— Обычно я просыпаюсь со страхом, что прошлый вечер мне не приснился, — уныло поделился со мной Гас. — Кстати, Люси, спасибо тебе за то, что ты позволила мне провести у тебя ночь. Ты просто ангел.
Я села. В последних словах было что-то прощальное. Он собирался уходить?
Но нет, рубашки на нем не было, значит, по крайней мере, еще немного он побудет со мной. Я снова нырнула под одеяло, и он лег рядом. Мы были разделены одеялом, но все равно ощущение было восхитительным.
— Итак, Люси, скажи мне, сколько дней я здесь провел?
— Еще ни одного целого дня.
— Всего-то? — Гас был, по-видимому, разочарован. — Должно быть, я старею. Но ничего, я постараюсь исправить это упущение.
Меня это вполне устраивало. «Оставайся сколько захочешь», — думала я.
— А теперь можно воспользоваться твоей ванной, Люси?
— Это дальше по коридору, ты увидишь.
— Но, наверное, мне стоит прикрыть свой срам.
Я немедленно привстала — чтобы получше разглядеть его срам, пока его не прикрыли, — и увидела, что Гас когда-то успел раздеться и сейчас на нем только трусы-боксеры. Тело у него было изумительное! Чудесная гладкая кожа, сильные руки, тонкая талия и плоский живот. Рассмотреть ноги я не сумела, потому что Гас практически лежал на мне, но я подозревала, что и они были выше всех похвал.
— Ты можешь надеть мой банный халат, он висит на двери.
— А что, если я встречу твоих соседок? — спросил он в притворном ужасе.
— Ну и что? — хихикнула я.
— Я застесняюсь. И они… ну, ты знаешь, будут думать обо мне разное… — Он печально повесил голову, изображая скромную невинность.
— Что «разное»? — смеялась я.
— Они подумают, что раз я провел ночь здесь, то… И моя репутация будет погублена. — Его голос и акцент ласкали мой слух, я готова была слушать его вечность.
— Иди, не бойся. Если кто-то будет покушаться на твою честь, я защищу тебя.
— Отличный халат, — сказал Гас, примеряя мой махровый халат. Не забыл он накинуть и капюшон. — Ты что, состоишь в ку-клукс-клане? А под кроватью прячешь горящие кресты?
— Нет!
— Ну, если ты решишь присоединиться к ним, тебе не придется покупать их форму. Просто надень этот халат.
Я откинулась на подушки, улыбаясь и чувствуя себя счастливой как никогда.
— Ладно, — сказал он. — Я пошел.
Гас открыл дверь моей спальни, но тут же захлопнул ее.
— В чем дело?
— Этот человек! — прошептал Гас.
— Какой человек?
— Тот, высокий, который украл пиво твоего друга и мою бутылку вина. Он стоит прямо за твоей дверью!
Значит, Дэниел остался на ночь — как забавно.
— Да нет же, Гас, послушай, — прошептала я в ответ.
— Как это — нет, Люси, когда он действительно стоит там, — настаивал Гас. — Или у меня видения?
— Это не видение.
— Тогда нам надо немедленно выгнать его! А то у вас и сломанного стула скоро не останется, поверь мне, Люси. Я уже встречал таких типов. Настоящие профессионалы…
— Нет, Гас, послушай меня, — сказала я, стараясь быть серьезной. — Он не станет красть мебель — он мой друг.
— Правда? Ты в самом деле дружишь с ним? Ну, это, конечно, не мое дело, и я знаю, что мы с тобой только что познакомились, и у меня нет никакого права делать тебе замечания, но — ведь он же уголовник! Я бы никогда не ожидал от тебя такого, и… что здесь смешного? Тебе расхочется смеяться, когда твой диван окажется на блошином рынке, а ты сама будешь спать на полу. Мне не кажется, что этот человек так уж забавен…
— Пожалуйста, заткнись и послушай меня, Гас, — еле сумела я выговорить между приступами смеха. — Дэниел — он и есть тот высокий человек за дверью. Он не воровал ничье пиво.
— Но я видел, как он…
— Это было его пиво.
— Нет, это было пиво Доналда.
— Но он и есть Доналд, и зовут его Дэниел.
Наступила пауза, во время которой Гас переваривал услышанное.
— О боже, — простонал он наконец, бросился на кровать и закрыл лицо руками. — О боже, о боже, о боже.
— Все нормально, — нежно сказала я.
— О боже, о боже, о боже. — Гас немного раздвинул пальцы и посмотрел на меня в образовавшуюся щелку. — О боже.
— Да нет же, все нормально.
— Нет.
— Да.
— Нет, не нормально. Я обвинил его в воровстве его собственного пива, а потом сам все выпил. И еще хотел отобрать вино его подружки…
— Она не его подружка… — возразила я зачем-то. — Хотя кто знает, может, уже…
— Это та жуткая блондинка?
— Э-э, да. — Карен действительно можно так описать.
— Поверь мне, — настаивал Гас. — Она — его подружка, это точно, по крайней мере, она так считает.
— Наверное, ты прав, — допустила я.
«Как интересно, — думала я. — Значит, Гас восприимчив и разбирается в людях? Значит, вся эта легкомысленность и дурашливость — всего лишь игра? Или он одновременно восприимчив и легкомыслен? Как такое может быть? И откуда у него берутся силы на все это?»
— Обычно я не веду себя так безответственно, Люси, честное слово, — горячо убеждал меня Гас. — Это все из-за наркотиков. Я так думаю.
— Понятно. — Я почти огорчилась этому заявлению.
— Мне нужно извиниться перед ним, — сказал Гас и спрыгнул с кровати.
— Нет, не надо, — возразила я. — Вернись. Еще слишком рано для извинений. Поговоришь с ним чуть попозже.
Гас крадучись приблизился к двери, приложил к ней ухо, потом решился выглянуть в коридор.
— Ушел, — сообщил он с облегчением в голосе. — Можно спокойно идти в ванную. — И он исчез.
Пока его не было, я лежала в кровати и, довольная, подводила итоги. Нужно признать, что меня порадовало смущение Гаса, когда он осознал, что вчера вел себя не очень красиво по отношению к Дэниелу и его пиву. Это доказывало, что он порядочный человек. И к тому же умный — он удивительно быстро раскусил Карен. И утром он выглядел еще симпатичней, чем вчера вечером, — наверное, потому что глаза уже не были такими красными.
Я пыталась предугадать, что произойдет по возвращении Гаса из ванной. Существовал вариант, что он оденется и уйдет, намеренно забыв сказать, что позвонит. Но что-то мне подсказывало, что этого не случится. Во всяком случае, я надеялась, что этого не случится.
Я проснулась сегодня без того отвратительного чувства, которым сопровождалось не одно воскресное утро, — когда рядом с собой я обнаруживала совершенно чужих мне людей. Гас даже сам разбудил меня. А ведь он мог потихоньку выскользнуть из кровати, молча одеться и покинуть квартиру с трусами в кармане пальто, забыв наручные часы на моей тумбочке.
