Он, безусловно, был человеком, полным загадок. Некоторое время спустя, стоя в дверях своего кабинета и глядя на Монти, печатавшего отчет, Джон Томас вдруг подумал кое о чем. И тут же понял, что эта мысль приходит к нему не впервые.
Аарон Рубин был не единственным приезжим, появившимся в городе недавно. Монтгомери Тернер приехал вскоре после их с Самантой возвращения, и, что больше всего обеспокоило Джона Томаса, он был совсем не тем помощником, которого шериф ожидал увидеть. Хуже всего было то, что Джон Томас даже не поинтересовался причинами замены.
Резко развернувшись, он закрыл за собой дверь. У него появилось острое желание сделать несколько телефонных звонков. Может быть, после того, как он сделает их, у него появится ответ на вопрос: почему Монтгомери Тернер оказался в Коттоне, а не где-нибудь еще?
У Джона Томаса ушел на разговоры целый вечер, в течение которого он дозвонился по дюжине или больше номеров, чтобы выяснить: Монтгомери Тернер — тот, за кого себя выдает. По данным полицейского управления штата, Тернер окончил полицейскую академию чуть ли не с самыми лучшими оценками. К удивлению Джона Томаса, Тернер сам попросился под его начало. Кажется, у парня был комплекс обожания кумира, каковым для него, видимо, стал шериф графства Чероки. Джон Томас уронил голову на руки, потом потер глаза усталым, безнадежным жестом. У него было такое ощущение, что убийца все ближе и смеется над ним во весь голос. Зазвонил телефон. Он схватил трубку после первого звонка и рявкнул в микрофон, даже не думая маскировать свое раздражение.
— Офис шерифа!
Майк Пуласки поморщился, отодвинув трубку от уха. Затем откинулся назад, пока спинка стула не стукнулась о стену, а две задние ножки не приняли на себя изрядный вес его тела.
— Шериф Найт, это Майк Пуласки.
Джон Томас вздохнул.
— Простите, звонок испугал меня. Я как-то затерялся в своих мыслях.
— Надеюсь, недалеко от Коттона? — спросил Пуласки. — Не поняли? Затерялся в мыслях, затерянный в Коттоне. «Затерянный в Лос-Анджелесе» — помните знаменитый фильм? А черт, не обращайте внимания на мою болтовню, — сказал он грустно. — У меня шутки никогда не получаются.
Джон Томас усмехнулся.
— Я уловил суть, — сказал он. — Для калифорнийского полицейского отнюдь не плохо.
— Прошу простить, что я задержался с ответным звонком, но меня не было в городе. Так что там у вас? — поинтересовался Пуласки.
Джон Томас какое-то время не мог сообразить, о чем говорит детектив, но потом вспомнил. Сразу после того, как они с Сэм переехали в Раск, он звонил Пуласки, чтобы сообщить об этом. Джон Томас почти забыл, что Пуласки так и не перезвонил ему.
— О, я просто хотел, чтобы вы знали: убийца объявился у нас.
Пуласки как пружина выпрямился на стуле.
— Что, черт возьми, вы имеете в виду под «у нас»? У вас за решеткой?
— Да нет, чтоб его… — устало отозвался Джон Томас. — Но он держит нас в постоянном напряжении. А недавно совершил попытку добраться до Саманты. Она оставалась одна в моем доме. К счастью, с ней была собака, которая, как мне кажется, помогла отпугнуть подлеца.
— Проклятие! — выпалил Пуласки. — Я очень сожалею об этом. С ней все в порядке?
— Она держится молодцом. Но, честно говоря, я думаю, что убийца просто забавлялся с ней. Перерезал телефонные провода. Она была одна, лишенная возможности убежать или сообщить о себе, но он лишь попугал ее.
— Она его видела?
— Нет, только слышала его шаги.
— Понимаете теперь, о чем я говорил? — оживился Пуласки. — Опять ничего нельзя доказать. Всегда приходится верить ее словам.
Джон Томас моментально вышел из себя.
— Вы что, до сих пор не поняли, Пуласки? Ее слова всегда было достаточно для меня. Кроме того, я видел отпечатки ног, и они оказались слишком большими для того, чтобы быть отпечатками Сэм, и слишком маленькими, чтобы быть моими. Я говорю это на случай, если вам вздумается предположить, что она надела мои ботинки и специально пробежалась вокруг дома.
— Вы неправильно меня поняли, — поспешно отступил Пуласки. — Я знаю, что она говорит правду. В доказательство у меня есть ее взорванная квартира. Я хотел сказать, что этот убийца чертовски умен и ловок. Вот и все.
Джон Томас облегченно выдохнул.
— Понятно. Да и я теперь немного лучше понимаю вашу точку зрения. Я чувствую себя словно та картонная утка в балаганном тире, которая сидит и ждет, пока не подойдет какой-нибудь незнакомец и не снесет ей выстрелом голову.
— Держите меня в курсе дел, — сказал Пуласки. — А если я что-нибудь узнаю, то первым делом позвоню вам.
Джон Томас разъединился, взглянул на настенные часы и увидел, что рабочее время почти закончилось. Он нахлобучил шляпу на голову и усталой походкой пошел к выходу. Пора было ехать домой, к Сэм.
Глава 11
Саманта влетела в офис шерифа и резко остановилась, попытавшись не таращить глаза на представшую перед ней сценку. Два пожилых человека сидели в противоположных углах помещения, угрюмо глядя друг на друга. Их рабочие комбинезоны были все в грязи, на рубашках виднелись брызги крови. У одного заплыл глаз, у другого распухла губа. Еще не зная, что случилось, она поняла, что вопрос, с которым она вошла сюда, задавать не стоит.
Она лишь вышла на почту, чтобы забрать корреспонденцию, но там ей сказали, что письма случайно отправили по прежнему адресу. Саманта не ждала никакой почты, поскольку никто в Лос-Анджелесе не знал, куда она уехала, но девушку соблазнила мысль о возможности съездить за ней. Оставалось убедить Джонни в том, что поездка не представляет опасности. Однако, судя по тому, что она увидела здесь, ей, может, и не удастся поговорить с Джонни.
В комнату вошла Кэрол Энн с пачкой бумаг в руках.
— Уж не на работу ли ты пришла наниматься? — спросила она. — Секретарша, которая болела, позвонила сегодня утром и сообщила, что увольняется. Ее мужа перевели работать в Вако. А в это время из-за какой-то ерунды Уайли Смит и Пит Харди вдруг не поделили забор на границе между их участками, спокойно стоявший там последние тридцать лет. — В протяжной интонации Кэрол Энн явственно слышалось презрение. Оба мужчины пригнули головы, напомнив Саманте ребятишек, ожидающих вызова в директорский кабинет. Она уставилась на них, гадая, кто Уайли, а кто Пит.
— Почему вдруг стало так важно, где стоит забор? — спросила она и тут же пожалела об этом, поскольку оба начали с жаром выкрикивать что-то.
— Я же сказал вам заткнуться! — рявкнул Джон Томас из соседней комнаты.
Саманта усмехнулась, а оба старика мгновенно умолкли.
Кэрол Энн подняла бровь и пожала плечами, молчаливым жестом выражая свое сочувствие Саманте. На большее она не осмелилась и вышла из комнаты. У шерифа сегодня было на редкость отвратительное настроение.
