Эркин. – Ну, молодец, – и подражая Жене, сказал серьёзно: – Вставай и одевайся. На молоко пора.
– А банан? – спросила Алиса, расстёгивая пижамку.
– Будет банан, – пообещала Женя. – Давай быстро, не копайся.
– Я снаружи подожду, – сказал Эркин.
Всё-таки он был слишком большим для тесного отсека. И хотя ему, пока Алиса спала, удалось найти укромное место и хорошенько – сегодня никто не помешал – размять и потянуть мышцы, нывшие после возни с ящиками, чувствовал он себя стеснённо.
Когда Женя вывела умытую и одетую Алису, Эркин ждал их, стоя у барака, и улыбнулся им, улыбнулся той, памятной Жене улыбкой, от которой, как ей показалось, даже солнце ярче стало.
Большинство детей на молоко сегодня принесли бананы: не одна Женя такая умная. Держа Эркина под руку, она огляделась.
– Какой день хороший, правда?
– Правда, – кивнул Эркин. – А вон и Тим. Эй!
Он призывно махнул рукой, и Тим с Зиной подошли к ним. По довольному виду Тима, Эркин понял, что тот и думать забыл о беляке. Ну и правильно! О всех хозяевах думать…
– Загорье, по-моему, нам подходит, – говорила Зина. – И название такое хорошее.
– Да, – кивнул Эркин. – Похоже, город стоящий.
– Похоже, – согласился Тим. – Не думаю, чтоб мы здесь что получше нашли. Главное – как там с жильём. Сколько на запрос ответа ждать?
– Надо было сегодня сдать, да? – встревожилась Зина.
– Ничего, – улыбнулась Женя. – Это можно и сейчас сделать.
– И в справочной надо будет посмотреть, – кивнул Тим. – Там есть что на английском или только по-русски?
– Я не посмотрела, – смутилась Женя.
Тим кивнул и улыбнулся.
– Спросим у библиотекаря. Её Алёной зовут, так?
– Да, – кивнула Женя. – А пожилую – Нина Алексеевна.
Тим шевельнул губами, повторяя про себя имя.
– А что, – сказал Эркин, – до ужина погуляют, а мы посмотрим. Может, – он поглядел на Женю, – и решим сегодня.
– А чего ж нет, – поддержал его Тим. – Фрукты получили, можно ехать.
Все рассмеялись. Да и во всём лагере сегодня царило веселье. День Благодарения здесь никто не праздновал, но настроение – то ли из-за солнечной погоды, то ли из-за фруктов – было праздничным. Даже то, что дети сегодня с молока вышли перемазанными как никогда, не уменьшило общего веселья.
– Господи, – Женя носовым платком вытирала Алисе щёки, – ты что, умывалась бананом, что ли?
– Ну-у, – неопределённо протянула Алиса, косясь на Дима, с которым проделывала ту же операцию Зина.
– Понятно, – вздохнула Женя. – Пошли мыться.
Зина кивнула.
– Да уж. Это надо уметь так вымазаться. Катя, не трогай платок, его ж не отстираешь потом.
Зина решительно взяла детей за руки и повела к бараку. Тим и Эркин переглянулись, и оба улыбнулись.
– В библиотеку? – спросил Эркин.
Тим кивнул.
– Попробую. Может, и узнаю чего. Пошли?
– Пошли, – согласился Эркин.
Вдвоём они направились к административному корпусу.
– Загорье – так Загорье, – негромко говорил Тим. – Будет жильё, я и думать не стану больше. Рвать надо отсюда. Я два раза в город выходил, дважды и… встретил.
Эркин зло усмехнулся.
– Я тоже. Как вышел, так и встретил. Тебя часто продавали?
– Меня в аренду сдавали, – угрюмо ответил Тим.
Эркин понимающе кивнул.
– Ясно. Плюнь и разотри. Уедем и всё, и оборвано.
