Книга Звезда - Даниэла Стил

Партнерский ужин у Андерсона, Винсента и Соброка был глупойзатеей, устраиваемой каждый год в клубе, но молодые члены фирмы должны былиприсутствовать там обязательно. После некоторых колебаний Спенсер решилпригласить Элизабет Барклай. После Палм-Бич они виделись несколько раз. Онабыла занята в колледже и приезжала в Нью-Йорк только раз в месяц, якобы кбрату. Но она обязательно звонила Спенсеру, бывая в городе, и они ходили вместеобедать. Нельзя сказать, чтобы Спенсеру не нравилось ее общество. Наоборот,больше, чем ему хотелось бы, но они всегда оказывались в постели, где онаухитрялась чувствовать себя неловко. Он понимал, что она ждет от него большего,чем это. А он не хотел ни закручивать с ней серьезно, ни терять ее. У него былсвой тип девушек, к числу которых она не относилась. Однако когда она быларядом, особенно в постели, он не был в этом уверен.

Его возбуждала неистовая чувственность, скрывавшаяся под еехолодной внешностью, но ему хотелось большего. Ему хотелось того, о чем онговорил ей, – женщина должна нуждаться в нем, любить его таким, каков он есть,быть доброй, нежной, сочувствующей. Ему нужна женщина, которую бы он любилбезоглядно. Ему жаль, если другая размоет этот образ, а в Элизабет он виделточный портрет ее отца.

Он все-таки пригласил ее на этот ужин, танцевал с ней весьвечер, потом они, как обычно, занимались любовью, и он в очередной разубедился, что даже постель для него превратилась в простую повинность.

В конце июня она заканчивала второй курс в Вассаре исобиралась вернуться в Сан-Франциско на следующей неделе, а оттуда на лето – наозеро Тахо.

– Почему бы тебе не приехать туда? – спросила онанаивно.

– Я не могу.

– Ну конечно, ты можешь, ну, не будь таким упрямым! –Она из тех женщин, кто не принимал в ответ «нет». Ей двадцать один год, и онаболее искушенная в жизни, чем раньше. Она несколько раз настойчиво спрашивалаего, почему он не знакомит ее со своими родителями. Но он знал, что, если онсделает это, пути назад не будет.

О такой девушке его родители и мечтали. А он в свои тридцатьне был готов к этому.

– Не каждый может уехать на лето, дорогая. – Онипереговаривались, лежа в постели. Он знал, что им нужно вставать, он долженотвезти ее к брату, иначе тот начнет подозревать об их отношениях, хотя Спенсери не был уверен, что Элизабет сама не сказала ему. – Я упорно тружусь.

– Отец тоже, но он уезжает на два месяца. – Она лежаласчастливая и смотрела на него. Ей нравился секс, и она сама заботилась о том,чтобы не забеременеть. Она совсем не хотела беременеть. Это его тоже поройраздражало. Она постоянно думала о себе, никогда не рисковала. Для него многозначило ее нежелание забеременеть. Но Элизабет Барклай была неуязвима.

– Но мне далеко до твоего отца! – усмехнулся Спенсер. –Ты не находишь?

Элизабет настаивала, чтобы он занялся политикой, а он лишьотшучивался. Он достаточно загружен в фирме. На нее произвело приятноевпечатление, каким уважением он пользуется у старших партнеров.

– Подождите немного, мистер Хилл. Ваша звезда тольковосходит!

– Возможно, но сейчас я чувствую приближение другихвозможностей. – Он овладел ею вновь, и, как всегда, это было только физическоеудовлетворение. Иногда он чувствовал угрызения совести, занимаясь с нейлюбовью, но не любя ее. Он только хотел ее, но говорил себе, что, может, так илучше.

– Так что насчет Тахо? – напомнила ему Элизабет,закуривая сигарету. – Приезжай на недельку-другую, если сможешь выбраться, отецбудет очень рад тебя видеть.

– Да, я уверен, он был бы очень рад увидеть нас сейчас.

– О нет. – Она улыбнулась и выпустила в его сторонуструйку дыма. – Ты прав. Он очень старомоден.

– Как не похоже на него, – улыбнулся Спенсер. Она всебольше поражала его.

– Да и ты тоже.

– Я?! Я старомоден? – Он был очень удивлен. – Почему тытак думаешь?

– Знаешь, ты ведь ждешь вспышек молний в небе, преждечем поверишь во что-нибудь. Что касается меня, мистер Хилл, это очевидно. Все,чего ты добился в жизни, – товарищеские отношения, хорошее жалованье, работа,которая тебе нравится. Тебе не следует ждать скрипок и арф, песни ангелов. Этоне то, что нужно в жизни.

В том-то и дело, что он ждал, а она нет.

– Может, ты и права.

Он нежно провел рукой по ее бедру. Но она его не убедила. Онверил в арфы, и в скрипки, и в громы, и в молнии. Она его хорошо знала, и этобыло удобно. Но временами его еще преследовал образ ребенка, которого он виделв последний раз два года назад сидящим на качелях, в голубом платье, смотрящимна него, словно стараясь запечатлеть его образ навсегда. Он еще помнил цвет ееглаз, прикосновение ее рук, но понимал, что это безумие. Элизабет смотрела нанего внимательно, и он испугался, что она может прочитать его мысли.

– Спенсер, ты великолепен в постели, но ты мечтатель.

– Мне следует поблагодарить за первое и извиниться завторое?

Ему иногда претила ее прямота. Элизабет не признавалапоэзии, магии, только – голые факты. Ей, наверное, следовало стать юристом.

– Не надо извиняться, просто приезжай на Тахо.

– Если приеду, это даст твоим родителям повод думать,что мы помолвлены. – Его это волновало, ведь Элизабет Барклай не из тех, с кемможно играть.

– Я с этим управлюсь.

– Что ты им скажешь?

– Скажу, что у тебя дела в Сан-Франциско и я пригласилатебя на озеро. Подходит этот вариант?

– Приемлемый, если твой отец не очень сообразителен.