Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
Сергей неожиданно очнулся от приступа ярости, отошёл от нар к противоположной стене, потёр разбитый кулак. Бежать! Конечно, нужно бежать! Только так он спасёт себя из американской западни. Спасёт себя и объект.
Алёшин решил немедленно пойти на контакт с Василием и посвятить того в свой план – он передаст через связного Зимина, что контора сможет получить информацию, только вызволив их обоих из неволи. Этот план, несомненно, заинтересует Василия. Сергей попросит его выдать часть информации, чтобы в конторе заглотили наживку. Если информация будет важная, контора найдёт способ вытащить их из тюрьмы, хотя Сергей не представлял, как это можно сделать. А если контора отступится?
Сергей бросился на свою нижнюю лежанку, уткнулся лицом в подушку. Он хотел забыться сном и не мог. Но он твёрдо решил действовать так, как придумал в эту беспокойную ночь…
Побудка прозвучала для Сергея набатом. Латинос уже был на ногах, нервно прохаживаясь по камере, то и дело поглядывая на лежавшего Сергея. Его разбитое лицо заплыло синяками. Неприятностей с тюремным начальством теперь Сергею было не избежать. Вот тебе и форсирование контакта. Упекут на пару недель в карцер, и ау! А что за это время произойдёт с Василием? Одному Богу известно.
Сергей потёр ноющие болью, разбитые костяшки своего кулака – давно он не бил чужие физиономии, а у подлеца латиноса рожа оказалась твёрдая, как деревянное полено. Идея! Будет называть соглядатая Буратино – в переводе на русский и английский языки – «деревянная рожа».
– У-у-у! – протянул Сергей, отрывая лицо от потной подушки – встать было неимоверно трудно.
Он посмотрел на латиноса.
Тот, ударив себя в грудь, склонился над Сергеем.
– Я не соглядатай! – заявил он.
Сергей не стал спорить.
Раздался сигнал к выходу из камер – сработали автоматические замки, и кованые решётчатые двери откатились в сторону.
Сергей и латинос вышли в коридор и, как и остальные заключенные, встали перед своей камерой.
Началась утренняя перекличка.
Сергей негодовал про себя: как он мог позволить вовлечь себя в скандал с дракой? Соглядатай сделал своё дело – сорвал его план. Разборки из-за разбитой физиономии латиноса отнимут время, и всё может полететь в тартарары!
Перекличка прошла спокойно, но вспухшая физиономия латиноса привлекла внимание охранников. Один из них подошел к латиносу и, уперев дубинку ему в подбородок, с ненавистью спросил:
– Кто тебя избил, скотина? Этот урод? – кивнул он на Сергея.
Сергей ждал немедленного удара дубинкой, но латинос хрипло отозвался:
– Нет, не он.
– Кто же? – хмыкнул охранник. У него с утра было хорошее настроение.
– Я сам себя ударил.
– Как это? – Охранник притворно растерялся.
– Я бился лицом о стену.
– Зачем?
– Было плохое настроение.
– Я тебе его улучшу, идиот! – Охранник, вкладывая всю свою ненависть к опостылевшей работе, врезал латиносу дубинкой по груди.
Тот согнулся от боли.
Охранник приказал:
– Разогнись, скотина! Я тебя не бил, а только погладил!
Посмотрев на Сергея, охранник и ему пригрозил дубинкой:
– Если он еще раз ударится рожей о стену, я этой штукой разделаю твою физиономию, чтобы вы, соседи по камере, были как близнецы – на одно лицо!
После этого, умерив гнев, охранник приказал всем повернуться налево и двигаться вереницей по коридору, в столовую на завтрак.
Поступок латиноса несколько озадачил Сергея. Возможно, он не имел разрешения вмешиваться в контакт Сергея с объектом. ФБР всё держало под контролем!..
В огромном зале столовой заключённые двигались единой очередью к столам раздачи.
Стоя в очереди, Сергей увидел на раздаче Зимина – тот ловко орудовал черпаком, отмеряя порции картофельного пюре.
Шлёпнув порцию пюре Сергею в миску, Зимин сурово сказал:
– Быстрее, быстрее! Пошевеливайся!
И перевёл взгляд на следующего заключённого.
Всем было ясно, что раскладчик торопил Сергея в очереди вдоль раздаточных столов, а Сергей понял, что ему передала контора – контакт с Василием должен быть форсирован.
Сидя за длинным столом, Сергей ел, не ощущая вкуса пищи, соображая, как вести разговор с Василием. Вообще Сергей обратил внимание, что в Штатах пища не обладала ярко выраженным вкусом, была какая-то пресная, однообразная, что бы ты ни ел – мясо, картошку, хлеб или сладости. То же самое он испытывал во время пребывания в Германии. Про Израиль говорить нечего – там иногда приходилось есть кошерное, чтобы поддерживать легенду. А вот в Южной Америке, как и в России, пища была вкусной. Почему так?
Сергей посмотрел на сидящего рядом жующего латиноса, хмурого и задумчивого. Тот, заметив взгляд Сергея, хмыкнул.
Вот еще забота, подумал Сергей. Надо придумать, как избавиться от этого приставленного к нему соглядатая.
После завтрака заключенные вышли во двор – транжирить время до обеда.
Латинос не отставал от Сергея, следуя по пятам.
Сергей демонстративно не отвечал на его попытки завязать беседу. В то же время Сергей держал в поле зрения Василия. Тот, как всегда, сторонился других заключенных, одиноко передвигаясь вдоль высокой стены из металлической сетки, ограждавшей двор для прогулок от просторного пустыря, тянувшегося до самой каменной ограды. Сергею было больно видеть, во что превратился, стараниями спецагентов, некогда мощный, здоровый мужчина. Его подавили не только морально и психологически, но и физически: он стал развалиной. Такая же перспектива ожидала и Сергея, если контора не вытащит его из ловушки, в которую сама же и определила.
– Чем он тебе интересен? – Латинос, забегая вперёд, заглядывал прямо в глаза Сергею.
Тот разозлился:
– Что ты лезешь ко мне? Что тебе надо?! Отстань!
– Нет, не отстану!
– Почему?! – Сергей перешёл на крик.
– Ты меня оскорбил! Ты причислил меня к стукачам! А я честный преступник.
– Всё? – Сергей не верил ни единому слову латиноса.
Толкнув латиноса плечом, он пошёл прочь.
Латинос торопливо последовал за ним:
– Я правду тебе говорю. Я честный человек. Пойми это, Насильник.
– Я – не насильник. Всё туфта! Меня зря сюда засадили!
– Я верю! Просто здесь тебя все так зовут. Насильник. Скажи, как ты хочешь, чтобы я тебя звал?
Сергей отмахнулся, желая всё-таки отвязаться от соглядатая.
– Ты можешь понять, что человеку иногда требуется побыть одному? А?
– Одному быть никак нельзя, особенно в тюрьме, – глядя в сторону, заявил латинос. – Сойдёшь с ума. Я не впервые отбываю срок. Уж поверь мне. Я знаю.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
