: куда направляется эта чертова посудина? И что на ней делаю я?
— Мы направляемся в сторону одного из многочисленных островов Адриатики. Остров принадлежит моему другу, и он мне позволил этим островом воспользоваться.
