— Я чувствовала то же самое, постоянно видя тебя с Валери. Это было ужасно: куда бы мы с Роном ни шли, там же оказывались и вы.
— Так все и задумывалось. Это был настоящий заговор. — Скотт взял ее за руки. — Но ты… ты хоть немного любишь меня?
Глаза Джули затуманились.
— Я люблю тебя, Скотт. Очень, очень люблю.
— Джули!
Он крепче обнял ее и прикоснулся губами к ее губам. Джули не верилось, что это правда, но она была в объятиях Скотта, и он любит ее.
Он жадно смотрел на нее, как будто компенсируя то время, когда, глядя на нее, должен был быстрее отводить взгляд и скрывать выражение своих глаз.
— Я всегда мечтал о такой женщине, как ты, — нежно сказал он. — Красивой, доброй, умной, хорошей хозяйке. Я бы никогда не женился на какой-нибудь легкомысленной особе. Джули, мы будем с тобой так счастливы!
Джули обняла его.
— Я уже счастлива. Милый Скотт, я так тебя люблю…
Он с нежностью провел пальцем по ее носу, коснулся щеки, пригладил брови и волосы.
— Я не верю своим ушам, своим глазам. Дорогая, повтори это еще раз и повторяй, пока тебе не надоест говорить эти слова.
Тут послышался стук в окно. Миссис Монро с сияющим лицом держала в руках чайник.
Скотт улыбнулся и в ответ махнул рукой.
— Пойдем и порадуем маму, хотя она, наверное, уже догадалась.
Миссис Монро была в восторге.
— Вы не представляете себе, как обрадуется Тесса! — воскликнула она.
После чая Скотт увел Джули в свой кабинет.
— Мне надо кое в чем тебе признаться, — сказал он.
— В чем же? Ты храпишь? — лукаво спросила она.
Он ущипнул ее за ухо и покачал головой:
— В гораздо более серьезном недостатке. Я должен был бы сказать тебе раньше, но меня опередили. Видишь ли, я… тоже писатель.
Джули широко раскрыла глаза.
— Не может быть! Как здорово! Что же ты пишешь, Скотт? Покажи мне.
Он взял с книжной полки книгу и протянул ей. Джули с изумлением смотрела на нее.
— Не понимаю… Это же книга Рональда… Я еще показывала ее тебе. Помнишь?
— Еще бы не помнить. Но что бы ни говорил Кеннеди, автор этой книги я. Это была первая моя книга. Я не был уверен тогда ни в себе, ни в читателе — поймет ли он ее, — вот и взял псевдоним. Бестселлером книга не стала, но ее очень хвалили, и мой литературный агент предложил мне работать дальше. Ну а потом… потом я не хотел разочаровывать тебя, выставляя Кеннеди лжецом, вот и молчал все время, хотя, признаться, это было нелегко, — усмехнулся Скотт, — уступить ему не только любимую женщину, но и литературные лавры.
— Замечательно! Два писателя в одном доме. Просто не верится. Бедняга Рон. Я сразу подумала, что книга слишком хороша для него. По крайней мере, она очень отличалась от других его творений.
Скотт взял Джули за руки:
— Слова «бедняга Рон» я пропущу мимо ушей. В конце концов, ты досталась мне, а не ему.
— Не думаю, чтобы его это сильно опечалило. После исчезновения денег дяди Уилли он охладел ко мне и появлялся лишь изредка, чтобы узнать, не нашлись ли они.
— Кстати, я выяснил у него насчет этой кражи. Он действительно привязал Бастера, но побоялся признаться, опасаясь, что инспектор обвинит его в воровстве. Впрочем, на этот счет у меня есть свое мнение. Так же как и о пожаре. Хочешь меня выслушать?
— Да, но я ничего не буду предпринимать. Я предпочитаю обо всем забыть. Теперь мне не жаль ни коттеджа, ни денег, хотя и деньги, и коттедж нам бы очень пригодились.
Скотт обнял ее:
— Мне неприятно говорить, но я уверен, что дом специально поджег кто-то с фермы Андерсона, а по чьей подсказке — можно только догадываться. Что касается кражи, то это тоже был один из их работников, однако на следующий день он попал под машину. Возможно, ты об этом не слышала. Думаю, он где-то спрятал деньги, чтобы потом за ними вернуться. Но поскольку никто об этом не знает…
— Что ж, ничего не поделаешь. Я уже давно простилась с этими деньгами.
Через несколько дней Скотт предложил Джули взглянуть на то, что осталось от коттеджа.
— Боюсь, там не осталось почти ничего, — сказал он. — Эти старые бревна, соломенная крыша и тростниковые ковры…
— Может, по дороге заехать к мистеру Андерсону и предложить ему купить землю? — спросила Джули.
— Что?! После того, что он сделал? Ни в коем случае! На твоем месте я поручил бы дело агенту, и, если Андерсону нужна земля, пусть сам и похлопочет.
Это было печальное зрелище — обугленные, почерневшие руины коттеджа и стоящий в одиночестве деревянный сарай. И почему-то Джули показалось, что здесь больше нет призрака дяди Уилли.
Они бродили по саду с весенними нарциссами и зарослями ревеня у изгороди.
— Мне хотелось бы нарвать цветов для твоей мамы, — сказала Джули. — Я видела, на днях она покупала нарциссы, думаю, этот букет ее порадует.
Джули нагнулась, выбирая лучшие и самые молодые стебли, и вдруг ей бросился в глаза какой-то черный квадратный предмет.
— Скотт! — позвала она. — Скотт, ты только посмотри, что я нашла!
Джули держала в руках шкатулку дяди Уилли. Скотт уставился на нее, не веря своим глазам.
— Не может быть! Неужели это та самая…
Джули взволнованно кивнула:
— Она самая. Шкатулка дяди Уилли, полная денег. Ее даже не тронули. Ключ остался у меня.
— Невероятно, но вполне объяснимо. Просто никто не подумал сюда заглянуть. Ты ведь говорила, что Бастер гнался за вором через весь сад? Должно быть, он выронил ее, спасаясь от зубов Бастера.
Джули рассмеялась:
— Славный Бастер! Странно, Скотт: раньше у меня не было ощущения, что эти деньги мои. А теперь оно у меня есть. Это наши деньги.
Скотт обнял ее за талию.
— Твои, — поправил он Джули. — Можешь купить на них приданое. Уверен, дяде Уилли было бы приятно.
Джули улыбнулась счастливой улыбкой:
— Приданое на две тысячи фунтов! Ну-ну! Думаю, большую часть денег я раздам старым людям.
Скотт заключил ее в объятия и поцеловал.
— Напомни мне, когда мы вернемся, чтобы я сказал, как сильно люблю тебя. А теперь пошли домой, а?
