Он вдруг осёкся.
Невозможно. А невозможно ли?
Вот так дела затеваются… Таракан против таракана, таракан против хакера, хакер против таракана – один ведь чёрт, хоть как не зови… Крен креном выправляют… Текила с утопившимися тараканятами… Вываливающаяся из контейнера «неформатированная эллипсета» – жирная, чёрная, глянцевитая… рудименты крылышек, мерзко встопорщенные на уровне самых передних лап… какие-то короткие шипы на чёрной вдавленной заднице…
Матвей опять глянул снизу вверх в хмурое, красное, влажное Извергово лицо и вдруг спросил обмирающим голосом:
– Господин линкор-капитан, вы случайно не знаете, как выглядит беременная тараканиха?
– Как выглядит что? – медленно, чуть ли не по слогам переспросил космческий экс-ас, совершенно противоестественно выламывая брови и округляя глаза.
Молчанов хотел было повторить вопрос, но не успел. Потому что Изверг вдруг мелко задёргался, затрясся, крючась на своём подлокотнике и изо всех сил прижимая руки ко рту.
– Б-б-бе… беремен… – невнятно выдавилось из-под Изверговых ладоней, – т-тар… таракан… них… ха-ха-ха!!!
Нет, господин линкор-капитан не смеялся. Он ржал. Взвизгивая, всхрапывая, захлёбываясь. По его щекам текла мешанина пота и слёз; пятерни, отклеившись, наконец, от лица, словно бы пытались то ли ловить, то ли загонять обратно в раззявленный рот рвущиеся из него недостойные звуки…
Мгновенье-другое Матвей, до предела возможности отстранясь, в брезгливом удивлении пялился на истеричные корчи отставного космофлотского героя. Потом он сам неуверенно хихикнул. А ещё через мгновенье-другое юный хакер и престарелый линкор-капитан совершенно одинаково подвывали и хрюкали от восторга, тыча друг в друга трясущимися указующими перстами.
В конце концов они начали по-тихоньку успокаиваться. Но тут комп, давненько уже забывший гонять по экранной рамке изображения собратоедящих тварей, промямлил: «Фиксируемые акустическими датчиками звуки несовместимы с нормальным уровнем психического здоровья. Предлагаю срочно пройти комплексное обследование центральной и вегетативной нервных систем.» И всё началось снова.
Молчанов опомнился первым. Опомнился, кое-как отдышался и дёрнул Изверова за рукав:
– Вы однажды рассказывали, какова бывает мужичья истерика…
Героическим усилием воли Изверг вернул себя в состояние, более ли менее совместимое с нормальным уровнем психического здоровья.
– Слушай, хакер… – Изверовский голос был сипл и пресекался на каждом слоге, – ну сознайся, что ты запустил-таки в сеть какого-нибудь там иллюзора вашего или лонгольера. А про тараканов всё выдумал. Ей-Богу, ничего тебе не будет, только сознайся!
Он глянул Молчанову в глаза, обреченно вздохнул и принялся утирать подбородок, переносицу, щёки невесть откуда взявшимся клетчатым гигантским платком. Матвей за неимением платка утёрся рукавом, потом ещё раз утёрся рукавом и сказал:
– Жарковато здесь, а?
– Заметил, наконец, – проворчал линкор-капитан, успевший уже напрочь избавиться от последних остатков весёлости. – Да, жарковато. А часа через два начнёт ощущаться нехватка кислорода. У нас разлаживается управление системами жизнеобеспечения – чего ж, думаешь, я кидался на тебя с деструктором?
Некоторое время оба потели и утирались молча, изредка взглядывая друг на друга и тут же пряча глаза. Изверг, похоже, всё ещё цеплялся за мучительно агонизирующую надежду, что коварный хакер чего-то такого нашкодил сам, а про тараканов с концом света брешет из самосохранительных побуждений. А коварному хакеру очень хотелось повторить давешний свой вопрос, но и боязно было: ну как с линкор-капитаном приключается истерика от каждого упоминания тараканихи на сносях?
