Аурелия оказалась в гостинице вместе с Айей и еще парой десятков людей, которые составляли единую группу. Она увидела себя стоящей на лестнице, по которой постоянно кто-то поднимается и опускается, а она стоит на середине пролета, оказавшись не вовлеченной в окружающую суету. В этот раз она видела себя и людей со стороны.
Вся группа оказывается на пологом невысоком холме, Аурелия и Айя идут к его краю, вокруг них ждут начала какого-то собрания много людей, они расступаются, освобождая девушкам проход. Впереди они видят обрыв, подходят к краю, и перед ними внизу открывается красивая ярко-зеленая огромная равнина, за которой полукругом раскинулся лиственный лес. Обрыв – это просто более крутой склон холма. Сбоку холм напоминает по форме гребень волны. Все обсуждают прыжки с парашютом с холма, и Аурелия говорит о том, что высоты недостаточно для того, чтобы парашют раскрылся, что это – плохая идея.
Внезапно девушка видит, как Айю, стоящую спиной к обрыву, кто-то толкнул в грудь, и она полетела спиной вниз, парашют оказался под ней и не может наполниться воздухом. Глядя на летящее вниз тело Аурелия замечает, что от дочери к ней тянется веревка, которая обхватывает ее за талию, и она уже начала натягиваться. Девушка срывается с места и начинает бежать вперед, думая о том, что надо успеть прыгнуть повыше, чтобы ее парашют успел раскрыться.
Она бежит, прыгает, парашют раскрывается, наполняется воздухом. Она чувствует рывок вверх и натягивание строп. Воздушный поток подхватывает и несет девушку все выше и выше. Посмотрев вниз, Аурелия понимает, что Айя не разбилась, повиснув на веревке, ее парашют раскрылся и наполнился ветром. Аурелия видит картинку со своего места и со стороны одновременно. Со стороны – две фигуры с раскрытыми парашютами летят вперед и вверх. Аурелия – чуть выше, Айя – чуть ниже. А между ними – протянут канат, он, наконец, перестал натягиваться и немного провис. Со своего места Аурелия чувствует, как сильный воздушный поток несет ее вперед и вверх, и видит открывающееся за деревьями пространство – огромные удивительно красивые зеленые равнины и синее море.
Аурелия только начинает любоваться ими, как ее начинают тянуть назад, и, оглянувшись, она видит, что на вершине холма, с которого девушки улетели, стоит человек, и от Аурелии к нему тянется еще один канат, за который он и тянет ее обратно. Девушка кричит, что она только-только начала лететь, а он отвечает, что с нее достаточно, и она должна вернуться. Аурелия злится и пытается высвободиться, ей отчаянно нужно вперед, ведь там, за деревьями красиво и просторно.
Картинка повторяется множество раз, спасая Айю, Аурелия срывается с холма, подхватываемая воздушным потоком, и как только она начинает чувствовать свободу, ее кто-то возвращает обратно. Она так устала от этих бесконечных повторов, что была практически счастлива стуку в дверь, вырвавшему ее из этого утомительного круговорота.
* * *
Все еще ощущая почти полученную во сне свободу, девушка подошла к камину, и уже почти не удивилась, когда из огня выкатилось два металлических шарика. На этот раз одна из родственных душ, о которых они рассказывают, она сама. Ведь именно сегодня им предстоит отправиться в путь. И пусть не сразу, но очень скоро их дороги разойдутся. Девушка мысленно повертела в руках удивительно холодные маленькие шарики, превратившиеся в два маленьких черепа, и отправила их в свою дорожную сумку. Из нее же Аурелия достала уже прочитанную книгу Борга, из которой привычно выпал и был возвращен на свое законное место между ее страниц, засушенный цветок Вереса, прижала ее к груди, и, постояв так некоторое время, отправилась в комнату к Айе. Там она без длительных обсуждений и слезных сцен отдала свое сокровище дочери. В конце концов, ничего более ценного у Аурелии не было.
Быстрый завтрак не задержал путников надолго, и вскоре вся компания двинулась в путь. Оживление от предстоящей свободы притуплялось мыслями о скором расставании, но это было правильно, и все согласились эту правду принять.
Аурелия пыталась понять, насколько скоро это произойдет, но решила не спрашивать об этом Листа, боясь выдать свое состояние дрожащим голосом.
Айя уже привычно прятала заплаканные глаза, подарок матери оказался для нее чрезвычайно важен, и понять она смогла это, только взяв в руки книгу, которую Аурелия бережно хранила все это время.
Лист, привычно запахнув полы своего теплого плаща, был молчалив, и его движение было заметно, только по жалобно скрипящему под его тяжелыми ботинками снегу. Наверное, он опять нащупывал какие-то линии вероятностей, но не стал уточнять, чьими они были.
Верес был молчалив и сосредоточен на каком-то одному ему слышимом внутреннем диалоге, он что-то пытался для себя решить уже давно, но, казалось, это у него не совсем получалось.
Аурелия смотрела по сторонам на белую бескрайнюю равнину, слушала легкое сопротивление свежевыпавшего снега под ногами и старалась не расклеиться. И в какой-то момент она вдруг поняла, что все эти близкие люди уже стали ее прошлым. Может быть, они еще будут и ее будущим, но уже не являются ее настоящим. Это понимание немного успокоило Аурелию, и улыбка Эхалии, почему-то всплыла в сознании девушки, напомнив о ее собственном не так давно сделанном выборе.
Впереди, как все-таки решил сказать Лист, у них было еще около трех дней совместного пути. Монотонная дорога успокоила мысли всех друзей, поэтому к первому недолгому привалу все уже были готовы к легкому общению и трапезе у горящего костра.
В один из дней Аурелия заметила, что Айя насвистывает какой-то незатейливый мотивчик, на который откликаются зимние звонкоголосые птички. Они слетались к девушке, садились к ней на руки, слушали ее смех, и кажется, что-то ей отвечали, склевывая предложенные им крошки хлеба. Капризная челка уже порядком отросла, но все также непослушно выбивалась из-под капюшона девушки. Аурелия смотрела на нее и думала о том, насколько же они не похожи.
– Ты понимаешь, что они говорят? – спросила Аурелия поравнявшись с остановившейся Айей.
– Конечно! – весело ответила девушка. – Они такие смешные! Они никогда не видели весну! Как такое возможно?!
– В этом мире, кажется, возможно все, – тихонько ответила Аурелия, поняв, что Айя уже идет своим путем, открывает свои собственные новые таланты и набирает силу, оставаясь при этом удивительно хрупким созданием. Хорошо, что способности дочери требуют гораздо меньших усилий, чем ее собственные.
* * *
Еще одна ночь на постоялом дворе. Аурелия уже сбилась со счета, сколько же их было за этот год. Сидя одна в своей комнате и привычно заглянув в дорожную сумку, она вспомнила, что книги там больше нет, и грустно улыбнулась.
Чуть раньше, Айя и Лист покинули компанию, и на едва заметной развилке выбрали южное направление, договорившись по возможности продолжить совместное путешествие следующей весной. Впрочем, в это мало кто верил. Айя уже ничего не боялась и с нетерпением ждала встречи с теплом. Лист нащупав, наконец, своего вневременного, который понятия не имел о том кто он и что он, через пару дней оставит девушку и двинется в селение неподалеку. Кто-то же должен был удерживать эту реальность! Ощущение правильности происходящего не давало плакать, но чувство невосполнимой потери жгло где-то в груди и тяжким камнем давило на сердце.
