— Папа? — изумленно воскликнула Плюшка. — Ты откуда здесь?
Отец перевел взгляд на Григория и пошел ей навстречу.
— Собирайся, милая. Поедем домой.
— Пап, ну ты опять? Мне Гриша предложение сделал, и я…
Что-то в облике любимого заставило Лену умолкнуть на полуслове. В животе что-то сжалось.
— Гриш?! Что происходит?
— Я тебя отпускаю, — наконец выдает мужчина.
— В смысле? Ты о чем, любимый? — уточняет Лена, впрочем, уже догадываясь, но не желая… не желая верить!
— Тебе нужно забирать детей. А я не смогу… Не смогу…
— Значит, не будем забирать! Придумаем что-нибудь, — кричит Лена. Не в силах поверить, что все происходит наяву.
— Ты создана для того, чтобы быть матерью… — шепчет Гриша. Он вообще не знает, на чем держится. Где берет силы…
— Я создана для тебя! Ты сам говорил, а теперь что?! — голос Плюшки звенит от слез. Ее трясет. Она жутко напугана и сбита с толку. Истерика подкатывает к горлу, дыхание сбивается, она вообще едва жива…
— Доченька… Поехали, а? — встрял в разговор отец.
— Нет… Ты серьезно?! Прогоняешь меня, потому… Потому что… Почему?!
Лена старалась. Очень старалась подобрать слова. Она понимала, что им движет. И одновременно не могла понять. Парадокс?
— Маленькая… Ты сможешь. Забудешь меня, заберешь малых… Найдешь себе какого-нибудь принца, и заживешь…
Нет, он говорил что-то совсем не то, но и остановиться не мог. Лена замерла. Боль стиснула в кулак то, что еще недавно представляло собой ее сердце. Только теперь его не было…
— Я была готова отдать тебе всю свою жизнь. А ты даже не нашел в себе сил обсудить все со мной по-человечески? Без присутствия посторонних? — нервный кивок в адрес родителя. — Просто дать нам шанс прийти к какому-то общему решению?
— Нет, Лена… Все не так… Да ты бы возненавидела меня потом, если бы я тебе запретил…
— Возненавидела?! Я?! — Господи… Ты совсем меня не знаешь, — всхлипнула девушка. — За все это время ты так ничего и не понял…
Неверяще покачивая головой, Лена направилась к выходу. Она даже не плакала, находясь в каком-то трансе. Разве можно пережить такие «качели»? То ввысь… К небесам практически… То в пропасть. Ад, в котором она будет жить без него… Девушка не видела ни охраны, ни машины, в которую ее усадили. Просто склонила голову к коленям и несколько раз глубоко вздохнула.
— Лена, мы решим вопрос с детьми. Ты, конечно, погорячилась на счет усыновления, но мы могли бы найти подходящую семью…
— Нет, — хрипло выдохнула девушка.
— Что, прости?
— Нет. Я никуда не уеду без Кирюши и Димки.
— Глупости. Тебе никто не даст их усыновить…
— Дочери Андрея Гладких не дадут усыновить детей? Не смеши, — истерично засмеялась Плюшка, и у Андрея зубы свело от этого горького смеха.
— Лена, это дети. Это на всю жизнь… Тебе двадцать три года, зачем тебе это ярмо?!
— Я для тебя ярмо?
— Что за чушь! — воскликнул Андрей, нервно потирая щеку.
— Это мои дети, папа. Чтобы быть с ними, я лишилась всего… Не лишай меня еще и их.
Андрей сглотнул, кадык судорожно дернулся. А в груди запекло. Только инфаркта не хватало. Дочка отвернулась к окну и жалобно всхлипнула.
— Ленка… — обычно красноречивый Андрей в этой ситуации вообще не находил слов. Всхлип перерос в настоящий рев.
— Лен… Доча… Все хорошо будет, маленькая…
Плач стал еще громче. Андрей притянул дочку в объятия и уткнулся в родную макушку. Плюшку трясло, плечи ходили ходуном, а зубы противно клацали.
— Все будет хорошо, маленькая… Все будет хорошо.
— Ничего… Ничего не будет, папа… Без него ничего не будет.
— Что… И усыновлять никого не будем?
— Будем… — очередной жалобный всхлип.
— Вот видишь… Все будет. У моей дочки будет все, что она пожелает.
Лена нерешительно кивнула головой и снова отвернулась к окну. В голове была полная неразбериха. Как жить дальше? Как дышать, ходить, улыбаться? Где найти в себе силы двигаться дальше? Ради чего…
Машина остановилась.
— Мы где? — щмыгнула носом.
— В гостинице. Сейчас поселимся, а потом будем решать вопрос с детьми, раз уж ты меня внуками решила порадовать.
Только что успокоившаяся Лена посмотрела с надеждой на отца и опять зарыдала, упав в руки родителя.
— Папочка… Папочка мой… Хороший.
ГЛАВА 28
Лена не очень помнила первые недели без Гриши. Как жила, чем занималась? Полная амнезия. Радовало только то, что уже через две недели она смогла забрать братьев из приюта. Папа, как и обещал, задействовал пресловутый админресурс, и все очень быстро решилось.
Перемены в жизни дети ощутили сразу. Они пришибленно бродили по огромному дому, смущённо прятались от незнакомых людей, и очень настороженно относились к новоявленным дедушке и бабушке. Даже Ольга не сразу нашла общий язык с мальчишками. Димка — в своём репертуаре — был колюч и ершист, а Кирюша копировал поведение брата.
— Это что же, мы теперь богаты? — нагло поинтересовался Дима, как только они переехали.
— Мы — нет. Человек богат, если добился каких-либо благ собственным трудом, — как можно более доходчиво объяснила девушка.
Лена вообще старалась как можно больше разговаривать с детьми, используя те методы воспитания, которые ее родители применяли по отношению к ней самой. Не баловала сверх меры, прививала уважение к людям, труду. С Кирюшей не было проблем. Он радовал девушку снова и снова, и уже спустя месяц в нем было трудно узнать того забитого ребенка, которого она впервые увидела. А вот с Димкой возникли проблемы. Он постоянно пытался манипулировать матерью, пользовался ее добротой. Когда Плюшка осознала происходящее, то тут же жестко это пресекла. А потом каждый раз останавливала попытки сына выпендриться или возвыситься за чужой счёт. Но все равно зачастую он вел себя просто отвратительно. Требовательно, надменно и нагло. Как будто испытывал ее терпение на прочность.
Однажды Плюшке пришлось серьёзно поговорить с Димой, у которого началась настоящая “звёздная болезнь”. Она посадила ребёнка перед собой и на полном серьезе поинтересовалась, считает ли он себя лучше тех детишек, которые остались жить в приюте, и если да, то почему? Дима крепко задумался. А потом ему стало стыдно. Лена видела, хотя сын и пытался скрыть свои эмоции.
— Когда ты в следующий раз устроишь скандал по поводу покупки очередной ненужной вещи, подумай о тех ребятишках, у которых нет даже самого необходимого. Хорошо?
