Секунду он молча смотрит на нее, потом поднимает на меня обалделый взгляд и снова опускает его на результат наших совместных бездумных усилий. Внутри меня что-то переворачивается, в горле моментально пересыхает, а дышать становится мучительно трудно. Страх своими липкими лапками ползет вверх по спине и сжимает горло. Сейчас Крис разозлится, взбесится, назовет меня дурой, которая не могла додуматься о противозачаточных, и отменит свадьбу. И все, что у меня останется от него, это красивые воспоминания и мой малыш, от которого я даже под дулом пистолета не избавлюсь.
— Оу… — выдыхает он, моргнув, улыбнувшись и снова взглянув на меня — все с той же безграничной нежностью и удвоившейся страстью. — Это точно?
Мне кажется, или его голос звучит взволнованно?
— Я сделала два теста, оба показали один результат, — признаюсь я каким-то чужим монотонным голосом. — Ну и у меня задержка.
— Охренеть, — шире и счастливее улыбается Крис. Его взгляд блуждает по моему лицу, задерживается на губах, и он бросается ко мне с поцелуем, будто мы наскучались друг по другу после долгой разлуки. — Как же это круто, девочка моя, — шепчет он мне в губы, сжимая меня в своих объятиях.
— Ты правда рад? — уточняю я, все еще напряженная от сковавшего меня волнения.
— Ты сомневаешься, нимфа?! — громче спрашивает он.
— Я… не знаю…
— Окси, я врач, — смеется он. — Я знаю, чем вылезает игнорирование контрацептивов. И кто сказал, что я не нарочно заделал тебе маленького австрийца?
Господи, у меня камень спадает с души. Я два дня ногти грызла, подбирая и репетируя признание. Думала, вообще не решусь, и Крис сам все поймет, когда у меня пузо на лоб полезет.
— И давно ты узнала? — любопытствует он, не расслабляя своих объятий.
— Позавчера сделала второй тест.
— А чего молчала?
Я поджимаю губы, робко поднимаю лицо и, помолчав под его счастливым взором, произношу:
— А как же наши планы?
— Ну подумаешь, свяжусь с риелтором и попрошу его подыскивать нам домик на пару комнат побольше. Следовало раньше об этом подумать. Мой косяк.
— А мои капризы? Депрессия, что я старородящая? Мне ведь уже двадцать три!
— И правда, об этом я не подумал, — издевательски подшучивает Крис, и я игриво толкаю его в плечо. — Все просто офигенно, нимфа! — Он подхватывает меня на руки и несет в комнату. — Я же женюсь на тебе не для того, чтобы выращивать фиалки и разводить мопсов. Я хочу семью, конфетка. Семью. А это, как минимум, ты и парочка похожих на тебя карапузов. — Он с особой осторожностью укладывает меня на кровать, снимает мои туфли и принимается расстегивать блузку. — Мне придется быть более аккуратным в ближайшие месяцы, зато представь, как мы наскучаемся по нашим… играм…
Я вспоминаю наши меховые наручники, комплекты моего откровенного белья и любимые игрушки Криса, от одного вида которых в его глазах появляется азартный блеск. У нас уже шкаф забит ими, а в городских секс-шопах бабули-продавщицы встречают нас как родных. Не представляю, что мы будем делать со всем этим добром, когда отправимся в Австрию.
— А где я буду рожать? — слишком рано волнуюсь я, позволяя Кристиану стянуть с меня джинсы.
— Как — где? — усмехается он. — В русской баньке. По старинке.
— Блин, Крис! — смеюсь я, а он нависает сверху и бархатным взглядом скользит по моему лицу. Нежно целует мои губы и горячо шепчет:
— Тебе больше не о чем беспокоиться. Вместе рожать будем. Привыкай, любовь моя…
