Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
Что ж, давайте оторвёмся от Москвы; не хочу и дальше раздражать её инстинктивных противников — тех, кто по принципу «Баба-яга против» считает, что неприлично испытывать к столице тёплые чувства (тех, кто сознательно не любит Москву, я бы как раз с удовольствием продолжил раздражать, но не в этой главе). А так хотелось ещё вспомнить реконструкцию ВДНХ… но, в конце концов, она ещё не завершена, так что не буду забегать вперёд. Давайте-ка о том, что на слуху. Сначала — о комплексных «стройках», об Олимпиаде-2014 и чемпионате мира по футболу — 2018. К Олимпиаде в Сочи были возведены три олимпийские деревни, медиацентр и деревня прессы, крупнейший в Европе гостиничный комплекс, а в самом Сочи, помимо автомобильных и железных дорог, ТЭС, ТЭЦ, газопровод, порт (!) и масса других инфраструктурных объектов. А два собственно соревновательных кластера включали построенные полностью с нуля четыре лыжно-санных комплекса, два ледовых дворца и две ледовых арены, стадион на 40 тысяч зрителей и керлинговый центр. Масштабы всего олимпийского проекта осознанию не поддаются. Естественно, сама идея проведения зимней олимпиады в субтропиках подвергалась беспощадной критике, а уж само строительство так и вовсе многократно объявлялось безнадёжным, невыполнимым, ужасным по качеству исполнения и «многомиллиардным позором России». Вообще, конечно, даже по привычным меркам (все олимпиады и чемпионаты всегда усиленно критикуются в период подготовки и прежде всего внутри принимающих стран) нападки на сочинскую Олимпиаду были совершенно запредельными. Впрочем, если учесть, что значительная их часть целенаправленно финансировалась зарубежными заказчиками, удивляться нечему. Вопреки всем нападкам сама Олимпиада прошла без сучка, без задоринки: великолепная подготовка, блестящая организация и совершенно потрясающие церемонии открытия и закрытия — вот итог этого мегапроекта. Что там говорить, если даже символы Олимпиады, кем только не оплёванные, разошлись на сувениры втрое больше ожидаемого! Собственно же постройки (которые задолго до самой Олимпиады критики успели «похоронить» — дескать, всё распилят, ничего не построят) превратили главный российский курорт Сочи в совершенно уникальный европейский комплекс, функционирующий круглый год. Кстати, почти сразу после Олимпиады в Сочи прошёл на новых объектах Гран-при «Формулы-1», который был признан лучшим этапом года. Но главное, конечно, не это. Главное — это то, что к сочинской Олимпиаде за семь лет с нуля был возведён полный комплекс олимпийских объектов, да ещё и многократно усовершенствована и модернизирована инфраструктура города. В сочетании с церемониями открытия и закрытия всё это оказало неоценимое воздействие на сплочённость россиян и продемонстрировало миру, что Россия умеет решать не менее масштабные задачи в международном спорте, чем СССР. А это, знаете ли, планка. Кроме всего прочего, не исключено, что сочинская Олимпиада стала ещё и жирной точкой во взаимоотношениях России и олимпийского движения. Безусловно, после той подлости, которую учинил в 2017 году Международный олимпийский комитет по отношению к российским спортсменам, воспользовавшись как поводом допинговым скандалом, России стоило бы бойкотировать сам принцип принятия решений в МОК, а вместе с ним и олимпиады как таковые. Ведь достаточно давно уже олимпийские соревнования предстают перед нами как грандиозное шоу, бесконечно далёкое от спортивных соревнований в чистом виде. Вполне возможно, что наша Олимпиада была последней, имеющей реальное отношение к настоящему спорту. И тогда ценность её возрастает многократно.
После такого проекта стало понятно, что мировое футбольное первенство 2018 года будет организовано Россией не менее масштабно. Помимо двенадцати строящихся или реконструируемых стадионов, подготовка подразумевает кардинальную модернизацию инфраструктуры некоторых городов-участников. Но главное в этом проекте — его политическая составляющая. Олимпийскую атаку Россия отбить не сумела, да её и невозможно было отбить, однако Олимпиада к тому времени уже была проведена, и если медали аннулировать, как оказалось, можно всегда, то аннулировать сам факт «всероссийской стройки века» и блестящего проведения Олимпиады не в состоянии никто. Возможно, именно поэтому Владимир Владимирович Путин сдержанно отреагировал на совершенно бессовестную травлю России со стороны МОК: решил поберечь энергию и нервы, ведь повлиять возможности уже не было. А вот с чемпионатом мира по футболу у США вышла загвоздка: отобрать его у России они пытались ещё в 2015-м, даже Блаттера вынудили уйти в отставку. Но ФИФА оказалась устойчивее МОК, и по состоянию на конец 2017 года чемпионат остаётся нашим. И это тот самый случай, когда масштабнейшая стройка одновременно является серьёзной политической победой ещё до того, как состоялось само мероприятие.
Но при всей моей любви к спорту и с учётом осознания его политического значения на международной арене, при всём восхищении уровнем проведения сочинской Олимпиады и качеством подготовки к ЧМ по футболу, несомненной вершиной «всесоюзных строек Путина» является знаменитый Крымский, он же Керченский, мост. Этот грандиозный проект многократно объявлялся невозможным, несуществующим, мультипликационным и компьютерным, пропагандистским и имперским, антиэкологическим и шовинистическим — каким только не объявлялся! Украинские политические «эксперты» себе карьеры строили (правда, ненадолго) на объяснении того, почему этот мост: а) никто строить не собирается; б) построить невозможно; в) строят, но не построят; г) построят, но он развалится; д) построят, но это будет не мост и вовсе не крымский… А мост тем временем строится невероятными темпами. Впрочем, невероятными не для России, как оказывается.
Этот мост был нужен давно. Даже если бы не произошло украинской катастрофы и Россия с Украиной оставались бы в идеальных отношениях, мост значительно упростит жизнь крымчан, а отнюдь не только отдыхающих. И конечно, станет мощным инвестиционным стимулом — уже стал, а после запуска и подавно. Мост обсуждался в советское время. То, что построенный во время Великой Отечественной мост не устоял перед льдами, никого не пугало: мост сооружался в срочном порядке и на долгую службу рассчитан не был. Но после распада Союза Украина препятствовала всему, даже выгодным для себя проектам. Поэтому многократно подписываемые договорённости оставались невыполненными. Теперь же Крымский и Таманский полуострова соединит мост с пропускной способностью, равной Транссибу. Чудо инженерно-строительной мысли не будет бояться даже землетрясения. Но главное, как и в случае с другими «стройками века», это его социально-политическое значение. Ведь мост в буквальном смысле соединит Россию с Крымом, завершит процесс возвращения Крыма в Россию и поставит окончательную точку во всех спекуляциях вокруг этой проблемы. Когда в 2013 году мост на остров Русский в городе Владивосток (крупнейший на тот момент в мире вантовый мост) был построен в рекордные два года, это тоже было масштабнейшее событие и достижение, это тоже был подвиг. Но та «стройка века», безусловно, не может сравниться с мостом через Керченский пролив, поскольку символическая нагрузка на Крымский мост на порядок выше. Этот мост — поистине «всероссийская путинская стройка», проект, полностью подтверждающий, что Россия как минимум в области масштабных строек практически сравнялась с Советским Союзом. И заслуга Путина в этом настолько очевидна, что даже лишний раз писать о ней не стоит.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
