— Ты сошла с ума! Они обнаружат, что его нет, и станут искать! Где ты его спрячешь?
— Не беспокойся, — твердо произнесла девушка, — я все предусмотрела. — И добавила, насмешливо глядя на Хетеса: — А ты не очень-то похож на своего друга!
Молодой человек поплелся за ней, бормоча проклятия.
Вот он, ужасный столб, издали похожий на гигантскую потухшую свечу! Юноша и девушка пригнулись и двинулись вперед короткими перебежками, то и дело испуганно оглядываясь.
— А если он уже умер? — прошептал Хетес.
Джемет ничего не ответила. Очутившись возле столба, она вложила в руку своего спутника нож.
— Перережь веревки!
Стиснув зубы, Хетес принялся пилить туго сплетенные папирусные нити, в то время как девушка обхватила ноги Тамита. Он еще дышал. Вдвоем они подняли тело юноши и понесли в сторону хижин. К счастью, их никто не заметил.
— И что теперь? — прошептал Хетес.
Джемет подняла взгляд и махнула рукой в сторону барака, в котором жили рабочие.
— Ищи! — яростно прошептала она, будто науськивала собаку.
— Что искать?
— Мертвеца!
Хетесу хотелось зловеще расхохотаться. Девчонка рассудила верно. Рабочих не переписывали по именам, их только считали. Тела большинства рабов обожжены солнцем, неимоверно грязны — попробуй отличить одного от другого!
Молодой человек бросился обшаривать клетушки. Он хватал их обитателей за руки и за ноги. Некоторые просыпались, а многие, спящие мертвым сном, даже не чувствовали прикосновений. Наконец Хетесу повезло: обитатель одной из каморок уснул навеки. Молодой человек выволок труп наружу.
Оставив Тамита возле хижин, Джемет и Хетес подтащили мертвеца к столбу и крепко привязали. Девушка все предусмотрела: у нее оказалась даже новая прочная веревка.
Они вернулись к полуживому пленнику. Джемет склонилась над Тамитом и вдруг обняла его столь самозабвенно и крепко, что стало ясно: она не отдаст его ни смерти, ни другой женщине.
— То, что ты с ним переспала, еще ничего не значит, — безжалостно промолвил Хетес. — Тебе его не получить. Он сохнет по девчонке, которую знает с детства. Другие ему не нужны.
Джемет откинула упавшие на лоб волосы.
— Мне ничего не надо, — отрывисто произнесла она. — Я только хочу, чтобы он остался жив.
— Где ты намерена его спрятать?
— Сначала в своей хижине, а потом будет видно. Помоги мне отнести его. Тебе придется немного подождать, потому что мне нужно выпроводить своего гостя.
Джемет жила неподалеку от кухни. Она завела Хетеса в укрытие, а сама направилась в хижину.
Молодой человек слышал, как девушка воркует с охранником. Потом он различил другие звуки: должно быть, гость пожелал получить то, за чем пришел. Хетес усмехнулся. Если Тамит останется жив, надо рассказать ему об этом, чтобы не питал лишних иллюзий! А то и впрямь возьмет рабыню с собой.
Наконец охранник выбрался наружу и исчез, а Джемет подошла к Хетесу. Она по-прежнему выглядела сосредоточенной и спокойной. Было трудно представить, что минуту назад она отдавалась мужчине.
Тяжело дыша, Хетес втащил Тамита в жилище рабыни и опустил его на циновку.
— Что теперь? — вновь спросил он.
— Можешь идти спать. Дальше я справлюсь одна, — ответила девушка.
— Подожди, — сказал Хетес. — У тебя есть масло? Надо смазать ожоги. Было бы хорошо найти немного плесени и наложить на раны — тогда они не загноятся. Давай ему побольше питья. Только воду, а не пиво и вино.