– У них сзади такой… как его… футляр, что ли, – сказал вдруг Изверов. – Глянцевитый такой футляр вырастает. С личинками, или что у них там… – линкор-капитана мучительно передёрнулро.
Матвей, впрочем, будто и не заметил ни дёргания этого, ни гадливой гримассы на линкор-капитанском лице. Матвей деловито сказал:
– Ага. Это совпадает и с моими наблюдениями. Я ведь тоже не чужд практической тараканологии, у нас дома эти твари табунами… Ну, когда я ещё маленьким был. Только у нас водились другие – мельче и рыжие. Прусаки.
– Слушай, ты, – раздраженно-просительно выговорил Изверов, – может, лучше побеседуем о морских свинках?
– А у вас и морские свинки в сети завелись? – осведомился Молчанов, начиная процедуру вылезания из кресла. Непростая сама по себе, процедура эта осложнялась ещё и фактом наличия на подлокотнике Изверга: тот мало что не желал посторониться, так ещё и свёл на нет успехи привставшего уже было Матвея, вернув его в исходное состояние мощным толчком в плечо.
– Ну-ка, колись! – рявкнул проницательный линкор-капитан. – Быстро мне!
Нет, член первой десятки самых опасных криминальных элементов колоться не стал. Вместо этого он совершил практически невозможное: разом вывернулся и из хватких Изверговых пальцев, и из крайне неудобного для вставания кресла-амортизатора.
– Я вернусь, – успокоительно пробормотал он, торопливо направляясь к выходу. – Я мигом.
Он действительно вернулся, и действительно, что называется, мигом. Изверов за время его отсутствия, кажется, только то и успел, что встать, вытащить из кармана стрелялку и с сомнением уставиться на неё. Когда запыхавшийся хакер перескочил через комингс рубки (выбегая, он забыл прихлопнуть за собой люк, и теперь, вернувшись, повторил ту же непростительную оплошность) линкор-капитан демонстративно перевёл хмурый раздумчивый взгляд с деструктора на вошедшего и обратно:
– Как-то многовато у меня в последнее время проблем. Вот я и размышляю: не избавиться ли хоть от одной? А там, глядишь, остальные сами собой решатся…
– Не решатся.
Из раскрывшейся охапки Матвея на пол посыпались инструменты, больше напоминающие палаческий арсенал (термокусачки и плазменный микрорезак в этом наборе казались самыми безопасными предметами). А ещё из упомянутой охапки выпал на упругий псевдоворс тёмный цилиндрообразный предмет. Эллипсет-контейнер, он же семечница.
– Не решатся они сами собой, проблемы ваши, – Молчанов плюхнулся на колени посреди россыпи своего барахла. – Наоборот. Если хотите убедиться, что слухи о конце света сильно преувеличены, и если хотите ещё малость пошататься по космосу, то лучше спрячьте свою мортиру.
Изверг криво усмехнулся, но «мортиру» спрятал. Тем временем Матвей схватил резачок, задал параметратору лезвия минимальную длину, зато максимум по напряженности, и полоснул ослепительным пятимиллиметровым жалом по шов-скрепам семечницы.
– Я могу по крайней мере узнать, что происходит? – поинтересовался господин линкор-капитан.
– Так точно, – ответствовал хакер Матвей Молчанов, увлечённо потроша вместилище эллипсет. – Значит, – он отложил резак и подхватил с псевдоковра какую-то загогулину неопределённой формы и назначения, – значит, во-первых… Я очень хорошо успел рассмотреть скопированного таракана. Ни футляров, ни другого какого-нибудь багажа при нём не имелось. И был сей таракан один. И визуально он был один, и комп сообщил о копировании только одного лишнего файла. Одного-одинёшенького. Андэстэнднули?
