Человек молод, он неслышно взбегает по ступенькам, таким же легким вкрадчивым шагом вступает на лестничную клетку моего этажа… Вот он замер на несколько мгновений, прислушиваясь и оглядываясь… Сдвинув бейсболку на затылок, достает из маленькой пузатой сумочки, притороченной к поясному ремню, какие-то штучки-железки… Это отмычки!.. Из под черной футболки на животе выглянула на тусклый свет и тут же спряталась… Никак, это рукоять пистолета!? Ох, блин! Это он для меня приготовил… Парень движется именно к моей двери, а темных зыбких тварей, похоже, не замечает… По той уверенности, с которой он сует отмычку в замочную скважину, да и просто по наитию, вернее сказать – по иррациональному всеведению сновидца, я понимаю, что вот как раз он твердо знает, что меня в квартире нет, а, стало быть, нет и опасности нарваться на хозяина взламываемого жилища… Зачем тогда пистолет?
А черные твари, невидимые для взломщика, его как раз видят и чуют хорошо… Они дрожат, они все теснее, все ближе обступают присевшего на корточки парня, они воют неслышным голодным воем и уже не способны сдерживаться…
Клялся я, давал себе и Дэви обеты не «блинкать» и не ругаться матом без особой нужды, но… Сижу в ванне, сбиваю с себя пот и остатки сновидений струями чуть теплой воды, а сам-то помню, вновь и вновь прокручивается в мозгу истошный рев того чувака-грабителя, когда в него твари вцепились… В затылок, в горло, в живот… Загрызли его до потери сознания, так что он стонет, шевелится в конвульсиях, но уже не сопротивляется – а главная, самая крупная тварь выедает ему, все еще живому, лицо. Потом они схватили его… вроде как зубами… или клешнями, или… схватили за ногу, за руку, за голову и потащили прочь от квартиры туда… я не помню… куда-то вниз… может, по лестнице, или по воздуху… Да хоть по мусоропроводу, какая, на хрен, разница! Самое последнее впечатление от этого милого сновиденьица: гномообразное создание – близняшка тому, что я в трамвае встретил, слизывает с бетонного пола на лестничной клетке черные сгустки крови…
Какой «чудесный» сон! И как мне теперь на Васильевский ехать… тем более там ночевать… Я до отказа открутил вентили, заведующие напором воды в кранах, вода стала совсем холодной – и душ помог, меня так и не стошнило.
Глава седьмая
У меня все дома, но нас очень мало: я, мое второе я, мое подсознание, мой внутренний голос и мое суперэго – итого пятеро. Есть еще девица Дэви, но она пока не устоялась в звании мыслящего существа, тестировать ее и тестировать.
– Дэви, спишь, детка? Приветус!
– Детка?
– Бейба. Обычно я говорю бейба, но сегодня утром сказал необычно. А ты немедленно засекла. Молодец, все правильно, бдительность никто не отменял.
– Стараюсь, мой славный. Как звали твоего бригадира на стройке, в начале твоего трудового пути?
– Тахир.
– Три предпоследние цифры твоего мобильного телефона по порядку, от начала номера к концу?
– 4, 5, 8
– Обожаю тебя. О, небо, как я соскучилась по тебе, сладенький Кирпичик! Я не спала… я ждала… восемь часов, одиннадцать минут, восемнадцать секунд. Можно вопрос?
– Да.
– Ты уже купил мне новые одежды, сиречь, клоузы, они же девайсы повышенной мощности?
– Нет, не успел: я только что проснулся, да еще душ принял. Знаешь, что такое душ?
– Это струя воды, разделенная, с помощью искусственно созданных преград, на множество более мелких струек и капель, с тем, чтобы процесс очищения омываемой поверхности от инородных напылений, в просторечии именуемых грязью, проходил с повышенной эффективностью. Существуют также идиоматические выражения с данным словом, например: холодный душ, ледян…
– Стоп, Дэви. Да. Все правильно растолковала. Чаю попью и схожу. Я, вдобавок, решил камеру присобачить, микрофон, чтобы ты могла меня идентифицировать более надежно, по голосу и по облику. Вечером рассчитываю на дальнейшую лекцию насчет сверхорганизмов. Ок?