Тамит очнулся не скоро и далеко не сразу смог выпить воду из глиняной чашки, которую поднесла к его губам чья то волшебная рука. Было темно, и юноша не мог понять, жив он или умер. Кто знает, что таится там, за гранью земного существования? Может, смерти и вовсе нет, есть лишь неизведанные миры и вечная жизнь, которая продолжается без конца и только меняет форму!
Юноша чувствовал боль в ослабевшем, обожженном, истерзанном теле, в которое, казалось, вонзались сотни игл. Временами в его сознание врывался радужный вихрь из осколков воспоминаний, когда-то виденных лиц, обрывков давно прозвучавших речей, но он не был способен мыслить и не знал, где находится.
Когда на лицо Тамита упала чья-то прохладная слеза, он шевельнулся и из последних сил прошептал:
— Тия!
Потом вновь потерял сознание.
Глава 5Тия и Хнут выбрались на плоскую крышу дома. Девушки расстелили циновки, легли и принялись смотреть в небо, по которому нескончаемой вереницей плыли золотистые облака. Они сходились и расходились, а между ними сияла бездонная синева, в центре которой сиял ослепительный Ра.
Ни та, ни другая не боялись солнца. Тия давно привыкла к нему, а кожа Хнут была темна от рождения. Обе молчали и думали о своем. Тия украдкой вздохнула. Где сейчас Тамит? Что, если с ним случилось несчастье? А если он ее позабыл и сейчас его тело ласкают жаркие девичьи руки? А она сама? Тия стиснула зубы, стараясь не думать о грядущей ночи. Мериб оставил ее в покое на несколько дней, но сегодня утром недвусмысленно дал понять, что больше не намерен томиться ожиданием.
Вечером Хнут причесала госпожу и умастила ее тело и волосы, а потом молча вышла, и Тия осталась ждать мужа, сидя на краю застланного тончайшими льняными простынями ложа в большой, роскошно обставленной спальне.
Когда архитектор вошел, она повернулась и сказала, бесстрашно глядя ему в лицо:
— Я приму тебя так, как жена должна принимать мужа, Мериб, если ты пообещаешь выполнить несколько условий. Я не желаю, чтобы рабыня, которая мне прислуживает, спала в твоей постели. Мне не нравится, что твоя сестра Анок издевается над несчастным рабом. Пусть с него снимут цепи, накормят и дадут воды. И последнее: будет лучше, если мой брат Тимес не приедет в Фивы, а останется в Эффе.
Мериб нахмурился.
— Будет лучше для кого? Я обещал твоему отцу определить мальчика в школу писцов.
— Прежде всего для Тимеса. Я не хочу, чтобы он жил в этом доме.
Архитектор с изумлением смотрел на свою юную жену. Ее лицо пылало от волнения, глаза горели, как у кошки в темноте, и весь облик был пронизан таким светом, такой чистотой, что она казалась жрицей неведомого бога.
— Не думал, что ты сделаешь свое тело предметом торговли, Тия, — с сожалением произнес Мериб. — Мне казалось, ты не похожа на других женщин.
— Разве ты забыл, как я тебе досталась? Странно, если теперь ты думаешь, будто между нами возможны другие отношения, — спокойно ответила девушка.
— Что ж, — медленно произнес Мериб, стараясь скрыть, насколько сильно он уязвлен, — если ты перестанешь меня избегать, мне не придет в голову приглашать на свое ложе других женщин. На самом деле я хочу только тебя и сделаю все для того, чтобы тебе было хорошо. Надеюсь, со временем твое мнение обо мне изменится в лучшую сторону. Я знаю, что Анок сумасбродна и жестока, и мне не составит труда призвать ее к порядку. А если ты не желаешь видеть своего брата в Фивах, я напишу твоему отцу, что все изменилось и я не смогу устроить Тимеса в школу писцов. Я обещаю выполнить твои условия. А теперь иди ко мне, потому что я изнываю от нетерпения, как мальчишка, который спешит на первое в жизни свидание!
