— А ты бы могла провести их не дома? — сын чувствовал себя неуверенно и прятал глаза.
— И что ты собираешься здесь устроить?
— Я хочу приехать не один.
— Привезешь кучу приятелей? — Аня в красках представила, что будет твориться в квартире в ее отсутствие.
Никита посмотрел прямо. Он мог бы ухватиться за предложенное мамой объяснение и согласно кивнуть, пообещать, что они постараются вести себя в меру пристойно, и мама согласилась бы, особо не возмущаясь. Что же тут такого! Сын хочет провести выходные с друзьями, и для нее действительно будет лучше в это время находиться где-нибудь подальше, в спокойном, тихом месте.
— Нет, — он не стал врать. — Я приеду с девушкой.
— Никита!
Так он и знал! Сейчас мама начнет читать мораль, затронет высокие материи, сфокусирует внимание на возможных последствиях. Не стоило затевать этот разговор!
Аня поймала мрачный взгляд сына.
— Если не хочешь, чтобы я сразу сказала нет, дай мне время.
Отлично! Сын желает привести домой какую-то девицу и тактично просит мать очистить помещение. Только идиот не догадается, чем они тут собираются заниматься. И в то же время…
Ее мальчик уже вырос, и не сегодня завтра это должно случиться. А скорее всего, уже и случилось. И что тут поделаешь?
Никита мог бы упрекнуть Аню, что, например, Сашке уже давно все разрешено. Хотя чего упрекать, если она и слова не дала сказать. А он прекрасно понимал, как она отреагирует на его заявление, и все равно заговорил. Почему? Да потому… потому что существует Богдан.
Сын знает: есть на свете местечко, где мама может провести не то что выходные, а всю оставшуюся жизнь, и пытается говорить с ней на равных. Он требует для себя той же свободы, которую имеет мать. Он вырос, он пытается стать взрослым. И она смирилась и сказала:
— Ладно! — и добавила: — Только без глупостей. И без лишних проблем. Чтобы потом мне не пришлось жалеть о своем решении.
А Богдану досталась очередная серия ее причитаний.
— Может, я зря ему разрешила? Надо было хорошенько отругать, и он бы не посмел.
— Да? — иронично скривил губы Богдан. — Он бы нашел другое место, и ты бы осталась в неведении. А больше бы ничего не изменилось.
— Ты бы поступил именно так? — недовольно посмотрела Аня.
— Любой бы поступил именно так. И не мучайся. Представь, когда-нибудь он захочет жениться. Как ты это переживешь?
— Понятия не имею, — Аня и вспоминать не хотела ни о какой женитьбе. Хватит того, что Сашку недавно выдала замуж.
— Подумай, из чего ты делаешь проблему! — продолжал наседать Богдан. — Все естественно. И главное — неминуемо!
— Да, — нехотя согласилась она. — Но… я бы хотела сказать, что ему еще рано. Но боюсь, — Аня намеренно выделила последнее слово, — меня никто не поддержит. А вдруг что-то случится? Вдруг девочка забеременеет? — Аня поежилась. — Уж для детей он действительно маловат.
— Он же не идиот!
— Конечно не идиот! — Аня вздохнула. — Но я тоже не очень толковая, — она намекала на возможную наследственность, потому как сама не всегда вела себя разумно.
— Зато я — умный!
Она с сомнением оглядела Богдана и заметила:
— Умные не глотают всякую гадость.
— Припомнила! — с легким осуждением воскликнул Богдан, но тут же загадочно улыбнулся… — И скажи честно, ты даже обрадовалась тому, что у тебя появилась уважительная причина хотя бы на пару дней перебраться ко мне.
— А кто сказал, что я собираюсь провести эти дни у тебя? — хмыкнула Аня.
— Я сказал. И не смей возражать.
— Я? Возражать? — она удивленно подняла брови. — Что за глупости! Просто я ждала, когда ты сам предложишь.
— Кажется, я поняла, что ты имел в виду, когда спрашивал, чем обычно заканчиваются наши встречи, — задумчиво проговорила Аня, прислоняясь головой к мужскому плечу. — Мы лежим, ни о чем не думаем, представляем, что на всем свете самое главное — это мы, и не просто мы, а мы вместе, а остальное вроде как и не существует, — она сладко потянулась и вдруг подскочила. — О господи! Я и не вспомнила!
Богдан посмотрел вопросительно.
— Я должна принести документы в понедельник с утра, а я забыла их дома.
— Вот и забежишь перед работой.
— Думаешь, я вспомню опять! А если опоздаю? — и в смятении обратилась за советом: — Как ты считаешь — ничего, если я схожу за ними сейчас? Надеюсь, они не сидят целый день дома! — Аня встала, принялась собираться, но опять застыла, смущенная очередным вопросом. — Слушай! А что мне делать — так идти или сначала позвонить?
— Позвони, — Богдан следил за ее суетливыми движениями и улыбался. Она всегда так металась, бросая короткие фразы и с надеждой заглядывая в глаза.
Телефон сообщил бесстрастным голосом, что абонент временно недоступен, что можно оставить ему сообщение после сигнала.
Аня сбросила вызов, не дожидаясь, решила, что еще раз позвонит по дороге. Может, абонент к тому времени уже придет в себя и вспомнит о существовании остального мира.
— Я быстренько, — пообещала она виновато и умчалась, а уже заходя в подъезд собственного дома, позвонила опять.
Ничего не изменилось. Или Никита специально выключил телефон, или, как обычно, не заметил, что разрядился аккумулятор. И что теперь?
Аня стояла перед дверью квартиры, не решаясь позвонить. Раз пришла, не разворачиваться же и ни с чем идти назад.
Она опять позвонила, но теперь обошлась кнопкой дверного звонка, нажала несколько раз и немного подождала.
— Похоже, их нет, — Аня вздохнула облегченно и достала ключ.
И точно, в квартире было совершенно пусто. Она торопливо прошла в комнату, взяла с полки папку с документами, спрятала ее в сумку и устремилась к выходу. Аня уже протягивала руку к замку, когда он неожиданно щелкнул, дверь распахнулась, и незнакомая девушка едва не налетела на нее.
Несколько мгновений они все трое стояли молча, растерянно глядя друг на друга. Аня очнулась первой.
— Я уже ухожу, — пробормотала она. — Я забыла кое-что.
Она перевела взгляд с Никиты на его подругу и за одну секунду рассмотрела ее, успев заметить про себя, что девушка, пожалуй, постарше сына.
Но не это самое главное.
Непонятно, как уж так получилось, но первым, что бросилось в глаза, оказалось тускло блеснувшее обручальное кольцо на безымянном пальце ее правой руки.
Нет, теперь Аня не могла просто уйти. И по ее разом изменившемуся лицу сын догадался о случившемся, мрачно сдвинул брови в ожидании непременных маминых упреков.
— Никита, — постаралась проговорить она как можно спокойней. — Мне нужно сказать тебе пару слов.