– Да. Только на это и рассчитываю. Понимаешь, – Тим судорожно сглотнул, – понимаешь, я сегодня не просто так, я не трус, не думай, просто…
Но они уже вошли в корпус, и Тим замолчал. Эркин ни о чём его не спрашивал. Захочет Тим, так сам и скажет.
Увидев их, Алёна улыбнулась.
– Здравствуйте, что вы хотите узнать?
– Здравствуйте, – Эркин слегка выдвинулся вперёд и улыбнулся. – Мы бы хотели узнать про Загорье. Город в Ижорском Поясе.
– Пожалуйста-пожалуйста, – она пошла к стеллажам с книгами.
– Если можно, на английском, – попросил Тим.
Алёна полуобернулась к нему.
– Справочная литература только на русском. Но я вам всё расскажу.
– Будем вам премного обязаны, – сказал по-английски, склонив голову, Эркин.
И сам удивился, что ему удалось закончить эту фразу без положенного и, казалось, навечно вбитого в него обращения: «Мэм». Тим ткнул его в бок и подмигнул, когда он обернулся. Алёна тоже улыбнулась, вытаскивая с полки несколько брошюр.
Когда Женя и Зина, умыв детей и отправив их гулять, пришли в библиотеку, Алёна уже заканчивала рассказ про Загорье. Зина и Женя тихонько подсели рядом с мужьями и молча дослушали.
– Ну вот, – Алёна улыбнулась и обвела взглядом своих слушателей. – Вот такой это город.
– Большое спасибо, – поблагодарил Тим и встал, а за ним вскочила и Зина.
Встал и Эркин, вежливо помог встать Алёне и Жене.
Когда все четверо попрощались и вышли, Алёна, ставя на место брошюры, тихо, как про себя, сказала:
– Ну, до чего же красив.
Слышавшая это Нина Алексеевна молча кивнула и вздохнула.
В коридоре Эркин посмотрел на часы.
– Успеем запрос сдать?
– Успеем, – решительно сказала Женя. – Так что, Эркин, Загорье?
– Выбирай, не выбирай, а ехать надо, – Эркин улыбнулся. – Загорье не хуже, а будет ли лучше… там увидим.
– Согласен, – кивнул Тим. – Зина, как?
– Куда ты, туда и я, Тимочка, – засмеялась Зина.
– Ну всё, решили – так пошли, – сказал Эркин, беря Женю под руку.
– Пошли, – улыбнулся и тут же стал серьёзным Тим.
Времени у них оставалось уже в обрез. Из комнат выходили люди. До ужина всего ничего. А ещё найти и умыть к ужину детей. Так что надо спешить. И нечего – резину или чего там ещё говорят – тянуть. Решили? Так решили.
Атланта
Особняк Говардов
Вечер Дня Благодарения. Традиционный семейный ужин с традиционным главным блюдом – традиционной индейкой. В традиционном благопристойном молчании. Вот только в огромной столовой в огромной люстре светятся лишь две лампочки, так что не только углы, но и стены неразличимы в сумраке, почти темноте, а за огромным столом сидят три человека.
Говард привычно, не задумываясь над совершаемыми действиями и произносимыми словами, прочитал молитву и нарезал индейку. Сидящих с обеих сторон от него внучек он словно не замечал. Как и всего остального.
Маргарет вертела в руках бокал с соком – старый дурак решил: до совершеннолетия никакого алкоголя! – и насмешливо поглядывала на сестру. Вот дура, нос распух, глаза красные, опять ревела. Как же, ни мамочки, ни папочки, ни братика, ни дядюшек за столом нет, и никогда не будет. Никак не поймёт, что только потому у них теперь есть шанс: они единственные наследницы. Всего. И пусть не понимает. Тогда наследница будет одна, единственная. Что и требовалось. Если удастся сбагрить сестрицу в психушку, то и без проблем. Но старик упрётся. Ему нужны
