Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
— Дома…
Разве мог десять лет назад Иван Федорович, впервые увидевший этот суровый, негостеприимный край, посчитать, что в будущем он станет его родным пристанищем, уютной гаванью, столь дорогой и близкой для каждого моряка, к которой он буквально прикипел всем своим сердцем, чувствуя постоянный зов души!
Шлюпка ходко шла по волне, дюжие матросы со всей силы налегали на весла, но Крузенштерну казалось, что набережная, усыпанная разноцветными одеяниями встречающих горожан, приближается очень медленно, словно дюйм за дюймом вытягивают якорный канат. Глаза моряка буквально ощупывали столпившихся людей, отыскивая ту единственную, к которой он стремился, прикипев всем естеством.
— Не может быть! — прошептал капитан. Чуть в стороне, на большом камне, возвышалась она, его любимая жена. Дочери, подросшие, стояли рядышком, уцепившись за юбку матери, а на руках супруги был ребенок. Иван Федорович прикусил губу так, что почувствовал, как по подбородку потекла горячая кровь.
Отплывая два года назад от родных берегов острова Кадьяк, он не знал, что его жена в тягости, и теперь всем сердцем желал, чтобы у него в семье оказался долгожданный сын. Ведь род должен же кто-то продолжать, об этом болит сердце каждого мужчины. На секунду в голову проникла крамольная мысль, но моряк ее быстро отогнал, ведь дочь тоже родная кровиночка и также будет греть сердце отца.
— Навались! Шибче, шибче! — Боцман, также сгоравший от нетерпения, желающий увидеть свою семью, подгонял матросов. Но те и так торопились, ведь нет ничего слаще для моряка, как после многомесячного плавания ступить ногами на твердую и родную землю.
Шлюпка ткнулась в камни, и Крузенштерн, не в силах больше ждать, шагнул за борт в белую пену прибоя. Волна окатила его до пояса, но офицер не чувствовал холода, яростно пробиваясь к берегу. Его подхватили за руки, но он не слышал ни ликующих криков, ни пожатия дружеских рук и, как журавль на прямых ногах, устремился к супруге.
— Сын у тебя, Феденька! Прошлой весной, на самую Пасху родился. В честь дедушки назвали!
Иван Федорович схватил мальчика, испуганно захлопавшего глазами, приняв отца за чужого дядю, и крепко прижал к своей широкой груди, замерев от счастья. Неожиданно ребенок громко заплакал, жена немедленно выхватила наследника из его рук.
— Укололся личиком! Ой, да у тебя Владимир с мечами на шее?! Милый мой, родной!
Крузенштерн немного сконфузился и возгордился — радость жены была искренней, ведь с каждым боевым орденом крепло положение не только офицера, но и его супруги. Вот только одно обстоятельство оказалось неприятным — покрытый красной эмалью шейный крест ордена, почти генеральская награда, дарованный ему за индийскую экспедицию, украсился алой каплей детской крови.
— Ничего! Моряком будет, фрегатом командовать… Раз в столь юном возрасте кровь за Отечество пролил… — несколько сконфуженно пробормотал Иван Федорович и, чуть присев, сграбастал в объятия все свое семейство. — Здравствуйте, на много лет! Как же я соскучился за эти долгие годы…
Милые вы мои, родные…
Твид
— Ничего не понимаю… — Михаил Богданович мог только недоуменно пожимать плечами. Британские солдаты, в своих красных мундирах похожие на вареных раков, отступали явно по приказу, торопливо свертывая лагерь и строясь в походные колонны. Вот это и стало причиной недоумения.
Неужели после небольшой стычки на англичан так подействовали пулеметы и ружья? Непохоже! Ведь жители островов всегда славились своим упрямством. Да и сил они стянули к реке намного больше, чем наспех собранное шотландское ополчение — плохо вооруженное, отвратительно обученное и недисциплинированное, но отчаянно храброе, воинственное и предприимчивое!
— Мой генерал! — Прискакавший майор Патрик Гордон едва сдерживал улыбку на лице. — Любители свинины получили крайне неприятное известие из Лондона! На их южное побережье высадились русские войска с самим императором Петром, с ними и французы генерала Гоша — союзники идут быстрым маршем на столицу!
В словах Гордона прозвучал восторг перед русскими и нескрываемая симпатия к галлам. Шотландцы, много лет воюющие против Англии, всегда получали поддержку из Франции, и одно время, при короле Людовике XI, они составляли наиболее боеспособную часть королевской армии, знаменитую Шотландскую гвардию, что воевала против англичан.
— Это бесполезно, Патрик! — Барклай де Толли улыбнулся. — Союзники высадили двухсоттысячную армию, англичане же имеют вдвое меньше обученных солдат, к тому же растасканных по всему острову и еще воюющих в Ирландии. Видите вон тех вояк? — Барклай поднял руку и указательным пальцем ткнул на уходящие английские колонны — шотландские офицеры дружно повернули взгляды вслед за генеральской десницей. — Они не сразились с нами здесь, но их помощь уже запоздала там! И так везде, от Ирландии до Уэльса! Видите ли, майор, главный принцип стратегии — концентрация всех сил для одного удара. Русскому командованию удалось это сделать, англичане же просчитались, уповая на то, что флот не допустит высадки. Слишком долго они были в плену собственных убеждений. Раз русские и французы высадились, то и стратегия английского флота оказалась ошибочной.
Барклай говорил тихо, но настолько интересно, что стоящие рядом с ним шотландцы затаили дыхание, стараясь лучше понять каждое слово командующего, еще плохо говорящего на гэльском наречии.
— Их флот старался быть сильным везде, от Китая до Вест-Индии, а это невозможно, ибо коалиция намного сильнее. Кордонная стратегия обречена — распылив флот по морям, они сами позволили произвести высадку, а разбросав всю армию, не имели надежной силы, чтобы скинуть неприятеля в пролив. Но это их ошибки, господа, которые послужили нам во благо! Главное, не сделать такие в будущем, чтобы потом не посыпать голову пеплом. А теперь нам нужно преследовать англичан и перейти Твид. Пусть они на своей собственной шкуре испытают все прелести войны!
Лица всех без исключения шотландских офицеров выразили хищные улыбки. То была привычная для них война — ибо горцы отождествляли ее с добычей. И ничего уж тут не поделаешь, слишком бедны и голодны здешние края, покрытые скалистыми горами.
Ново-Мангазейский острог
На широком столе лежал свернутый трубочкой лист бумаги с разломанной сургучной печатью. Царское послание было не повелением, не указом, а просьбой, да-да, именно просьбой, обращенной лично к нему, губернатору Аляски.
Шелихов тяжело поднялся со стула и подошел к огромной карте, висящей на стене. Находящаяся под его попечением территория протянулась на запад, выбросив длинный рог Алеутских островов, навстречу также вытягивалась Чукотка, а Камчатка сползала к югу, будто щит, выставленный против алеутского кинжала.
В некотором смущении Григорий Иванович посмотрел вправо. Огромное пространство Канады было разрезано на три неравных части. Самая маленькая, провинция Квебек, отошла к Франции, наиболее богатую среднюю часть нагло оторвали Северо-Американские Соединенные Штаты, а России досталась вся западная часть, пусть огромная, но совершенно безлюдная и мрачная. Только у Тихого океана стояли город Ново-Архангельск да обжитые русскими острова Ситкинского архипелага.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
