Книга Ночные диверсанты - Александр Тамоников

План отхода на экстренный случай был отработан. Последняя акция вылилась в нервотрепку, но все завершилось благополучно. Группа Гарко вышла из-под обстрела непострадавшей, подготовка членов была на высоте. Георгия трясло от злости. Финальный акт — и такой конфуз. Расслабились, уверовали в свою непотопляемость. А ведь спецназ работал, они постоянно получали об этом информацию. Решили закончить одним ударом — вышли к шоссе в том районе, где не было постов, дождались первого попавшегося «универсала» с велосипедами на крыше. Кто же знал, что он курсирует уже полночи? Соблазн был велик — отступить подальше в лес и устроить показательную засаду, перебить, к чертям собачьим, весь спецназ! Но он устоял перед соблазном, спецназ есть спецназ, последствия непредсказуемы.

Их было трое — Гарко, Куприн и Крамер. Фильченко остался в вагончике — изображать присутствие всех четверых. По сигналу сообщников он должен был ликвидировать мента-наблюдателя, засевшего за косогором (парень выполнял как бы тайную миссию, но уже томился, и уши его торчали из травы, как у зайца), отцепить прицеп и гнать «Тойоту» в указанное место. Так и сделали, но работа оказалась невыполненной! Они пробились через лес, вышли из него в двух километрах от трассы и лежали в густой траве под кюветом. По проселочной дороге тащился патрульный «УАЗ», набитый полицейскими. Никто не обратил внимания на травянистые бугорки. Машина отдалилась — бугорки зашевелились, превратились в диверсантов, одетых в маскировочные накидки. За спиной у каждого висел небольшой продолговатый рюкзачок. В зависимости от ситуации компания в считаные секунды могла трансформироваться в кого угодно — в неряшливых местных жителей, в рабочих-ремонтников, в шустрых ниндзя, могла оставаться невидимой — бесследно пропадать из одной точки пространства и материализовываться в другой.

Машина удалилась на двести метров. Три тела, словно бревна, перекатились через дорогу. Справа за оврагом чернела полоса леса, слева простиралось поле. От погони благополучно ушли, но черт подери эту раздражающую незавершенку!

— Что, Георг, лоханулись напоследок? — ядовито осведомился Крамер. — Что делать будем? Оставим, как есть?

— Вот же суки… — плевался белобрысый Куприн. — Георг, меня чуть не подстрелили, прикинь! Только башку убрал — всю землю «маслята» изрыли… Не везет нам че-то в последнее время. То клиента упускаем, то на спецов нарываемся. Не к добру это. Не пора ли на покой? А то, блин, в третий раз на те же грабли…

— На саперные грабли не пробовал наступать? — снова съязвил Крамер. — Эффект знатный, знаешь ли, Бурундук. Всю дурь из башки выбивает на счет «раз».

— Ну, все заткнулись, не по сезону что-то шелестите, — проворчал Гарко. Он приподнялся, всматриваясь в темноту и добавил: — Согласно контракту, мы должны провести семь успешных акций. Если меньше, то все результаты аннулируются, и мы ни хрена не получаем. Выполняем семь — получаем по двести тонн «евриков» за эпизод плюс сто тонн премиальных. Ерунда осталась, хлопцы, справимся. Топаем до леса длинными перебежками. Ушастый уже на месте с тачкой. Здесь пара верст, за четверть часа осилим.

Убийцы бежали, сливаясь с темнотой, размеренно, берегли дыхание. Погрузились в овраг, заваленный комьями глины. Фонари не включали, умели видеть в темноте. Из оврага выбирались со всеми мерами предосторожности, перебежали к лесу, припустили вдоль опушки. Местность, отдаленную от трассы, правоохранительные органы не контролировали. Серая пропыленная «Тойота» далекого 98-го года стояла в леске в тридцати метрах от проселка, скрытая буграми и шапкой зелени. От дороги к лесу вела колея из примятой травы. Фильченко коротал время за косогором. О неудаче, постигшей подельников, он уже знал, посматривал на них с сочувствием, не язвил. Но это не помогло.

