Старший сжал руки в кулаки и шагнул вперед, прошипев:
– Никогда более не используй этого слова, человек из Города, если хочешь остаться цел!
Андрей не отвел взгляда, кивнул, с облегчением видя, как расслабляется длинный.
– Я не знал.
– Измененные. Так мы называем себя, человек из Города. И это наша земля, мы живем тут давно, и это наш дом. Это ты, должно быть, понял и сам.
– Забавно, – сказал Андрей, глядя в сторону, – в течение одних только суток я от двух совершенно разных человек слышу одно и то же...
– О чем ты?
– Один капитан тоже сказал мне, что это его земля. От него я убежал. Что будем делать с вами?
На поляну снова опустилась тишина, нарушаемая лишь громким неровным дыханием Яны, определенно не одобрявшей затеянную с мутантами игру. Старший долго молчал, прежде чем вновь спросить:
– Как звали этого человека?
– Шелест, и вы это знаете.
Длинный кивнул, устало и тяжело:
– Мы знаем этого человека. – Умолк на секунду, а затем поднял лицо. – Меня зовут Антон. Антон Белохвостов, и я старший в резервации.
Андрей дернул, не обращая внимания на приготовившихся к броску мутантов, с правой руки перчатку и протянул Белохвостову руку:
– Андрей.
Мутант долго смотрел на протянутую ему ладонь. Долго, с недоверием, напряженно, оценивающе, не веря. Яна за спиной материлась, утверждая, что больше спать они вместе не будут. Затем Антон протянул свою ладонь, и они пожали руки.
– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, Андрей, на какой бы храбрый поступок ты ни пошел, но не бойся, это не заразно. Мы генетические мутанты, отбросы Города, отфильтрованные роддомами и спецкомиссиями, и среди нас очень мало зараженных или прибывших из «жарких» мест.
Он еще раз кивнул, отпустил руку Андрея и отвел свою в сторону, указывая на лес:
– Куда бы вы ни бежали, Андрей, можете пройти через нашу землю. Я не знаю о тебе ничего, кроме того, что наш враг стал твоим. Может быть, ты преступник, может быть, даже охотник на таких, как мы, но если ты сказал правду про Шелеста – путь тебе открыт. Не часто встретишь, даже бандита, человека, так отнесшегося к Измененным.
– Это он от незнания... – еле слышно сквозь зубы сплюнула Яна.
Андрей легко усмехнулся и кивнул Антону в ответ:
– За нами идет погоня. Солдаты, возможно, их ведет специально подготовленный боец – киберноид...
– Я знаю, кто такие киберноиды. – Антон усмехнулся. – Мы не умственно отсталые, Андрей, мы изменены физически...
Андрей почувствовал, как в лицо ударила краска.
– Ну... я хотел сказать, что... в общем, возможно, они пойдут следом через ваши земли... мы хотели...
– На это вы и рассчитывали, да? – прервал его Антон. – Воспользоваться местностью, так сказать.
Андрею ничего не оставалось, как пожать плечами и кивнуть.
– Мы сами разберемся с военными на наших землях, – спокойно сказал Антон, и охотники опять загудели. – Ты и твоя подруга можете идти дальше. Ваш путь на север? Через несколько километров на север наша территория кончается, но не сворачивайте – чужих на этих землях не любят, уходите поскорее. Это не вражда, просто я констатирую факт. Я был рад узнать, что в Городе остались настоящие люди.
Они развернулись, уже собираясь уходить. Спокойные в своем уродстве, приготовившиеся навсегда забыть про неизвестно откуда появившихся странных, ничего о себе так и не сказавших людях из Города.
– Нам нужна вода.
Яна подлетела, впечатывая кулачок под ребра, но мутанты уже снова поворачивались к ним.
– Что?
– Нам нужна вода, я могу заплатить.
– Храбрость и открытость, перетекающие в наглость, уже не являются похвальными качествами, – сказал Антон, хмурясь.
– Это не наглость, это констатация факта, – парировал Андрей. – У вас есть вода?
Охотники зашушукались, заспорили, а Антон надолго умолк, почесывая пальцами подбородок.
– Ты чего, рехнулся после взрыва? Контузило? Идиот, ты что делаешь? Ты змею за хвост мотаешь! – Яна шипела и фыркала, как стая диких и очень обиженных кошек. Андрей смотрел на Антона.
– Хочешь, – не поворачиваясь, сказал он, – уходи. Или забыла?
Она замолчала. Сразу. Отошла назад.
– Хорошая вода сейчас в этих лесах дороже золота, Андрей.
– Я найду чем расплатиться.
Антон поманил рукой:
– Хорошо, Андрей из Города, храбрый и не такой, как все, я смогу дать тебе воды. Вы пойдете с нами. – Больше Антон не оборачивался. Охотники двинулись прочь.
– Ты что, пойдешь с ними? – Яна снова обрела голос.
– Я – да, а ты как хочешь. – Андрей забросил карабин на плечо и пошел вслед за мутантами. – Если что, то пока.
– Ну, нет,– она догнала его на полпути к опушке, – так просто ты от меня не отделаешься.
Охотники вновь взвалили тушу на плечи, один из арбалетчиков ушел вперед, второй прикрывал тыл, в то время как мутант с ружьем постоянно находился возле Белохвостова. Они неспешно зашагали на северо-восток, буквально через пару минут выйдя на тореную тропу.
Антон шел рядом с пришельцами, искоса поглядывая на людей и невольно хмуря брови. За все его тридцать шесть лет жития Измененным или, как говорят все остальные, мутантом подобное происходило впервые. Нужно будет спросить совета у Татьяны.
– Как я уже сказал, мы генетические мутанты, специальными там поправками и всякими высокими постановлениями разрешенные к существованию. – Антон скривился. Было отчетливо заметно, какую боль доставляют ему эти слова. – Отселенные на специальные территории, а проще сказать сосланные, мы были предоставлены сами себе. С 2014 года, после арабских ударов и взрыва под Мурманском, в России сформированы уже более полутора сотен официальных резерваций для Измененных. А уж про неофициальные, вроде нашей, вообще можно не говорить. Ведутся исследования, разработки, а у нас поколения сменяются. Вон видишь, – Антон кивнул в сторону гориллоподобного горбатого парня, в одиночку тащившего конец жерди с тушей, – это Сергей, ему девятнадцать, и он родился в резервации. Новое поколение. Те, кто придут за нами. Уже не измененные природой и человеком, а родившиеся словно новый вид...
Лицо Антона вновь искривила болезненная гримаса. Отряд свернул на развилке, тропа пошла под уклон. Мутант продолжил:
– Сейчас мы живем – это не просто слова, на самом деле живем – смирившись, словно под испытанием Божьим. Строим деревни и рожаем детей, но еще не забыты годы геноцида, когда государство, породившее нас, принялось нас же уничтожать. Жители деревень рядом с атомными электростанциями и молоденькие морячки с подлодок – все мы помним это. Годы атомного бунта, мятежа подчиненной технологии. Ядерный холокост...
