Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
Десять лет назад считалось, что самоконтроль, точно так же как и интеллект, дается с рождения — или он у тебя есть, или его у тебя нет. Сейчас ученые склоняются к тому, что эти качества гибкие и поддаются тренировке. На них влияет целый ряд факторов от вашего воспитания до того, как давно вы ели (дело в том, что для поддержания функции самоконтроля мозг сжигает много глюкозы). Нервная система, отвечающая за самоконтроль, может уставать. Согласно данным одного исследования, нервы людей с более высоким IQ «устают» быстрее.
Шарлотта Дигнат в своем метаанализе самоконтроля пишет: «Благодаря большому количеству эмпирических доказательств сейчас мы понимаем эффективность самоконтроля в сфере академической и школьной успеваемости и в качестве мотивации учебы».
Мы с Эшли пользуемся некоторыми приемами из программы «Инструменты». Эшли вечерами преподает, и дети, которые у нее учатся, для развития проактивных качеств пишут планы — чего они собираются достичь в течение двухчасового занятия. Когда дети отвлекаются, Эшли напоминает им о том, что написано в их планах. Она теперь показывает не на слово, в котором ребенок сделал ошибку, а на строчку, где это слово находится, чтобы ребенок нашел ошибку сам. Благодаря такому подходу дети становятся внимательнее, начинают думать, а не механически делать то, что просит их преподаватель. Детсадовцы, которые учатся писать, теперь проговаривают про себя то, что делают: «Начинаем букву сверху и рисуем полукруг».
Каждый день наша дочь возвращается из подготовительной школы с заданием написать одну из букв алфавита. Чтобы она поняла разницу между «хорошо» и «еще лучше», я прошу ее обвести кружком самую красивую букву из написанной строчки. Когда она уже лежит в кровати, мы читаем «парами» — я ей, потом она мне. Потом она пересказывает мне прочитанное за вечер (кое-что — дословно) и показывает картинки в книге. Иногда мы проводим вместе весь день, и она заранее пишет план того, что мы хотим сделать. Ей это очень нравится, и мне хотелось бы, чтобы мы делали это чаще. Я помогаю ей придумывать сценарии игр. Например, она собирает всех кукол (она обожает кукол) и укладывает их в кровать. На это уходит пять-десять минут. Чем заняться дальше, она не знает. Я предлагаю ей разбудить кукол, отвести их в школу, а там устроить пикник. Она сразу оживляется и продолжает играть еще час.
В городе Нептун трехлетний сын Сэлли Миллауэй Джордж начал ходить в детсадовскую группу, которая занималась по «Инструментам». «Мой сын был не вполне здоров», — говорит Сэлли. Она не представляла себе, как программа может подействовать на ребенка с ограниченными возможностями. «Джордж вообще ничего не говорил. Ему еще не поставили диагноз „аутизм“, но все симптомы болезни были налицо». Впрочем, позже вместо аутизма у Джорджа нашли серьезные проблемы со слухом — он слышал словно под водой, все звуки сливались. «В ноябре у него вырезали аденоиды, и он начал говорить через три для после операции. Тогда я начала беспокоиться по другому поводу. Я понимала, что инвалидности на всю жизнь не будет, но придется наверстывать упущенное в развитии, — рассказывает Миллауэй. — Сможет ли он догнать остальных детей?»
Однако Миллауэй не пришлось долго переживать. Глядя на стремительное развитие сына, она не могла поверить своим глазам. Через три года обучения по программе «Инструменты» (два в детском саду и один в подготовительной школе) Джорджу удалось полностью догнать ровесников и навсегда позабыть о прежних недугах. Сейчас Джордж ходит во второй класс и учится по программе для одаренных детей. Ну, а программу «Инструменты» преподают во всех группах детских садов города Нептуна.
Глава девятая. Как важно уметь ладить с другими
Почему современный подход к воспитанию не смог создать поколение ангелов
Несколько лет назад специалист по вопросам агрессивного поведения дошкольников Джейми Остров и один из ведущих экспертов в области влияния СМИ Дуглас Джентил начали совместное исследование. Два года они наблюдали за ребятами из двух детсадов в Миннесоте, сопоставляя их поведение с информацией от родителей о том, какие телепрограммы и DVD смотрели дети. В исследовании участвовали малыши от двух с половиной до пяти лет из семей с высоким доходом.
Остров и Джентил искренне полагали, что дети, которые смотрят «Могучих рейнджеров» и «Звездные войны», будут вести себя во время игр более агрессивно. Ученые также считали, что те, кто смотрит образовательные телепередачи наподобие «Артура» и «Большого рыжего пса Клиффорда», окажутся менее агрессивными и более «просоциальными», то есть будут помогать другим, делиться с ними, принимать детей в свои игры и так далее. Эти гипотезы не блистали новизной, однако отличие исследования Острова и Джентила от всех остальных заключалось в том, что ученые хотели сделать его долгосрочным и скрупулезно отследить постепенное усиление агрессивного поведения на протяжении всего детсадовского возраста.
Из опыта прошлых исследований Остров знал, что видеокамеры слишком навязчивы и, кроме всего прочего, плохо записывают звук на расстоянии. Поэтому исследователи решили попросту находиться рядом с детьми и делать пометки в блокнотах. Детям быстро наскучили дяди, что-то черкающие на листах бумаги, и они перестали обращать на них внимание.
Наблюдатели были обучены различать физическую, вербальную агрессию и агрессию, которая проявляется в отношениях, так называемую реляционную. Проявляя физическую агрессию, ребенок толкается, дерется и грубо отнимает игрушки. Реляционная агрессия в отношениях у детей детсадовского возраста проявляется так: они игнорируют другого ребенка, который хочет играть с ними, гонят его, отказываются дружить или говорят о других неправду. Вербальная агрессия — это грубость, обзывания, фразы «Заткнись!» или «Ты глупый!». Вербальная агрессия часто сопровождается физической.
Данные, полученные от наблюдателей, Остров сопоставлял с родительскими отчетами о просмотре передач. В среднем за время исследования дети провели у экрана по одиннадцать часов.
После предварительной оценки результатов казалось, что первоначальные гипотезы подтвердились. Однако обнаружились и неожиданности. Чем больше образовательных передач смотрели дети, тем более агрессивными они становились в отношениях друг с другом. Они начинали командовать и манипулировать сверстниками гораздо интенсивнее, чем после просмотра программ с элементами насилия и физической агрессии. Тогда Остров посмотрел несколько программ по каналам PBS, Nickelodeon и Disney и обнаружил, что в некоторых программах часто присутствуют примеры агрессивного поведения. Остров предположил, что бо́льшая часть получасовых образовательных программ посвящена описанию конфликта между героями, а его разрешению уделяется всего несколько минут. «Детям детсадовского возраста сложно соединить информацию в конце передачи с тем, что происходило в ее начале, — писал ученый. — Вероятно, они не воспринимают „мораль“ так же, как дети постарше или взрослые, а просто берут пример с героев передачи».
Полученные результаты очень удивили исследователей. У Острова еще не было детей, но все его коллеги-родители призадумались о том, что смотрят их малыши, и начали принимать меры.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
