Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
– Запомни, девочка: жалость у нас не живет, – отрубила начальница, – иначе придется расплачиваться собственным здоровьем.
И Лейла отгородилась от клиентов невидимой, но очень прочной стеной. Единственным человеком, пробившим брешь в обороне, оказалась Ксюша. Лейла не общалась с девушкой, молча оформляла квитанцию и пересчитывала деньги. Но всякий раз, глядя в спину уходящей Жрачкиной, боролась с желанием окликнуть бедолагу, зазвать ее в подсобку, напоить чаем, угостить вафлями.
Ксюша всегда вовремя выкупала свою драгоценность. Но однажды пропустила назначенную дату. Не явилась и в льготную неделю. И тогда Лейла сама заплатила нужную сумму, забрала кольцо, выписала из квитанции адрес Ксении и поехала к ней домой. Почему оценщица решилась на столь странный поступок? Она и сама не знала. Послушалась своего внутреннего голоса, твердившего: «Помоги девчонке».
Все оказалось намного хуже, чем предполагала Лейла. Еще с лестницы ей стало слышно, что в квартире заходится плачем ребенок. На звонок никто не открыл, Ксении, похоже, не было дома. Но когда Ибрагимова подергала дверную ручку, створка неожиданно распахнулась – замок оказался хлипким.
Ксению она обнаружила на кровати. Та лежала в полузабытьи, на одной ноге у нее был гипс. Рядом стоял мальчик лет шести и, надрывно плача, повторял:
– Мама, есть хочу!
Лейла сбегала в кухню, смахивающую на собачью будку, не нашла там даже засохших крошек, вернулась в комнату, пощупала лоб Ксюши и перепугалась – температура у нее была явно за сорок. Спешно вызванная «Скорая» увезла Жрачкину в стационар, а Лейла осталась с Вадиком. Через неделю больную перевели из реанимации в обычную палату, и Лейла с Ксюшей поговорили по душам.
Ксюшу воспитывал отец, отставной полковник, человек крайне строгих правил, требовавший от дочки полнейшего подчинения. Любое отступление от распорядка дня считалось преступлением и жестоко каралось. Впрочем, ремень с пряжкой применялся по любому поводу. Принесла из школы четверку? Порка. Случайно порвала платье? Порка. Плохо вымыла пол? Порка.
– Я выбью из тебя материнскую дурь! – ревел бывший вояка, выдергивая из брюк ремень с бляхой.
Куда подевалась ее мать, Ксения понятия не имела. Когда дочери исполнилось восемь лет, добрый папаша коротко сообщил:
– Шлюха сдохла.
И более бесед на эту тему не было. Из страха перед отцом Ксюша закончила школу с золотой медалью и легко поступила в институт. Там у нее появилось немало поклонников, причем не только студентов. На симпатичную, очень скромную девочку стал засматриваться преподаватель Иван Гаврилович Стебунков.
– Иван Гаврилович Стебунков… – эхом повторила я.
Лейла кивнула.
– Да. Причем он имел, как принято говорить, серьезные намерения. Но Ксюша его не замечала, потому что влюбилась. Первым мужчиной вчерашней школьницы стал иностранец-стажер по имени Габриэль. Можно удивляться наивности Ксюши, но она, воспитанная суровым отцом, и правда не знала, как появляются дети. А Габриэль воспользовался этим – уложил девушку в постель, весело провел с ней время и благополучно отбыл домой, в свою страну, к жене и ребенку.
Вскоре после его отъезда отец поинтересовался у дочери, почему та не просит денег на средства интимной гигиены, узнал, что у нее нет месячных, отволок ее к гинекологу, услышал про беременность и выгнал Ксению из дома. Лучше не повторять, что орал озверевший полковник, какими эпитетами он осыпал рыдающую дочь.
Перепуганная донельзя Ксюша просидела ночь на вокзале, утром явилась зареванной на занятия и столкнулась с Ириной Альбертовной Евдокимовой, заведующей кафедрой иностранных языков. Та тут же стала задавать вопросы. Ксения рассказала ей о своей непростой ситуации. Евдокимова призадумалась.
