— Чудесно! — весело проговорила она. — Я провела вечер у Конни. Я часто хожу к ней одна — она живет совсем рядом, за углом, вы, наверное, знаете.
Он все еще изучающе смотрел на нее.
Франческа с трудом улыбалась. Как смеет он ей не верить?! Она лгала вполне правдоподобно, за исключением того, что ни одна порядочная девушка в ее возрасте не возвращается домой одна в такой час, пусть даже ехать всего один квартал. А время было позднее — не меньше часа ночи.
— Франческа, вы не умеете лгать, — без обиняков сказал Брэгг.
Франческа на мгновение замерла, затем призналась:
— Я не могу вам ничего сказать.
Брэгг держал ее за руку. Он немного помолчал, затем заговорил, тщательно подбирая слова:
— Скажите только, что вы здоровы и что ничего дурного с вами не произошло, и я с уважением отнесусь к вашему решению хранить тайну.
Он выглядел серьезным, если не мрачным. Его лицо свело судорогой.
Хранить тайну? Франческе вдруг вспомнился ее недавний разговор с Монтроузом. О Господи! Уж не думает ли Брэгг, что она была на свидании с любовником?
Конечно, именно так он и думал. Ее поведение было тому доказательством.
Лучше бы ей сейчас забыть о любовной связи Брэгга с Элизой.
— Спасибо, — еле выдавила она. Впервые она с таким трудом произнесла это слово.
Он внимательно разглядывал ее.
— Что здесь произошло? — Франческа внезапно почувствовала, что они крепко прижаты друг к другу, и лишь поэтому она не дрожала от холода. — Может, нам лучше войти в дом, Брэгг, пока вы не подхватили воспаление легких?
— Я провожу вас домой. Все равно я уже ухожу. — Его глаза показались Франческе усталыми и грустными.
Франческа схватила его за руку, опасаясь, что он вот-вот действительно повернется и уйдет.
— Да что же произошло? — испуганно спросила она.
— Еще одно письмо.
Их взгляды встретились.
Франческа задержала дыхание и крепко сжала его руку. Она была мозолистой и твердой, как у Мэгги. Вовсе не холеная рука джентльмена.
Она крепче прижалась к Брэггу:
— О нет!
Брэгг освободил руку и пригладил себе волосы.
— Ах, черт побери! — пробормотал он. — Черт побери!
Франческа слышала вечером выражения и покрепче, и эти слова не могли ее шокировать. Она почувствовала, что к ее глазам подступают слезы. Она почти наверняка теперь знала, что Джонни мертв.
— Скажите же мне, — прошептала она.
Он посмотрел ей в глаза. Его глаза тоже увлажнились.
— Мне не следует этого говорить.
Франческа вытерла слезы.
— Только не плачьте, — шепотом сказал Брэгг. — Его одежда. Пижама, в которой его выкрали. Записка была приколота к пижаме, грязной и окровавленной. И все это нашли на его кровати. В записке сказано: «Четвертая подсказка — Собака».
— «Четвертая подсказка — Собака», — шепотом повторила Франческа.
— Джеймс нашел пижаму и записку, — хрипло пояснил Брэгг. — Он нашел одежду брата, ложась спать.
Франческа ужаснулась. Слезы катились по ее лицу.
— Я думала, Джеймса отправили к дедушке и бабушке.
Брэгг покачал головой:
— Элиза тосковала без него. Он приехал сегодня после полудня. Это вполне объяснимо. — Помолчав, Брэгг добавил: — Он спрашивает, где его брат.
Конечно, это можно понять, подумала Франческа. На месте Элизы она не спускала бы глаз со второго ребенка.
— Брэгг, вы знаете, что все это значит? — спросила она.
— Мы анализируем факты. — Комиссар тяжело вздохнул и отвел взгляд.
— «Четвертая подсказка — Собака». Кости, — пробормотала Франческа. — Кости для собаки, Брэгг!
Он недоумевающе посмотрел на нее:
— Кости?
Она облизнула губы. Ей стало дурно.
— Это могила.
Глава 11
Среда, 22 января 1902 года, 8 часов утра
— Вставай!
Франческа спросонья услышала голос брата. Ей не хотелось вставать. Не было сил даже поднять веки, а тем более пошевельнуться.
— Вставай, Фрэн! Уже восемь часов. Сегодня среда, и у тебя в десять занятия.
Занятия… Вчера она пропустила урок французской литературы, а сегодня у нее три урока. Эван прав. В десять утра у нее алгебра.
И все-таки ей не хотелось вставать, а окончательно проснувшись, она вспомнила почему.
Джонни Бартон мертв.
Грязная, замерзшая, окровавленная пижама на постели рядом с его братом-близнецом, и новый конверт: «Четвертая подсказка — Собака».
Франческа резко привстала на постели.
— Фрэн! — Эван присел на край кровати, вскинул вопросительно бровь. — Ты больна?
Она взглянула ему в глаза. Собака, кости, могила. Как просто решалась последняя загадка!
— Он мертв, Эван. Я уверена в этом, — прошептала она, чувствуя, что ее начинает бить озноб.
Эван широко раскрыл глаза:
— Кто? Джонни?
Она кивнула, отбросила волосы с лица.
— Появилась еще одна записка… мне нельзя вдаваться в подробности, но, похоже, это конец. Бедный мальчик! Бедняжка Элиза! Бедный Бартон! — прошептала она.
Ясно, что монстр хотел посильнее помучить Бартонов. Но кто он? Или это она? В любом случае чудовище имеет доступ в дом Бартонов. Пижама лежала на кровати Джонни.
Насколько же самоуверен этот негодяй, размышляла Франческа, если он мог прийти в дом Бартонов и оставить там пижаму с запиской!
— Ты уверена, что нет никакой надежды? — спросил Эван, нарушая ее мысли.
Ей вспомнился Брэгг, каким он был вчера вечером. По-прежнему привлекательный, но чрезвычайно опечаленный и отрешенный. Она знала, что комиссар продолжает верить в то, что Джонни жив.
— Я полагаю, что всегда остается надежда, пока труп не найден.
Она отбросила одеяло, собираясь встать.
Эван поймал ее за руку:
— Погоди, нам нужно поговорить.
Суровый тон брата смутил ее. Она, замешкавшись, выжидательно уставилась на него:
— Что-нибудь произошло?
Лицо Эвана сделалось еще более суровым.
— Где ты была этой ночью?
От сознания свой вины щеки Франчески зарделись.
— Я… Что?
— Ты прекрасно меня слышала. Где ты была этой ночью? Я хотел поговорить с тобой и, зная, что ты допоздна занимаешься, заглянул в твою спальню. Я не застал тебя, да и кровать была не разобрана. Было четверть первого, и никто, Фрэн, ни единая душа в доме не знала, где ты.
