Вспоминая этот случай, Кристиан Луна начал плакать. Он вытирал слезы рукавом своей куртки. И в этот момент в моем сердце проснулось сострадание к нему. Несмотря на то что из-за него, судя по этому рассказу, я могла бы погибнуть. Он обидел малышку Джесси, а теперь разрушал привычный мир Ридли Джонс. Я все еще не готова была признать, что Джесси и я — это один и тот же человек. Несмотря на все это, я ощутила прилив сочувствия к этому незнакомому мужчине.
— Спустя пару недель я напился и отправился к ней в квартиру. Я стучал в дверь, пока Тереза не открыла. Я хотел, чтобы она сказала мне, что с тобой все в порядке. Но я поднял шум, и она не стала меня впускать. Заявила, что вызвала полицию, что они уже едут. Я услышал вой сирены и убежал. Позже я напился еще больше и снова отправился к ней. Но на этот раз дверь была открыта.
Кристиан Луна тяжело дышал, и слезы непрерывным потоком лились у него из глаз, как будто он специально берег их для сегодняшнего дня.
— В квартире было темно, и я сразу понял, что что-то не так. Я заметил на полу кроссовку Терезы. Она валялась в луже крови. Я всматривался в темноту. Кровь была такой густой, как в кино. Я щелкнул выключателем и увидел ее… Глаза Терезы были открыты, на губах застыла кровь, а шея у нее была вывернута. Ее глаза были устремлены на меня. Все это произошло по моей вине… Если бы я вел себя достойно, она осталась бы жива. Может, у меня до сих пор была бы семья.
Он замолчал, и его дыхание снова стало шумным. Он закрыл лицо руками и продолжал говорить сквозь пальцы.
— Я начал тебя искать. Но тебя нигде не было. И я убежал. В ту же ночь я взял деньги — все свои сбережения, которые хранил под кроватью. Я добрался до Мексики, а оттуда на самолете направился в Пуэрто-Рико. Я там никогда не был, но знал, что мои дедушка и бабушка родом из этих мест и мой кузен все еще живет там. Я остановился у него. Все эти годы я работал в гараже механиком.
Я покачала головой. Эта история была такой простой и в то же время такой сложной, что у меня не было оснований сомневаться в ее правдивости. Но что мне было делать теперь?
— Так что же произошло, мистер Луна? Что заставило вас вспомнить обо мне? Зачем вы вернулись?
— Я думал о тебе каждый день, — сказал он, протягивая ко мне руку. Я снова отстранилась. — Каждый день. Похоже, ты мне не веришь. Да? Но это правда, чистая правда.
Кристиан Луна снова обратил на меня умоляющий взгляд, однако я не могла проявить сочувствие или понимание. Я просто не могла себя пересилить.
— Хорошо, — произнесла я. — Но что заставило вас вернуться?
— Я увидел тебя по CNN, — ответил он, и при воспоминании об этом его лицо осветила широкая улыбка. — Я увидел твою фотографию. Они рассказывали, как ты спасла ребенка. Твое прекрасное лицо — я его узнал мгновенно. Ты так похожа на свою мать, что мне на секунду показалось, что я вижу ее призрак. Все эти годы я не знал, жива ты или мертва. А затем я увидел тебя. Это было как ответ на мои ежедневные молитвы. Я приехал и разыскал тебя. Я хотел увидеть тебя живой и здоровой.
Я не знала, что ему ответить. Меня как будто накрыла волна беспомощности. Передо мной был незнакомец. Что мы могли дать друг другу? Какая польза от этой встречи?
— В чьем доме вы остановились? — спросила я его. — Кто такая Амелия Мира?
Кристиан Луна странно посмотрел на меня. Конечно, я понимала, что мой вопрос звучит неожиданно, но мне необходимо было знать ответ. Мы выяснили, кто такая Джесси, и теперь мне хотелось понять ее историю до конца.
— Этот дом принадлежал моей матери, твоей бабушке. Она умерла в прошлом году и завещала его мне, но, наверное, вскоре его передадут в муниципальную собственность, потому что я не могу позволить себе оплатить налоги.
— Она знала, где ее сын?
Он кивнул.
Джесси Амелия Стоун была названа в честь бабушки, которую она никогда не знала. Еще у нее был отец, склонявший Терезу к идее сделать аборт и избавиться от малютки, а потом не давал ей покоя. Возможно, передо мной сидел убийца. Бедняжка Джесси… Я вдруг поняла, что плачу.
Внезапно Кристиан Луна сделал нечто ужасное: он соскользнул со скамейки, стал на колени и взял мои руки в свои. Мне стало неловко и стыдно.
— Мистер Луна, прошу вас… — Я наклонилась и потянула его за руку, пытаясь его поднять.
— Джесси, мне ничего от тебя не нужно. Я просто хотел, чтобы ты знала о моем существовании. Я хотел увидеть тебя.
— Пожалуйста, не надо…
Я замолчала, не зная, как продолжить. Он говорил так искренне. Он верил в то, что перед ним его дочь, его Джесси. Но я-то в это не верила.
— Я не могу этого понять, мистер Луна, — сказала я, вставая и отступая от него на несколько шагов. Он так и остался стоять на коленях. — Почему вам надо было спасаться бегством? Почему вы не искали свою Джесси раньше?
Он поднял руки, не в силах объяснить.
— Я понимал, что у меня не было ни малейшего шанса. Арест, суд. Кто бы мне поверил, что я не убивал Терезу?
Я вздохнула и снова покачала головой.
— Ты тоже мне не веришь, да? — тихо произнес он.
— Я не знаю, кому верить.
Кристиан Луна встал и бросился ко мне с такой скоростью, что я опешила. Он схватил меня за плечи. В его глазах застыло выражение отчаяния.
— Прошу тебя, Джесси! Поверь мне! Я не убивал ее!
Я не знала, что ему ответить. Какой реакции он ожидал от меня? После такого рассказа? После такого потока информации? До меня вдруг дошло, что он явился за прощением. Но я не знала, почему я должна выступать в навязываемой мне роли. Конечно, этот человек осознал свои ошибки. Может, он даже сделал все, что было в его силах, чтобы исправить ситуацию, но все же передо мной стоял все тот же Кристиан Луна — эгоистичный, жестокий, не считавшийся с интересами Терезы и своей маленькой дочери. Может, он и был убийцей, ведь он скрылся из страны, зная, какие обвинения ему могут предъявить. Теперь, после стольких лет, он явился, чтобы разрушить мою привычную жизнь в надежде, что я прощу его. Что я должна была думать? Как можно было поверить хотя бы одному его слову?
Я села на скамейку, и он опустился рядом со мной. Я ждала, что, может быть, во мне заговорит зов крови или я получу какой-то сигнал от своего внутреннего «я». Но ничего подобного не случилось. Я чувствовала себя воздушным змеем, у которого перерезали бечевку. Я улетала все выше и дальше, но полет мой был хаотичным и бесцельным. Меня вдруг осенило: свобода, которой я так жаждала, на самом деле явилась ко мне, но теперь она ассоциировалась с опасностью.
Я открыла рот, намереваясь сказать хоть что-нибудь, но не смогла подобрать слова. Вдруг мой собеседник обмяк, как будто душа в одночасье покинула его тело. Я подхватила его, иначе он рухнул бы мне на колени, и толкнула вперед. Его голова неловко запрокинулась на одну сторону, и я увидела красное, словно нарисованное, отверстие у него на лбу, точно по центру.
