— Да! Не терзай же меня, пожалуйста! — вскричала она. Он улыбнулся и ввел свой могучий мужской инструмент в ее потайную нишу, сочащуюся ароматными соками. Жалобно заскулив, Жюльенна шире раздвинула ноги, и фаллос вошел в нее до мошонки. Глаза у нее полезли из орбит, сердце бешено заколотилось, а Дэр сжал ей руками груди и стал неторопливо работать торсом. Глаза Жюльенны закрылись, она обмякла, обхватив руками его могучие плечи.
— Нет, милая, не закрывай глаза, — сказал Дэр, — я хочу, чтобы ты видела, как я тобой овладеваю.
Она покосилась вправо и увидела в зеркало, как снует у нее между ног его толстенный половой орган. Стон сорвался с ее губ, и мышцы лона, сократившись, сжали фаллос, словно тиски. Ягодицы Дэра напряглись, и он стал двигаться в бешеном темпе. Жюльенна застонала и начала совершать быстрые телодвижения, стремясь ускорить наступление момента наивысшего блаженства.
Однако опытный в любовных схватках маркиз не позволял ей сбить его с заданного темпа и умышленно затягивал кульминацию, приводя Жюльенну в умопомрачительное напряжение. Его стальной амурный прибор размеренно входил в ее пылающее лоно до упора и неторопливо выходил оттуда, вынуждая Жюльенну кусать губы и вертеть бедрами.
Вскоре она уже повизгивала от переполнявших ее сладких ощущений и просила пощадить ее и дать ей удовлетворение.
— Приготовься, любимая, сейчас ты его получишь, — сказал он.
— Хорошо! — воскликнула она, впиваясь ногтями в его спину. Он с силой вогнал свой пест в нее по самую рукоять, охваченное пламенем страсти лоно затрепетало, Жюльенна дико взвизгнула и забилась в упоительном оргазме. А Дэр продолжал ее терзать с удвоенным воодушевлением, пока после ее многократных упоительных взлетов и падений не достиг удовлетворения. Она повисла на его плечах, все еще чувствуя спазм в лоне, он же не торопился извлечь свое орудие из ее медовых глубин, дожидаясь, пока не исторгнется все семя.
Отдышавшись, Дэр с улыбкой произнес:
— Сегодня ты великолепно стонала и визжала, милая. Но это лишь начало, к утру ты будешь хрипеть и рычать.
Он запечатлел на ее устах поцелуй, и Жюльенна поняла, что эта битва ею проиграна. Воображение рисовало ей красочные сцены их новых соитий на полу и в постели, где она станет отдаваться ему в бесстыдных позах и с распущенными волосами, вновь и вновь возносясь на небеса блаженства.
Предчувствия Жюльенны оправдались, Дэр любил ее до самого утра, грубо и беспощадно, она же отвечала ему с не меньшей страстностью жадными ласками, криками и просьбами не прекращать. Зеркала оказывали на нее магическое воздействие, отраженные в них голые тела засели в ее памяти навсегда. Отныне стоило ей только взглянуть на Дэра, как она уже представляла его обнаженным в момент совокупления и вспыхивала вожделением.
На следующий день погода внезапно переменилась к худшему, хлынул ливень, подул холодный ветер, и на прогулку они не пошли.
Плотно позавтракав в оранжерее, любовники надолго умолкли, размышляя под перестук капель каждый о своем. Густой запах роз кружил Жюльенне голову, порождая воспоминания о далеком летнем дне, когда тоже шел дождь и они с Дэром пережидали его в уютном садовом домике.
Их взгляды случайно встретились, и она догадалась, что и он думает о том же.
— Расскажи мне о годах, проведенных в Йорке, — попросил он, словно бы желая избежать разговора на болезненную тему. Но избранный им предмет для Жюльенны тоже был не самым приятным, хотя она и радовалась тому, что Дэр интересуется ее прошлым. Что ж, подумалось ей, и в ту нелегкую для нее пору были светлые мгновения, успехи и взлеты. К примеру, ее стремительная артистическая карьера. О ней-то она и рассказала ему, после чего, в свою очередь, спросила:
— А чем в то время занимался ты, дорогой? Предавался изощренному разврату и поискам новых наслаждений?
