Книга Ангел-мечтатель - Ирина Буря

— Где Вы ее нашли? — хрипло выдохнул он, все также глядя в пространство перед собой.

Судя по всему, подумал я, это — один из тех сторонников Гения, которых он к своим воспоминаниям приобщил — потому и его просьбу беспрекословно согласился исполнить, и к главе никакого пиетета не испытывает.

— На земле, разумеется, — напомнил я ему о проклятии, наложенном на Марину светлоликими. — Она не слишком часто с Вашими главными объектами общается, но у нее вообще никого нет — кроме хранителя, если того можно в расчет брать — так что по возможности, хоть одним глазом присмотрите, пожалуйста.

— Это понятно, — подтвердил он мою догадку. — Но Вы хотите сказать, что она все это время находилась рядом с возрожденной точкой сборки, и никто …? Я пошел.

Он стремительно выскочил из апартаментов Гения и, по всей видимости, ринулся прямо к главе, а оттуда, похоже, сразу на землю. По крайней мере, на следующий день моя дочь сообщила мне, что возле Олега ощущается невидимое присутствие — причем, крайне деликатное и ненавязчивое.

Но если этот невежа решил, что отделался от меня имитаций приличных манер, то я дал ему неделю, чтобы освоиться на месте, после чего был твердо намерен потребовать от него регулярных отчетов о положении дел на земле — если понадобится, от имени Гения и хотя бы через Неприкасаемых.

Вызвать их мне пришлось существенно раньше и по совершенно другому поводу — карающий меч то ли гордыню свою усмирил и решил посмотреть, что его псов может ожидать, то ли искал повод подвергнуть их — ввиду предстоящих сражений — еще более жесткой муштре.

Как не трудно догадаться, он облек свою, казалось бы, просьбу в типично светлоликую приказную форму: выдержав неприлично долгую паузу в размышлениях, достойно ли его никчемного внимания предложение помощи величайшего ума всех времен, и соизволив, в конечном итоге, снизойти до него, он потребовал его реализации прямо здесь и сейчас.

Мне пришлось неоднократно напоминать себе о возложенных на меня Гением обязательствах, чтобы удержаться в рамках вежливости, объясняя ему, что это невозможно. К моему величайшему удивлению, он довольно быстро признал неоспоримость моих аргументов: поскольку миссия была доверена Гением Неприкасаемым, для которых ближайшие окрестности офиса были запретной зоной — так же, как и для карающего меча наша цитадель — ее следовало провести на нейтральной территории. Более того, простая учтивость требовала согласования времени ее проведения с другой стороной, а не менее элементарная предосторожность подсказывала, что ее нужно совместить с очередной проверкой карающего меча боеготовности своих псов, чтобы его внезапное отсутствие не вызвало вопросов у Татьяны с ее горе-хранителем и, главное, у подкидыша.

Меня серьезно беспокоило, как в отсутствие Гения Неприкасаемые преодолеют Путь, чтобы выбраться за пределы нашей цитадели — как выяснилось, было довольно глупо с моей стороны предположить, что, входя в его ближайшее окружение, они не владеют тайной телепортации.

В конечном итоге, местом встречи была выбрана та поляна у ручья, куда меня самого совсем недавно мгновенно переправил приказ Гения — оказалось, что Неприкасаемым она также прекрасно знакома как его излюбленное место уединения. Старательно подавив чувство крайней неловкости, я обратился к ним с просьбой проявить высочайшую бдительность во время общения с главной и прекрасно натасканной ищейкой светлоликих и, по окончании встречи, сообщить мне, не случилось ли на ней каких-то инцидентов — чем, по-моему, я безгранично удивил их.

Эти полдня показались мне бесконечно длинными. Не добавила мне спокойствия и явная нервозность горе-хранителя, и еще больше — его громогласное заявление перед самым перерывом, что бывшие сослуживцы вручили ему накануне необычно большой пакет документов, и ему придется пропустить время отдыха, чтобы внести их на свой сканер.

Галантно пропустив Татьяну и подкидыша перед собой по лестнице, я немного замешкался на самом ее верху — и увидел краем глаза, что горе-хранитель тут же исчез. Из чего следовало, что охвативший его порыв не имел ничего общего с трудовым энтузиазмом, а вполне мог быть инспирирован карающим мечом. После всех наших разминок и демонстрации полной боевой бездарности горе-хранителя на каждой из них, было смешно даже подумать, что карающий меч вызвал его в качестве подкрепления в возможном столкновении с Неприкасаемыми, но в качестве пушечного мяса, призванного отвлечь их внимание до прихода основных сил карающего меча, он вполне мог сойти.

На втором этаже мне пришлось включить свое самообладание на полную мощь: во-первых, чтобы не нарушить наши договоренности и не вызвать Неприкасаемых первым, и во-вторых, чтобы не отвечать Татьяне. На нее вдруг напала непереносимая болтливость — временами ей даже удавалось перещеголять своего горе-хранителя в едких репликах в адрес как подкидыша, так и мой собственный. Она явно пыталась задеть каждого из нас, чтобы мы бросились в перепалку, забыв обо всем на свете. Из чего следовало, что она была в курсе исчезновения своего горе-хранителя — а значит, последнее было отнюдь не спонтанным.

Глава 20.20

Не скажу, что этот вывод принес мне успокоение: в руках карающего меча горе-хранитель мог быть только дубинкой — причем, ломающейся при первом же ударе; что была способна натворить эта безмозглая дубина по собственной воле, мне, к сожалению, было известно не понаслышке — взять хотя бы тот день у реки, когда он в почти безлюдном кафе раскрыл мое инкогнито и спровоцировал вызов на землю целой комиссии из ангельских глав …

— Встреча закончилась, — короткой фанфарой прозвучал в моем сознании голос снова не лидера Неприкасаемых. — Прошла хорошо.

— Без инцидентов? — прорвалось в моем невероятное облегчение. — Посторонних не было?

— Нет, все, как договаривались, — уверил он меня. — Даже лучше.

— И что скажете? — не удержался я.

— Скажем, — эхом отозвался он, — но сначала спросим. Когда Вы будете в башне?

— Завтра, — напрягся я — если карающий меч решился все же на провокацию, то координатор встречи также ответственность за это несет.

— Будем ждать Вас на том же месте, — оставил он меня теряться в догадках.

Когда мы спустились после перерыва на первый этаж, горе-хранитель уже был на месте. Если бы не разговор с Неприкасаемыми, я бы предположил по его взъерошенному, потрепанному виду, что он таки получил урок смирения от превосходящего его в мастерстве противника. Татьяна бросала на него обеспокоенные взгляды — он бодрился, отвечая ей жалкой усмешкой, но когда вернулся карающий меч и уставился на него с плотоядной ухмылкой, вообще сник, сжался за своим столом, стараясь укрыться за сканером и не поднимая глаз даже на него.

Из чего я