– Да, да, отличная мысль, – помахал им на прощание редактор. – Не потеряй только его где-нибудь…
Парковаться возле Вулвичской библиотеки оказалось просто убийственным делом, но Кейт все же удалось найти местечко и кое-как в него втиснуться задом. «Ненавижу эту чертову параллельную парковку!» – мысленно возопила она и, прежде чем слезть с водительского кресла, попыталась охолодить эмоции.
– Ну, пошли, – бросила она Джексону, просматривавшему на телефоне страницы в «Фейсбуке». – Для разнообразия полистаем кое-что, сделанное из бумаги.
Все так же глядя в телефон, он следом за Кейт прошел в отдел справочной литературы, где она попросила старые журналы регистрации избирателей по Говард-стрит.
Библиотекарша громко фыркнула в ответ на ее запрос («Их, должно быть, специально этому учат», – подумала Кейт), однако без малейших оговорок принесла списки голосующих по нужному району за 1960-е и 1970-е годы.
– Спасибо, – сказала Кейт ей в удаляющуюся спину и понесла перед собой пухлую и никак не связанную кипу документов. За долгие годы странички завернулись по краям, и у Кейт непроизвольно возник вопрос: когда их в последний раз кто-то переворачивал?
Имена избирателей были сведены по названиям улиц и номерам домов, и Кейт сразу открыла список с Говард-стрит и домами той ленточной застройки, где и был обнаружен скелет.
– В особенности обратим внимание на дома номер 61 и 67, Джо. Те, что тылом выходили на нынешнюю зону стройплощадки. Ради бога, Джо, да убери ты этот телефон! – зашипела она.
Джексон сделал так, как было велено, и в ожидании уселся за пластиковый стол. Кейт знала, что после своего, достойного Top Gear, мастер-класса по парковке в самый час пик она до сих пор вся горит румянцем. От волнения в ней запустился так называемый «прилив», и теперь каждой клеточкой кожи Кейт ощущала, как пульсирует жаром.
– С вами все хорошо, Кейт? – спросил Джо. – Вы как будто раскраснелись.
– Я в порядке. Душновато тут малость, вот и все, – с раздражением отозвалась она.
– А, ну да, – кивнул парень.
Кейт догадывалась, о чем он сейчас думает. О климаксе, вот о чем. За чем следует, что она старая, не слишком здравомыслящая и отыгравшая уже свое женщина. Кейт про себя сразу вскинулась, разозлившись на то, как он вообще смеет судить о ее профессионализме по уровню эстрогена – тот, кто даже само слово «эстроген» не напишет без ошибок. Однако нравоучения могли и подождать. Сейчас надо было работать. А потому Кейт выдавила улыбку и постаралась подумать о чем-то отвлеченном, чтобы поскорей сошел «прилив». Она как-то читала об этом способе в буклете одной частной женской клиники. Чушь, конечно, – но лучше что-то, чем ничего.
Кейт придвинула к Джексону списки за 1960-е годы.
– Ты давай возьмись за эти. Выписывай имена и даты всех, кто жил там в ленточной застройке, а также в доме 81 – в этом наркопритоне. Потом, когда будем в редакции, посмотрим, где все они сейчас.
К себе Кейт подтянула стопку за 1970-е.
Минут через десять перед ней уже имелся список. Он оказался короче, нежели ожидала Кейт: в шестидесятые народ на Говард-стрит проживал подолгу, пока спустя несколько лет бывшие там отдельные, «семейные» дома не переделали в сдаваемые внаем квартиры и комнаты.
– А у тебя там много набралось? – спросила она Джо.
Джо медленно пересчитал.
– Двадцать. Никто не заселялся и не уезжал. Наверно, семейные пары да их повзрослевшие дети.
– Отлично. Есть какие-то, уже известные нам фамилии? Лэйдлоу, например?
– Нет. Одна из семей носила фамилию Смит, жили в 65-м доме.
– Черт! – слишком громко выругалась Кейт, встревожив мужчину, читавшего за соседним столом The Times, и тут же выдохнула: – Простите!
– А есть какие-нибудь более необычные имена? А то Смиты – это сущий кошмар.
– Спирринг, Браун и Уолкер, – перечислил он дальше.
– Хорошо, – кивнула Кейт, сверяясь со своими записями. – Две из этих фамилий попались мне и в начале семидесятых. Но потом все стало меняться. Гляди-ка, в доме 63 к 1974 году успели отметиться шесть совершенно разных имен – причем все одиночки. Жильцы менялись там каждые пару лет.
– В 81-м доме – ничего особо интересного. За все шестидесятые – одна и та же семейная чета.
– А после них, наверно, там вообще никаких имен не значится. Звонившая мне женщина сказала, что они вроде как незаконно туда вселились, так что едва ли они где-то официально фигурируют. Надо будет поспрашивать. Да и без того у нас тут есть над чем поработать.
Джо пробежал пальцем по исписанной страничке.
– Да их же тут целая куча! Как же мы всех их найдем?
– А нам и не надо их всех искать. Только некоторых. Вот увидишь: стоит найти кого-то одного – и от него потянется ниточка к остальным. Главное – хоть немножко в это верить, Джо.
Кейт немного подчистила свои записи, а Джексон сфотографировал нужные страницы на мобильник.
34
Четверг, 5 апреля
2012 года
Кейт
Когда Анджела вышла наконец из вращающейся двери, выглядела она как-то совсем по-другому. Миссис Ирвинг казалась сильно постаревшей.
– Ну что, все пробы взяты. Теперь осталось только ждать, – сообщила она журналистке. – Чувствую себя как выжатый лимон.
Кейт обвила рукой ей предплечье и крепко пожала ладонь.
– Вы большое дело сделали, Анджела. Какая вы все-таки храбрая! Пойдемте-ка, возьмем вам кофейку, и вы мне обо всем этом расскажете.
Джо предложил понести ее сумку с документами и двинулся впереди женщин в обход Вестминстерского аббатства к кафешке, которую загодя присмотрела Кейт.
Вскоре Анджела тяжело опустилась на предложенное ей местечко и обхватила ладонями чашку, чтобы согреться.
– Вот только правильно ли я поступила, Кейт? – произнесла она наконец. – Сейчас я вовсе не уверена, что хочу узнать ответ. Мне очень страшно.
– Да, что бы они ни выяснили, вам по-любому будет нелегко, – ответила Кейт, подаваясь вперед. – Но так, по крайней мере, есть какой-то шанс, что ваше ожидание закончится.
– Да, это верно, – покивала Анджела. – Мне просто необходимо, чтобы все это наконец прекратилось. Это меня буквально убивает. Медленно, но неотвратимо.
Джо подвинул к ней по столу упаковку бисквитного печенья.
– Попробуйте, Анджела, – предложил он.
«Просто не знает, что ему еще делать, – подумала Кейт. – Похоже, прежде никогда не сталкивался с настоящим горем».
– Спасибо, солнышко, – ответила ему Анджела. – Мне очень жаль, что доставляю столько отрицательных эмоций.
– Нисколько, Анджела, – возразила Кейт. – Все ваши чувства совершенно естественны и объяснимы. Не представляю даже, как вы с этим жили столько лет! Вы потрясающий человек!