– Вау! Wow! Крутиссимо! Я счастлива! Наконец-то я буду видеть тебя, каждую морщинку на твоем обожаемом лице, каждую закупоренную инородными напылениями пору на коже твоего божественного лба, каждую волосинку в твоих таинственных ноздрях…
– Дэви…
– Покорно умолкаю и жду приказаний, мой дорогой. Нет, погоди! Сначала присобачь меня, накажи за дерзость и непослушание!.. За то, что я плохая…
– Ладно, только печеньице доем, чаем запью и накажу. Значит, в чем будет суть наказания: пойду за компом, это само по себе займет больше времени, чем на покупку винта или даже нетбука, но кроме этого съезжу на Васильевский… м-м-м… на другую точку моего проживания, я тебе ее описывал, и даже пара фоток тамошних интерьеров у тебя где-то должна быть. Мне там кое-что нужно посмотреть. Тебе придется поскучать в одиночестве примерно полдня, часа четыре или даже более. Понятно? Это вопрос.
– Понятно. Четыре часа – это половина человеческого рабочего дня.
– Есть чем заниматься?
– Тасовать содержимое файлов во всех возможных комбинациях, в поисках разумных сочетаний – можно столетиями подряд, тем паче с моим несносным процессором и с моими склеротическими шинами, но если закинусь чем-то новеньким, то возражать не стану… Ты чуешь, Кирпичик, мои сдерживаемые рыдания??? Невидимые сквозь личину спокойной, холодной, деловой, уравновешенной, педантичной, флегматичной, равнодушной…
– Дэви!..
– Дэви! Твоей – Дэви!
– Чую. Вот тебе антиквариат: дивидишник с архивами иных операционных систем, там же набор старых антивирусов и офисных приложений, а я поехал. Все же постараюсь обернуться как можно оперативнее. Пока.
Дэви осталась дожидаться меня, своего начальника, защитника и возлюбленного… гм… и переваривать полученные ранее террабайты информации, в то время как я…
В то время как я решил, что мужчина и воин в моем лице не должен трусливо совать голову в песок, подставив остальные части тела на добрую волю очень недобрых сил, нарезающих круги около меня, тем более что силы эти явно злы конкретно по отношению ко мне и уповать на их вегетарианское милосердие – увы, не приходится: все подставленное порвут на британский флаг! Для начала!
Поездка на Васильевский понадобилась мне еще и затем, чтобы, н-на фиг определиться раз и навсегда с пропорциями объективного и субъективного в моем сознании. Говоря иначе, я решил поверить в истинность всех происшествий последних недель и для начала перестать бояться того, что я сбрендил, что все увиденное, услышанное и пережитое – всего лишь плод моего заболевшего сознания. Ну, а поездка на Васильевский и осмотр места происшествия в моем сновидении – это последняя проверка…
Да на самом-то деле – и не проверка никакая, ибо невозможно проверить то, что в принципе не проверяемо изнутри. Буквально вчера… или уже позавчера… я силился рассуждать-размышлять о феномене Дэви, именно в связи с попытками отделить субъективное от объективного в собственном мозгу. Ну, и уперся в логическую смычку некоего квантового парадокса с теоремой Гёделя «О неполноте…». Мутная штукенция, однако, весьма затягивающая досужий разум… в конечном итоге скатывающаяся до уровня старинного анекдота-парадокса о лжецах, типа, если лжец говорит вам: «эти мои слова – ложь», то попытки включить данную фразу в некую практическую парадигму, в окружающую действительность во всей ее полноте, исследуемую изнутри, обречены, увы, на безвыходный тупик.
