Грегори сказал за отца:
— А я слышал мужской смех.
— Да, и такого злобного и грязного смеха я никогда не слышал, — согласился Магнус.
— Я тоже его слышала, милорд, — прошептала Гвен.
— Он злорадствовал, — негромко подытожил Род. — Не знаю только над кем.
— Над девушкой? — спросила Корделия. — Радовался ее слезам?
— Мне этот замок не нравится, — сообщил наконец Магнус жестким голосом.
Гром потряс камни, выбеленные молнией. Когда он стих, Грегори спросил:
— Значит, утром мы отправимся домой?
— Нет, — Магнус опередил отца. — Кто бы тут ни был, мы должны противостоять ему и изгнать его.
Снова ударил гром, молния последовала за ним так быстро, что казалось, это одна вспышка с небольшим промежутком. Когда отпечаток молнии на сетчатке погас, в глазах Рода плясали огненные картины, подтверждая, что он видел. Когда стих гром, Корделия ахнула:
— Это была девушка?
— Может быть, — Джефри говорил тоже как-то хрипло. — Что-то с длинными волосами и в плаще.
— Но почему она головой вперед полетела на землю? — спросил Грегори.
— Потому что ее вытолкнули, брат, — ответил Джефри.
— А может, она бросилась сама? — спросила Корделия.
— Как бы то ни было, сие плоды зла, — подвел итог Магнус.
Род услышал гнев в голосе первенца и быстро проговорил:
— Было, Магнус. Помни — это «было». Что бы тут ни случилось, каким бы жестоким и злым оно ни было, это произошло не сегодня, а двести лет назад.
— Но какое зло должно было здесь свершиться, — воскликнула Корделия, — чтобы дух переживал его снова и снова, и снова целых двести лет!
— Значит, пора с этим покончить, — голос Магнуса звучал мрачно, с решимостью, какой Род у него прежде не слышал. — Что бы ни пряталось в этой груде каменных развалин, это зло, грязное и низкое, и мы должны положить ему конец.
Род задумчиво смотрел на своего сына. Магнус прав, конечно, но откуда у него эта внезапная решимость? До сегодняшнего дня старший из детей Гэллоугласа ничего не слышал о замке Фокскорт, кроме названия. Род думал об этом, пока семья снова ложилась спать, хотел даже поговорить с Гвен, но решил, что еще не настало время.
* * *
— Почему сейчас замок не кажется таким мрачным? — Корделия смотрела на крепостные стены, расцвеченные золотом в свете утреннего солнца.
— Потому что сейчас рассвет, дорогая, а в утреннем свете все кажется свежим и красивым.
— И дождь чисто его вымыл, — объяснила Гвен, — как и все остальное. Небо над головой ясное, и сердце мое поет, когда я смотрю на него.
— Но нам все равно придется идти в замок, — Род мрачно оглядел подъемный мост. — Правда, существует небольшая проблема: как опустить эту деревянную плиту.
— Надо повернуть лебедку, — просто сказал Магнус. — Сделать, папа?
Род повернулся к сыну.
— Что? Ты сможешь повернуть лебедку, даже не видя ее?
— О да, а в следующий раз ты, превзойдя пророка Магомета, велишь горе идти к тебе, — усмехнулся Джефри.
— Могу, поскольку я знаю, что она там должна быть.
— Ты ведь не сможешь, Магнус! — воскликнула Корделия.
Грегори ничего не сказал; он широко раскрытыми глазами смотрел на Магнуса. Ведь Большой Брат сказал, что сделает...
— Может, и сделает, — заметила Гвен. — А если и не сможет, для него это будет хорошей практикой.
— Да, нужно тянуться, если хочешь расти, — медленно ответил Род. — Хорошо, давай. Это сбережет нам немало времени.
Магнус сосредоточенно посмотрел на подъемный мост, затем взгляд его утратил фокусировку. Гвен внимательно наблюдала за сыном.
Род перевел взгляд с сына на замок. Он почти ожидал, что древние доски со скрипом начнут опускаться. Из простой предосторожности Верховный Чародей знаком велел остальным детям отступить. Они послушались, но неохотно.
Магнус расслабился и раздраженно покачал головой:
— Бесполезно, никакого отклика.
Грегори выглядел разочарованным. Глаза Джефри озорно загорелись, и он начал что-то говорить одновременно с Корделией, но Род строго посмотрел на них, и они мгновенно замолчали с раскрытыми ртами.
— Ну, попытка была неплоха, — Гвен рассматривала замок. — Но странно, однако.
— Значит, испробуем обычный способ, — подвел черту Род.
— Я сделаю!
— Нет, я!
— Моя очередь...
— Нет! — рявкнул Род.
Дети замолчали, сердито — но и с опаской — глядя на отца. Он увидел это и заставил себя улыбнуться.
— Я ценю вашу готовность, дети, но заниматься силовыми упражнениями тут, вероятно, опасно. Знаете, прогнившие балки и ослабленные камни. Я считаю, что должны действовать старшие — мы с Магнусом.
— А почему Магнус пойдет?
— Магнус, ты мошенничаешь!
— Почему не мама?
— Потому что кто-то должен присматривать за вами троими, — ответил Род.
— Фесс может присмотреть за нами!
— Фесс не может помешать вам идти за нами, — возразила Гвен. — Вы обещаете оставаться на месте?
— Нет!
— Прошу тебя, — Гвен солнечно улыбнулась Роду, — иди быстрее, муж мой.
— Без всякой задержки. Пошли, сын, — Род посмотрел на замок, но на этот раз его не видел. Внимание его было устремлено на невидимый внутренний мир. Он представил себе, как отталкивается от земли — и медленно приподнялся до уровня бойницы над воротами.
— Ты обещал без задержки, — напомнил ему Магнус, тоже повисший в воздухе, опираясь на узкое оконце.
— Ну, хорошо, я медлительный старик, — проворчал Род. — Только потому, что мне не повезло вырасти, постоянно используя пси-способности, как ты, сынок. Пошли внутрь, — он повернулся боком и забрался в бойницу.
Протискиваться пришлось с трудом.
— Ты едва прошел, — бросил Магнус, проскальзывая за ним без особых усилий. Род шлепнул себя по поясу.
— Это мышцы, парень, а не жир, — он огляделся и тут же нахмурился. — Неплохо...
Действительно. Одна плита в крыше обвалилась, утренний свет проходил сквозь образовавшуюся щель и узкие бойницы, бросая тени поперек всего круглого помещения со стенами из старинного рыхлого камня. В углах бахромой свисала старая паутина, у одной стены стояли сломанный стол и не-струганая скамья. Если не считать этой пародии на мебель, помещение было пусто, и только на полу валялись черепки от посуды.
— Не так уж плохо, как... В чем дело?