— Что? — со злостью уставился на него Куприн.

— Ну, ё-мое! — всплеснул руками Фильченко. — Опять не так. Да пошел ты!..

— А ну, ша! — остановил их Гарко. — Все в тачку. Как прошло, Ушастый? Облавы не было?

— Когда уходил, еще не было, Георг, — отчитался Фильченко. — У ментов бардак, они не знают, за что хвататься, и людей у них не хватает. Выбрался из вагончика, как обычно, сделал крюк. Парень долго не ерепенился. Лежал за кочкой, фотки в телефоне разглядывал. Зевал так, что челюсть отваливалась. Ну, и отвалилась в итоге… Он на машине был, «Нива» в низине прохлаждалась. Я обшарил «жмура», ознакомился с «ксивой». Мент, обычный мент из соседнего района. Фамилия — Лахновский. «Ксиву» прибрал на всякий случай, может, пригодится. Старшой его звонил, спрашивал, как обстановка. Буркнул, что все ништяк — голос понизил, помехи изобразил, вроде не заподозрили ничего. Потом вернулся, прицеп отцепил и погнал, куда договорились. Под трассой у моста «очканул» слегка — менты носились, фарами моргали, но все обошлось — огни вырубил, постоял малость…

— Жутаров что? — перебил его Гарко.

— Да вылез этот недоделанный, давай вякать, что так не договаривались, что по «жмуру» его враз раскусят. Давай наезжать на меня, прыгал как козел, мол, вы уедете, с вас взятки гладки, а ему тут жить, все такое… Достал, в общем. Моя бы воля — придушил бы голыми руками. В общем, на хрен послал работодателя. Дескать, сам избавляйся от трупа, если хочешь, сочиняй ментам небылицы или собирай свою семейку да вали куда-нибудь за кордон…

Гарко поморщился. Он бы тоже с удовольствием устранил Жутарова, тот сделал свое дело, вроде не опасен, душу и личности перед ним не открывали. Но такого уговора не было, чтобы трогать полицейского осведомителя Жутарова и членов его семейства. К черту Жутарова, в коттедж поселка «Приволье» они уже не вернутся. Члены группы сели в машину, пристроили вещи, оружие.

— Внимание сюда, — хмуро бросил Гарко, — последнее дело не удалось, будем переделывать. Работаем «с колес» — это не возбраняется, даже приветствуется — машины на трассе сейчас гаишники не останавливают. Находим клиентов, устраняем и уходим на запад — маршрут вы знаете. Предельное внимание и концентрация, никакой самостоятельности. Если все же надумают нас остановить — валим всех. Ушастый, заводи корыто!

В 3 часа 09 минут темно-синий «Форд Фокус», следующий в северном направлении, проскочил границу района и через несколько минут пронесся мимо спящего Глазова. В салоне находились двое молодых мужчин. Водитель всматривался в лобовое стекло, а его спутник настороженно смотрел по сторонам. Обоим было чуть за тридцать, аккуратно стриженные, одетые в незамысловатые пиджаки. Сотрудники ростовского наркоконтроля следовали в Воронеж по делам службы — за фигурантом одного из громких дел, которого по случайности прибрали воронежские коллеги. Дело было горячим и деликатным, чем и обусловливалось столь неурочное время для поездки. Начальство обязало доставить фигуранта в Ростов к началу рабочего дня, после чего обещало каждому по отгулу. Сотрудники старались — машина неслась далеко за сотню. Трасса была пуста в оба конца. Редкие огни Глазова растаяли в ночной дымке. Мелькали знаки, километровые столбики. Пронесся, словно в мимолетном сне, стоящий у обочины гаишный экипаж. Инспектор проводил глазами машину, останавливать не стал.