– Какой у тебя срок?
– Три недели, – всхлипнула Ксюша.
– Хочешь оставить ребенка или избавиться от него? – деловито спросила профессор.
– А разве можно лишиться маленького, если он уже живет в животе? – заморгала Ксения.
Трудно, конечно, поверить в такую наивность первокурсницы. Но вспомните, пожалуйста, что во времена юности Ксении Интернета не существовало, пресса выходила под бдительным присмотром цензуры, слово «аборт» считалось не просто стыдным, а ужасным. Развод осуждался парткомом. Подружек, которые просветили бы ее, Ксюша не имела, матери у нее не было, отец тотально контролировал дочь, требуя отчета за каждую проведенную вне дома секунду. Отношения с Габриэлем стали возможны лишь потому, что декан факультета выбрал самую скромную и незаметную барышню для сопровождения гостя-иностранца в Суздаль, а отец побоялся спорить с администрацией вуза, давшей Жрачкиной ответственное комсомольское поручение. Впрочем, полковнику и в голову не могло прийти, что его в страхе воспитанная скромница решится на интим, да еще с иностранным гражданином.
Оценив меру наивности Ксении, завкафедрой захотела поучить студентку уму-разуму.
– На тебя давно положил глаз Стебунков. У Ивана Гавриловича огромная квартира, достаток, прекрасные карьерные перспективы. Выходи за него замуж и забудь мерзавца, который сделал тебе ребенка. Если сейчас прыгнешь к Стебункову в постель, то можно будет объявить новорожденного недоношенным. Иван поверит, что младенец от него.
– Ой, я не смогу! – испугалась Ксюша.
– Тогда придется жить на улице, – напомнила Евдокимова. – И денег у тебя нет. Как ты намерена существовать? Особенно когда появится малыш?
Ксюша разрыдалась. Евдокимова куда-то умчалась, а вернулась вместе с чрезвычайно взволнованным Стебунковым, который с порога воскликнул:
– Ксюшенька, Ирина Альбертовна рассказала мне о твоем бедственном положении! Пьяница-отец пытался тебя изнасиловать, а когда ты не далась, выкинул тебя на улицу. Вот мерзавец!
Ксения онемела. Евдокимова, стоявшая за спиной Ивана Гавриловича, поднесла указательный палец к губам. А Стебунков продолжал:
– За такое поведение твоего отца следует наказать.
– Ваня, Ксюша не хочет никакого шума, – быстро перебила его завкафедрой. – Ведь так, солнышко?
Ну и как должна была поступить девушка, приученная во всем подчиняться старшим? Она кивнула. И тут Иван Гаврилович предложил:
– Живи у меня, в квартире есть свободная комната. Ты готовить умеешь?
Ксюша снова кивнула.
– Прекрасно! – потер руки Стебунков. – В благодарность за крышу над головой будешь мне супчик варить.
Когда Иван Гаврилович ушел, Евдокимова погладила поникшую Ксюшу по голове и сказала:
– Не упусти свой шанс. Сегодня же ночью иди в его спальню. Ты девочка симпатичная, Ваня в тебя влюблен, все устроится. Так, запоминай! Стебунков быстро пьянеет, от двух бокалов легкого вина его уже в сон клонит. Вечером предложи отметить твой переезд, Ваня достанет бутылочку. Твоя задача – влить в него половину. А когда он захрапит, стяни с него брюки, рубашку, накапай крови на диван, где вы сидели, раздевайся и ложись рядом. Утром Стебунков ничего не вспомнит, а ты ему на следы крови покажи и заплачь: вот, лишилась девственности, но не сержусь, потому что очень вас люблю. Даже представить не можешь, сколько парней попадается на эту простую уловку. Уколешь иголкой щиколотку, и все дела. Только не коли в руку, не ровен час, он заметит след. Лучший вариант – нога!
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
