Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
По иронии судьбы на захваченных пиратских триерах дружина Одина взяла в несколько раз больше добычи, нежели в знаменитом Царьграде. Под лавками гребцов, в кормовой надстройке, в сундуках под центральным помостом нашлись десятки драгоценных нефритовых топоров, ножей, копейных наконечников и сотни просто дорогих гранитных; обнаружились каменные чаши, золотые вазы, ожерелья из самоцветов, груды жемчуга, золотые цепи и поясные накладки. Браслеты, ножи, пуговицы, серьги; сумки и кубки, неплохие шлемы из толстой кожи с костяными вставками, полированные безделушки из резного камня – и еще многие кучи всякого иного ценного и не очень добра.
А из Царьграда победители унесли от силы сундук золотых изделий, немного добротного оружия и что-то из одежды. И все!
Возможно, степняки и славяне просто не умели правильно грабить города. Либо ушлые горожане успели закопать, спрятать, вывезти все самое ценное, забыв по домам лишь всякие мелочи. А может быть, в жилищах ремесленников и корабельщиков просто не имелось никаких особых сокровищ.
Однако теперь дружинники приукрасились, тоже засверкав золотом и самоцветами, перевооружились добротными каменными топориками, ножами и копьями вместо мягких бронзовых и железных, водрузили на головы шлемы, расписали щиты трофейными красками.
Санадал из рода Рахасов не обманул бога войны, и трюмы ладей были доверху набиты всякими съестными припасами. Оставалось только гадать, что он рассчитывал получить за триеры с минойцев, если счел выгодной заключенную сделку.
– О чем ты думаешь, Вик? – спросила нахмурившегося повелителя богиня смерти.
– О математике. Сколько будет двести шестьдесят на триста шестьдесят пять?
– А что должно получиться? – уточнила девушка.
– Если считать, что каждый воин съедает в день по килограмму жратвы, то за год дружина употребит первое число на второе.
– Ты слишком умный для бога войны, Вик, – засмеялась Валькирия. – Будь проще. Триста рыл умножаем на четыреста дней и получаем, что за год вы снямаете примерно сто двадцать тонн жратвы.
– Большая ладья берет на борт двести тонн. Наши средненькие. Допустим, тянут только половину. Сто тонн. У нас два полных под завязку «торговца» и еще по остальным кораблям кое-что раскидано. Получается, мы затарились провизией на три года вперед!
– И какие выводы?
– Да никаких, – пожал плечами Викентий. – Можно спокойно зимовать. У нас все есть.
– Если забыть, что мужики пьют втрое больше, чем жрут, то да.
– Ага! – вскинул палец бог войны. – Спасибо, Валька, учту. Время еще есть.
Ветер изменил богу войны, постоянно дуя либо встречь, либо поперек курса, и корабли двигались на веслах со скоростью пешехода, если не медленнее.
Впрочем, дружинники Одина никуда особенно и не спешили. Несколько раз в день они сменяли друг друга на гребных банках, а потом отдыхали, валяясь на палубе на расстеленных кошмах и шкурах, разглядывали обновки – крепкое и острое оружие, прочные шлемы, странные одежды изо льна и шерсти. Ну, и побрякушки всякие из золота и полированных камней им тоже еще не приелись.
Три дня флотилия добиралась до пролива, еще пять шла по нему на восток: через первую узость, через Мраморное море, потом через вторую узость, замыкаемую великим городом. Величаво повернули в бухту Золотой рог, направились к дальним причалам – в то время как стоящие там корабли, спешно обрубая канаты, отчаливали и на всех веслах мчались к стенам – под защиту лучников.
Солидно, без торопливости, дружинники встали к причалам, выгрузились, сомкнулись в ровный строй: круглые щиты с родовыми знаками воинов – крестами Похвиста, змеевиками Табити, молотами Сварога, – прочные шлемы, высокие острые копья, меховые плащи. Двинулись вперед, развернувшись в трех перестрелах перед восточными воротами – примерно в трехстах метрах.
Дальше повелитель гостей, держа в руках шапку, двинулся в одиночку, остановившись всего в полусотне шагов перед усыпанной стражниками башней. Громко объявил:
– Я есть Один, великий и непобедимый, бог войны! Я следую из теплых морей в родные пределы! Я желаю, чтобы сей город угостил меня пиром, дал мне и моим воинам вдосталь мяса, вина, рыбы и женщин для развлечения, полсотни бочонков вина и ладью дров в дорогу! Если же город откажется, то я возьму все это сам. Времени вам на размышление… – Викентий перевернул шапку, высыпав на дорогу несколько горстей пшеницы, – времени вам дарую, пока птицы не склюют все это зерно! Если к этому времени не начнется пир, то начнется штурм!
– Слава Одину! – оглушительно рявкнула дружина, вскинув к небу копья.
За последнее время она заметно уменьшилась. Однако решимости и мощи в дружине явно не убавилось.
Викентий вернулся к воинам, встал во главе и повернулся спиной к строю. Вытянул из петли уже изрядно помятый боевой молот, взял двумя руками и замер, глядя на дорогу перед башней.
Некоторое время там ничего не происходило. Потом к россыпи зерен спикировал какой-то любопытный воробей. Изумился своему счастью и принялся с азартом клевать отборную египетскую пшеницу. Однако одинокое пиршество продолжалось недолго. Удачу глазастой птахи тут же узрели ее пернатые сородичи. На дорогу спустились еще несколько воробьев. Потом еще несколько, потом появились голуби, сороки, дрозды – и вскоре на дороге началась настоящая куча-мала. Птицы торопливо клевали, толкаясь, раскидывая крылья, напрыгивая друг на друга. В стороны летели пыль и перья, несчастных первооткрывателей быстро выпихнули в сторону.
Но что такое шапка пшеницы для голодной стаи?
Викентий склонил голову набок, глядя, как разочарованные птицы начинают разлетаться в стороны, взмахнул боевым молотом и перевел взгляд на город. Хищно прищурился, оценивая крепость только что отремонтированных створок.
И тут эти створки дрогнули, поползли в стороны. Наружу стали одна за другой выкатываться бочки, толкаемые полуголыми слугами, появились волокуши с дровами и освежеванными бараньими и козьими тушами, носилки с копченой рыбой, плотной стайкой выбежали испуганные девушки в прозрачных льняных накидках, с огромными, растерянно распахнутыми глазами.
На этот раз город тринадцати богов решил обойтись без крови и разрушений.
– Я даже разочарована, Вик! – подошла к богу войны Валькирия. – Только собралась полетать… А как твоя душенька, довольна?
– Я взял Царьград, я обложил его данью… – Молодой человек пожал плечами. – Сбылась мечта идиота. Можно возвращаться домой.
– Да не вопрос! – рассмеялась девушка. – Три тысячи лет на скамеечке подожди, и ты тама.
– А ты? – покосился на нее Викентий.
– А я бы сперва осушила бутылочку «царьградского». Ты за мной поухаживаешь, великий?
– Всегда к твоим услугам, великая!
Разгульный, шумный пир с обильной жратвой, сексом и алкоголем безо всяких ограничений длился до самого утра. На рассвете сонные и уставшие дружинники безропотно загрузились на борта ладей, не забыв прихватить бочонки с вином и изрядное число подружек, и вяло ушли из бухты.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