Дэр болезненно поморщился.
— Да, к сожалению. Ведь я тогда потерял всякий интерес к жизни.
— Прости, Дэр, я не хотела тебя обидеть, — виновато сказала она.
Он пожал плечами, дескать, прошлого не изменишь, и с натянутой улыбкой произнес:
— Давай забудем об этом! Хотя бы на несколько дней, которые мы проведем здесь вдвоем.
Она кивнула, чувствуя тем не менее, что это вряд ли ей удастся. Все последующие дни Дэр усердно ублажал ее, демонстрируя завидную выносливость, редкостную пылкость и высочайшее мастерство в любовных утехах. Жюльенна купалась в наслаждении, познавая все новые и новые способы получения чувственного удовольствия. Смущало ее только одно — его подозрительная вежливость и непривычная нежность, против которых она не имела противоядия. С каждым его новым ласковым взглядом или словом, с каждым нежным поцелуем она все больше ощущала себя обезоруженной и готовой капитулировать.
Жюльенна постоянно вспоминала о пари, внушала себе, что Дэр вводит ее в заблуждение своим притворством с тайной целью победить в этом споре и отплатить ей сполна за все свои прежние унижения. Но ее сердце отказывалось внять здравому голосу рассудка, нашептывая ей нечто совершенно иное, такое, о чем она давно втайне мечтала.
Казалось, что и Дэр томится схожими ощущениями. Для их амурного рандеву в третью ночь он выбрал оформленный в стиле охотничьего домика кабинет на первом этаже, стены которого были декорированы чучелами трофеев и рогами оленя, а перед камином расстелены собольи меха.
Дэр развел в жаровне огонь, они поджарили тосты с сыром и лакомились ими, запивая вином в перерывах между совокуплениями. Распущенные по плечам шелковистые волосы Жюльенны отливали в отблесках пламени золотом, он с наслаждением вдыхал их аромат, овладевая ею снова и снова. Она отдавалась ему, лежа на соболях, и кричала в экстазе так, что, казалось, набитые опилками кабаны укоризненно покачивают головами. Ноздри Жюльенны чувственно трепетали, все тело пылало, щеки алели, но ее вожделение не ослабевало.
Ее возбуждали вид золотистых волос Дэра, его лучистые глаза, мускулистый торс и пламенный взгляд. Его теплые пальцы, проникавшие в ее сокровенные местечки, сводили Жюльенну с ума, звук его голоса вызывал в ней дрожь.
— Ты сам дьявол-искуситель, — хрипло говорила она в редкие минуты отдыха.
В ответ Дэр молча ставил ее на четвереньки и вновь овладевал ею, словно дикарь, вцепившись пальцами в ее крутые бедра и вынуждая ее истошно визжать. Ароматный нектар увлажнял соболий мех, стекая по ее ногам, она задыхалась от эмоций, но умоляла его не извлекать из нее перевозбужденный фаллос. Дэр убыстрял свои телодвижения и усиливал натиск на оплот ее женственности. Жюльенна упиралась лбом в пол и рычала, но не просила пощады, а только пошире раздвигала ноги. Он шептал ей нежные слова и проникал своим мужским естеством в нее все глубже и глубже, словно норовя пронзить ее насквозь. Жюльенну это совершенно не пугало.
Низ ее живота давно расплавился, соски грудей, которые Дэр теребил постоянно, пылали, кожа покрылась испариной. Она же возбудилась настолько, что стала двигаться ему навстречу, как бы бросая ему вызов. Темп их соития нарастал так стремительно, что голова у нее постоянно кружилась, а стоны перешли в легкое повизгивание. С каждым новым мощным проникновением любовного орудия Дэра в ее тело Жюльенна нее больше приходила в неистовство. И вскоре из ее груди стали вырываться хриплые звуки, похожие на звериное рычание. Схватка заканчивалась одновременным содроганием и длительной конвульсией, после которой Жюльенна, совершенно обессиленная, но очень довольная, без чувств падала ничком на пол и надолго замирала.
