Из комментариев слушателей радио «Эхо Москвы».
Еще одна внушаемая широким слоям населения выдумка – что сторонники сохранения исторического облика выступают против любого строительства, а значит, были бы и против того же здания МГУ, которое сейчас воспринимается как исторический памятник и одна из главных достопримечательностей Москвы. При этом знак равенства проводится между уродливыми строениями, не вписывающимися в городской ландшафт, и прекрасными образцами сталинской архитектуры, да еще и построенными на окраине, где они ничему не мешали, и на возвышенностях – что вполне соответствуют древнерусской системе с доминантой на холмах. Так же и насчет метро – другие мировые города тоже через это прошли, построили себе метро, при этом не уничтожив историческое наследие.
Москва должна быть своеобразным музеем, то есть ее нужно сохранять, или же современным городом с новыми зданиями?
• Городом-музеем – 66%
• Современным городом – 34%
Другие города России должны быть своеобразными музеями, то есть их нужно сохранять, или же современными городами с новыми зданиями?
• Городами-музеями – 57%
• Современными городами – 43%
(По результатам опроса 1800 экономически активных граждан России старше восемнадцати лет на портале «SuperJob»).
«Историю необходимо уважать».
«Творится беспредел».
«Надо детям оставить то, чем должны гордиться поколения россиян».
«Центр не трогать, оставить его сохранным, а на окраинах, напротив, делать промзоны с хорошими бизнес-центрами».
«Среди старых зданий дышится легче, меньше ощущается давление мегаполиса».
«Другие города нужно тоже развивать, а то получается один город живет, а вся остальная часть населения, которая не в Москве, должна плохо жить».
«Урбанизацию и развитие не остановить, а в Москве не так и много осталось того, что можно защищать».
(Из комментариев к опросу о городах-музеях на сайте «SuperJob»).
Центр Москвы существует в очень сложных условиях еще и из-за того, что он же является и политическим, и деловым центром страны. Большая часть исторического Кремля занята правительством и сопутствующими структурами, а музеи Кремля вынуждены развиваться перед Пашковым домом. И вокруг – Китай-город, министерства, которые сидят буквально на головах друг у друга, а напротив Ивана Великого – «Роснефть» в доме Бахрушиных. Но чтобы не нагружать центр еще больше офисами любого класса, надо менять не мэра, а саму систему принятия решений.
Многие, и очень давно, предлагают сделать Москву исторической и отстроить новую столицу, как это сделали, например, в Бразилии. А еще в 20-е годы был проект гениального советского архитектора Ладовского, автора вестибюля Красных Ворот. Он предлагал на конкурс развития Москвы строить город дальше в виде гигантской параболы, чтобы в голове этой параболы была историческая часть, которую не надо трогать, а строительство шло в сторону Санкт-Петербурга. Если бы тогда пошли по такому пути, историческую Москву куда проще было бы сохранить.
Сейчас же прежде всего нужно, чтобы понятие «старая Москва» перестало быть культурологическим. Нужно показать на карте ее границы и выделить ее в некий административный район. И управление этим районом нельзя доверять обычным властям, то есть людям, которые не понимают исторических ценностей и не знают, как с помощью их можно зарабатывать деньги. Должна быть специальная дирекция исторического центра Москвы, которая будет пользоваться зарубежным опытом развития туризма. И третье, что необходимо сейчас, – это объявить мораторий на снос старинных зданий в исторических границах Москвы. Хотя бы в границах, которые были до марта 1917 года, по Камер-Коллежскому Валу, – там сохранилось несколько тысяч исторических домов.
И конечно, как уже говорилось – необходима смена системы принятия решений. Иначе через несколько лет Москва потеряет свой неповторимый облик и перестанет отличаться от любого ближневосточного мегаполиса[15].
15
Политика как высшее проявление цинизма?
30 сентября 1938 года в Мюнхене главы ведущих европейских стран – Гитлер, Муссолини, Даладье и Чемберлен – подписали соглашение, по которому часть чехословацких территорий (Судетская область) отходила Германии. Это событие осталось в истории как «Мюнхенский сговор».
В результате Чехословакия потеряла самостоятельность, а в марте 1939 года Германия захватила всю территорию страны. Суверенитет и территориальная целостность чехословацкого государства были восстановлены лишь после разгрома фашистской Германии во Второй мировой войне.
«Вылетая в Мюнхен, Чемберлен говорил: «Сколь ужасной, фантастичной и неправдоподобной представляется сама мысль о том, что мы должны здесь, у себя, рыть траншеи и примерять противогазы лишь потому, что в одной далекой стране поссорились между собой люди, о которых нам ничего не известно». Вернувшись после подписания соглашения в Лондон, Чемберлен у трапа самолета произнес: «Я привез мир нашему поколению». Саму Чехословакию на переговоры не пригласили, поэтому ее президент Эдвард Бенеш назвал документ «договором предательства». Гитлер же нарушил соглашение уже через полгода».
«Радио Свобода», 2009 год.
История «Мюнхенского сговора» в данной книге вспоминалась неоднократно, что, впрочем, совсем неудивительно. Любая предвоенная или военная тема взаимоотношений ведущих и малых стран Европы, последующий пакт Молотова – Риббентропа, да и многое другое в конце 30-х – начале 40-х годов так или иначе связано с Мюнхеном. Более того, можно утверждать, что именно соглашения, подписанные Германией, Англией, Францией и Италией 30 сентября 1938 года, согласно которым за счет Чехии начался передел границ, установленных Первой мировой войной, стали детонатором и трагедией Второй мировой.
Почему к Мюнхену прилипло неприятное слово «сговор»? Хотя бы потому, что мнением самих чехов, у которых отбирали земли в пользу Германии и отчасти Польши, никто из подписантов, представлявших западные демократии, всерьез не поинтересовался. Давление на Прагу было. Сочувствие ей – нет.
Искренне ли верили английский премьер Чемберлен и французский Даладье, что это соглашение несет Европе мир? Возможно, но скорее, это все же была последняя попытка заставить Гитлера отвлечься от Запада и повернуть его армаду на Восток. Так что Черчилль вполне справедливо издевался над мифическим успехом Чемберлена, заявившего, что он привез из Мюнхена мир.
