– А что такое, Петя-следователь нам уже больше не нужен?! – спросила Альбина невинным тоном.
– Почему не нужен – нужен, он в начальники моей личной охраны пойдет. Смотрели фильмы про телохранителей, из них всегда умопомрачительные любовники получаются?! А Петечка чем-то даже похож на Кевина Костнера! Правда же?
И все трое принялись ржать как умалишенные.
– А я верю в любовь с первого взгляда, – закатила глаза Олеська, когда они немного успокоились. – Когда мы с Генкой впервые встретились, первое, что я увидела, – его глазища, светившиеся от восхищения мною. И я сразу поняла – это любовь!
– То есть ты поняла, что у него к тебе любовь? – уточнила Ольга.
– Ну да.
– То есть ты сама любви с первого взгляда к Генчику не почувствовала?
– И с двадцать первого не почувствовала, – пожала плечами Олеська. – Но потом поверила, что он меня любит, расслабилась и тоже в него влюбилась.
– В общем, Олеська – благодаря Генчику – точно знает, что любовь с первого раза случается, и это чувство может длиться годами, – подмигнула подружкам Альбина.
Все опять захихикали.
– Все люди разные, кому-то достаточно одного взгляда, после которого у него загорится сердце, – сказала Олеська, – а кому-то нужно привыкнуть к человеку, чтобы пропустить его в душу.
Ольга с Альбиной переглянулись. Но тут громкий лай Альбы привлек их внимание. Альба бесновалась перед входной дверью.
– Кого это она там унюхала? Ежика? – спросила Олеська.
– Ага, в тумане, – сказала Ольга.
И они снова начали смеяться, потому что вариантов, кто бы мог оказаться в роли ежика, даже навскидку, нашлось немало.
– Пойду посмотрю, кто этот ежик, – сказала Альбина.
Она не ожидала, что, открыв дверь, увидит Руслана.
– Привет, – сказала он, – поговорить надо, не могла бы ты убрать собаку?
– Да, сейчас, – удивившись, сказала Альбина, – проходи в гостиную. Альба, фу, свои!
Она буквально за ошейник оттянула грозно рычавшую собаку в комнату.
– Девочки, это ко мне, по работе, – сказала она мимоходом. – Вы ешьте, я сейчас вернусь.
Альбина услышала, как он вошел в дом, но, видимо, направился не в гостиную, а на кухню. Заперев собаку, она вернулась и не сразу поняла, что именно изменилось. Девчонки как-то застыли, сидя за столом, Руслан стоял посреди комнаты.
– Где твой телефон? – спросил он.
– Что? – переспросила Альбина.
– Я спрашиваю, где твой телефон? Позвони ментам, сообщи им, что я уже здесь.
– В смысле? – нахмурилась Альбина.
– В том смысле, что у него в руках бомба, – сказала Ольга, – ты что, не видишь?!
И только тут Альбина поняла, что за коробку держит в руках ее помощник.
В соседней комнате Альба принялась недовольно гавкать, ей не понравилось заточение.
– Руслан, что это?! – спросила Альбина, отказываясь понимать и принимать происходящее.
– Твоя подруга уже сказала – бомба. Что тут неясно? И вы все взлетите, к чертовой бабушке, если сейчас же не позвоните ментам и не сообщите, что вы – мои заложницы. Если они не хотят иметь на руках три трупа, то пусть выполнят все мои требования!
– А почему три? – спросила Олеська. – Ты сам что, неуязвим?
– Поумничай мне, – огрызнулся Руслан и достал скотч из сумки, висевшей через его плечо. – Альбина, если не хочешь насилия, свяжи своих подруг. И я тебя прошу: давай без геройства, стоит мне нажать на кнопку, и мы все взлетим на воздух. Поверь, мне терять нечего. Меня обложили со всех сторон. И либо они примут мои требования, либо…
И он вдруг швырнул в нее скотчем. Она не поймала его, моток упал и покатился к ногам Ольги. «Может, навалиться на него? А вдруг он успеет взорвать свою бомбу?».
– Ну давай вяжи, – сказала Ольга, отфутболивая скотч к Альбине. – Я, конечно, не наелась, но лучше остаться голодной, чем взорванной и разлетевшейся на мелкие кусочки.
– Лично я – против, – сказала Олеська. – Я могу и без скотча посидеть, не шевелясь. Но в полицию лучше позвонить. Пусть они этому психу предоставят самолет, деньги или чего он там желает!
– А правда, Русик, а чего ты желаешь? – спросила Альбина. – Что именно я должна сказать милиционерам?
До нее медленно, но верно стал доходить смысл всего происходящего.
– Поболтайте мне! Что, самые умные нашлись?! Вот что я скажу, то ты им и передашь! Вяжи их! Быстро!
– Руслан, а почему бы тебе не уехать из города? – спросила Альбина. – Хочешь, бери мою машину и уезжай на все четыре стороны. Зачем усугублять?
– Слушай, не зли меня! – побледнел он. – Поговорим потом, сейчас просто свяжи их!
В этот момент зазвонил телефон Альбины. Руслан дернулся так, словно в него кто-то выстрелил.
– Вяжи, я сказал! Или я за себя не ручаюсь!!!
– Господи, Альбина, делай что он говорит! – резко произнесла Ольга. – Видишь, парень нервничает!
Альбина чувствовала себя как на плохом спектакле, где все выглядит жалким и убогим – и игра актеров, и декорации, и костюмы. Вот ее кухня, за столом сидят ее подруги, а она ползает вокруг них и приматывает скотчем их ноги и руки к стульям. На столе разрывается от звонков ее телефон, а в соседней комнате исходит лаем Альба. В метре от стола стоит Руслан – ее помощник, с которым она проработала чуть больше года, держит в руках самодельную бомбу и угрожает им всем скорой смертью. Дикость! Нелепость! Фарс!
– Вот так, – удовлетворенно кивнул он, – теперь ты.
– Что – я?
– Садись на стул и приматывай себя скотчем.
– Русик, послушай, что я тебе плохого сделала? – спросила Альбина, усаживаясь на стул.
– Я сейчас объясню, – пообещал он, наблюдая, как она приматывает собственные щиколотки к ножкам стула.
– А мы тут при чем? – спросила Олеська. – Или к нам у тебя тоже претензии имеются?
– Слышала о неудачном времени и месте? Так вот, вы попали в неудачное место в неудачное время. А может, и нет. Может, у вас грехов накопилось выше крыши и вам тоже пора туда, – он указал пальцем вверх.
– Руки я сама себе не могу примотать, – сказала Альбина, – да и ни к чему это, я все равно не смогу оказать тебе сопротивление.
– Примотай хотя бы одну, – уперся он.
Она вздохнула и кое-как прикрутила свою левую руку к спинке стула.
– Ну, а теперь давай просто поговорим, – сказала Альбина, пристроив скотч на столе. – Что все это значит?
– А ты до сих пор не поняла? – выглянув в окно, спросил Руслан. – Ты – лишнее звено в круговороте природы. Ты – ничто. Дутая величина! Если тебя убрать, мир станет чище и правильнее.
