даже его собственные генералы.
— Какие вести, господин? — спросил один из его подручных. — По поводу следующего штурма?
— К Фирнадану подтягивается подкрепление, — проговорил Красный Верс. — Их достаточно много, что создаст проблемы с удержанием города. Боюсь, дети мои, нам придётся отступить, оставив там лишь малые силы, которые будут отвлекать внимание защитников.
Со всех сторон послышались встревоженные вздохи.
Фактически, Каирадор поведал, что им снова придётся голодать. Отдать место, где они могли в должной мере насытиться. Вновь обречь себя на му?ки!
— Говорят, есть ещё парочка деревень, в полусотне километров за Фирнаданом, ближе к Сауде, — сказал другой офицер. — Расстояние большое, но может нам стоит…
— Нет, — отрезал волшебник, укутавшись в тёплый, хоть и драный плащ. — На таком расстоянии нас разобьют конными атаками. Это приведёт к бессмысленной гибели. Пока нужно немного подождать. Великий император уже задумал новый план, но нам требуется время.
«Время, которого у них нет, — осознал Алджер. — Эти люди погибнут, пусть и не все. Здесь сотни тысяч. Даже день голода убьёт какую-то их часть. А потом ещё и ещё… Крестьянская армия сожрёт саму себя».
Но Каирадор не сводил глаз с солдат, которые приехали вместе с ним.
— Император, — произнёс он, — приготовил для нас подарок. Он понимает, что нам нужно питаться. Похоже, часть купцов Кииз-Дара умудрилось втихую вывести свои семьи и стада, спрятав их в лес Солкос. Они разочаровали нашего повелителя, посчитали себя самыми умными и хитрыми, а потому Господин Вечности отдаёт их нам, позволив наполнить животы. Для помощи в… ориентировании, нам будут предоставлены сионы из разведки, которые уже выследили цели и теперь готовы провести нас к ним через лес.
«Заодно проконтролировав, чтобы никто не сбросил поводок», — мысленно дополнил Фосрен.
— И тогда, — зарычал один из подручных верса, — будем пировать!
Каирадор скупо улыбнулся.
«Пировать. О, Троица, прошу, прими меня…»
Мужчина чувствовал, как в нём поднимается голод, дикое животное желание, которое, как он понял, одолеет его волю, сломит все преграды.
«Пировать… боги, как же я изголодался!»
— Это ещё не все вести, — продолжил Красный Верс миг спустя. — Солдаты, — кивнул он себе за спину, — получили и второе задание, — болезненный взгляд юноши упал на Алджера Фосрена. — Император потребовал привести к нему одноглазого фирнаданца, который сменил сторону и стал одним из нас, а потом ночь за ночью менялся, хоть сам он того и не заметил. Фирнаданец станет гостем императора. Фирнаданец со взглядом волка, который горит незримым душевным огнём. Ему не понадобится оружие — я лично его сохраню.
Кинжал и палаш мгновенно забрали у Алджера и передали Каирадору.
Подъехали сопровождающие. Фосрен подошёл к ним, но не удержался на ногах — то ли от потрясения, то ли от голода, — упав на колени прямо перед первым всадником.
— Ему выпала честь, — пробормотал Красный Верс. — Забирайте его.
Однако, вопреки всему, Алджер испытывал искреннюю благодарность. Облегчение гудело в его истончившихся венах. Он не увидит бойни в лесу. Не увидит, как сотни людей и тысячи голов скота разорвут на куски, сожрав сырыми — и заживо. Не увидит изнасилований, издевательств и сытых игрищ окровавленных каннибалов, которые будут напоминать зверей настолько, что сами звери на их фоне покажутся цивилизованными и культурными.
Он не увидит в этой толпе себя, пожирающего чужую плоть — свою законную награду…
Над растущими укреплениями имперского лагеря трудились слуги и мастеровые, их грязные, пыльные фигуры казались демоническими в свете пламени. Ковыляя позади боевого коня имперского кавалериста, Фосрен смотрел на их лихорадочную деятельность с циничным равнодушием.
Когда они приблизились к укреплениям у ворот, одноглазый разведчик увидел тяжёлых инсуриев — огромных и молчаливых. Даже полдюжины таких воинов представляли угрозу для целой армии обычных солдат, которые никак и ничем не могли пробить украшенную рунами прочнейшую броню, а здесь их присутствовали сотни. Им под силу не просто остановить подкрепление, пришедшее к Фирнадану. Им под силами уничтожить его.
Гвардия и последняя линия обороны Дэсарандеса…
Оказавшись в лагере, отряд проехал дальше — до ещё одних ворот, внутренних, которые огораживали отдельный участок, где размещался император и его приближённые. Здесь Алджера передали страже Дэсарандеса, которые и проводили его до центрального шатра, чей размер соответствовал средних размеров дому.
— Император ждёт тебя, ступай, — сказал сион, который довёл Фосрена, кивнув на вход.
«А может я и не пленник. Просто диковинка», — мелькнула короткая мысль.
Алджер поклонился сиону, затем, устало переставляя ноги, вошёл в тёмный проём.
«Хотя, скорее всего, император просто знает, что ему не стоит меня бояться. Я уже наполовину в чертогах Троицы… Осталось совсем недолго».
Прихожая была погружена во мрак, который разгоняла лишь единственная жаровня, стоявшая у стены напротив входа. Тем не менее, Фосрен без труда разглядел невзрачные холщовые стены и полное отсутствие мебели.
Поморщившись, мужчина с трудом направился вперёд, едва переставляя ноги. Он ощущал, что сердце готово разорваться в груди.
«Как-то ведь я преодолел предыдущий путь? — сам себя спросил разведчик. — Хотя будет забавно, если я упаду прямо здесь, не в силах встать, а Дэсарандес будет сидеть и ждать аудиенции, которая не состоится. Да уж, вот так шуточка!»
Алджер шёл вперёд, проходя один тёмный коридор за другим, пока не впал в некое состояние транса. Он столь глубоко ушёл в себя, что вздрогнул, когда услышал чужой голос.
— Дальше только моя спальня, — сказал ему сильный голос с лёгкой, добродушной иронией. — Но прежде чем туда идти, предлагаю узнать друг друга поближе.
Фосрен обернулся, но в единственном глазу всё поплыло. Он едва не упал, но оказался поддержан крепкими руками.
— Ну-ну, не стоит так реагировать, я ведь пошутил, — Дэсарандес удержал мужчину, а потом зашарил у себя в карманах. — Вот, выпей. Это сильное алхимическое снадобье, моментально поправит здоровье, словно лечение от первоклассного целителя.
Алджер осознал, что к его губам прислонили стеклянную ёмкость, из которой он жадно начал пить, едва не подавившись. Вкус был… никаким. Однако изменения он ощутил почти сразу. Все его суставы, кости и мышцы наполнило здоровьем. Силой.
Он застонал, попытался выровняться, удержаться на ногах сам, а не с чужой помощью.
Покачнувшись, Фосрен поймал равновесие. Его дыхание выровнялось, сердцебиение замедлилось, и фирнаданец наконец поднял голову. Он стоял рядом с высоким мужчиной, который улыбался ему, как близкому другу. Император. Первый и единственный.
У него
