о нас не знаешь, и Катю ты не знаешь, чтобы что-то говорить, — снова вернулся к состоянию равновесия его сосед. — Не стоит пытаться встать между нами — у тебя ничего не выйдет. Если ты захотел отомстить мне таким способом, то не рассчитывай на успех, лучше придумай другой план.
— Что ты можешь знать, ты — бездушная скотина?! Это из-за тебя Соня, — срывающимся голосом начал было Богдан, но не смог закончить.
— Можешь не верить, но мне жаль, — отряхиваясь от налипшей грязи и веток, отреагировал Артём. — Но, я не могу изменить прошлое, зато сохраню свое настоящее и будущее.
Сказав это, молодой человек бросил последний взгляд на своего старого знакомого и ушёл, прокручивая в голове, как построить беседу с женой, чтобы она не сильно волновалась из-за его вида.
А Богдан, чувствуя, как немеют от холода его конечности, с существенными усилиями поднялся, и сгорбленной фигурой побрёл обратно в квартиру, где его никто не ждал, прокручивая в голове трагедию, которая случилась в его жизни два года назад. Ту, в которой каждый был виноват по-своему: он, Соня и его лучший друг — Артём.
Через час в квартире Никитиных
— Артём, — окрикнула мужа из гостиной, услышав, как хлопнула входная дверь, — я здесь.
Спустя минуту моим глазам предстала кошмарная картина: Артём стоял, привалившись к дверному косяку в заляпанной одежде, но не это было самым ужасным — его лицо… помимо грязных разводов на его лице была кровь, правая бровь рассечена и рана блестела красным в свете электричества, глаз под ней заплыл и открывался только наполовину, на скуле алела ссадина, а губа разбита.
Я как его увидела, меня слегка переклинило: как вскочила при его появлении, так и осталась стоять, отмечая каждую царапину. Стряхнув с себя оцепенение, непослушными ногами дошла до мужа, который не двигаясь смотрел на меня виноватыми глазами.
— Боже, Артём, что случилось? — испытывая некоторую робость, прикоснулась к его лицу, одновременно посылая импульс на диагностику его состояния.
— Ничего страшного, Катюш, — отнял мою руку, чтобы стиснуть в своей ладони.
Меня больше успокоили результаты проверки, нежели его слова: серьёзных повреждений нет, только ушибы и гематомы по всему телу, словно Артёма спутали с грушей для битья. Это придало мне силы для злости, пока, правда, не знаю на кого.
— Ты мне можешь объяснить, что произошло? Почему ты в таком состоянии? — сложив руки на груди показала, что всё равно получу ответ на свой вопрос, как бы он не увиливал.
— Гопник по дороге к дому напал, вот и поистрепал немного, но я отбился, — похвастался мне, сделав грудь колесом.
— Ничего, я тебя сама сейчас добью: почему ты вообще так поздно где-то бродишь, да ещё и машину у дома бросил, а телефон оставил в прихожей? Это на тебя непохоже, — вгляделась в его глаза, силясь увидеть правду.
— Котёнок, я просто замотался, устал, — и правда каким-то неживым голосом произнёс супруг, — со всеми иногда случается. Не забывай, я тоже человек, — невесело усмехнулся он и я заметила отблеск страдания в его глазах.
Соотнеся это и его состояние, я тогда решила, что ему больно из-за последствий драки.
— Давай ты помоешься, и я займусь твоими травмами, — предложила Артёму.
— Я помоюсь, но ты меня лечить не будешь, — как отрезал он, — не стоит на такие пустяки растрачивать свои силы.
— Артём, но тебе же больно! — в недоумении воскликнула я. — Переживу, ничего со мной не случится, тебе не так уж серьёзно досталось сегодня.
— Нет, Катя, я тебе запрещаю, всё же я — мужчина, способен терпеть, а ты не должна перенапрягаться. Потом плохо будешь себя чувствовать, а я буду считать себя моральным уродом, раз позволил своей жене проходить через это снова, да ещё и по такому поводу. Просто воспользуемся обычными лекарствами.
— Артём, — попыталась возразить, но была остановлена в самом начале:
— Я всё сказал, не спорь, — и мягкое: — пожалуйста.
И я сдалась. Он прав, ничего страшного не произошло, но это не значит, что ему не больно. Не могу понять, зачем он отказывается от моей помощи, ведь я действительна готова потерпеть ради него некоторые неудобства. Сейчас он испытывает нежность ко мне и благодарность, хотя я ничего не сделала, но за этими чувствами прячется грусть и боль, я знаю, чувствую. Так что же ты не договариваешь, мой дорогой?
Конечно я сделала так, как он просил: вооружившись ватными палочками, йодом, пластырем и мазями из домашней аптечки, осторожно обработала каждое повреждение. Муж стоически вытерпел эту экзекуцию, но после схватив меня в охапку, повалился на кровать да так и притих, прижимая меня к себе. Даже не пыталась сопротивляться, ощущала, как ему важно чувствовать, что я рядом, именно в этот момент. А среди ночи проснулась, не понимая из-за чего — подобное для меня большая редкость. Пытаясь сообразить, что же вырвало меня из объятий Морфея, почувствовала, что моего мужчины рядом нет, он вообще находится за пределами спальни.
Накинув халат отправилась к нему. Долго искать не пришлось: Артём сидел на кухне, в абсолютной темноте, если не считать слабого света из окна, и, он пил… Это какой-то день сюрпризов, раньше он ни разу не позволил себе пить в моём присутствии, точнее не пить, а планомерно напиваться.
Встав за его спиной, тихонько спросила:
— Может расскажешь?
Но в ответ лишь тяжёлый вздох. Я не знаю, как было бы лучше поступить, ведь я никогда не оказывалась в таком положении. Пока раздумывала, Артём, довольно трезвым голосом попросил:
— Пообещай мне, — глухо начал, откашлялся, и сделал новую попытку: — пообещай, что никогда не отвернёшься от меня, что бы не случилось.
Знаю, это как-то связано с сегодняшними событиями, с его чувствами, и не могу не спросить:
— Зачем? Почему ты просишь об этом?
— Обещай мне, Катя, просто пообещай, — сжал мои руки на своих плечах. — Что не будет ничего такого, что сможет превратить нас в два айсберга плывущих параллельно друг другу. Ты не можешь развестись со мной, но можешь возненавидеть, прекратить любить. Дай мне слово, что этого не будет.
— Артём, я не понимаю, — чуть ли не плача от его интонации сказала, крепко обнимая его за плечи, — что происходит?
Но он снова лишь промолчал, не объясняя в чём причина его поведения. Он ждал моего слова, и я не смогла отказать:
— Хорошо, Артём, — смирилась, что сегодня ничего не услышу, — обещаю, что бы с нами не произошло, что бы я о тебе не узнала — постараюсь сделать так, чтобы это не повлияло на
